Читать книгу "По законам гламура - Марина Серова"

Я слушала его спокойно, а когда он закончил, повернулась к Кирьянову и спросила:

— У вас можно курить?

Прежде чем Киря мне ответил, Кошкин заорал:

— Нельзя! Был принят закон, запрещающий курить в служебных помещениях!

— Ну, нельзя так нельзя, — согласилась я. — А вам, господин Кошкин, я вот что скажу…

От неожиданности Кошкин заткнулся, а в глазах Кири промелькнул смешливый чертик.

— Я не собираюсь проводить здесь много времени и поэтому просто перечислю вам, какими доказательствами и уликами я располагаю. Наберитесь терпения, господин депутат областной Думы, и выслушайте меня, не перебивая, потому что повторять я не буду, — жестко проговорила я.

Мой рассказ не занял и четверти часа. Закончив, я закурила сигарету, выпустила дым в бледное лицо Кошкина и, четко выговаривая каждое слово, спросила:

— Вы все еще хотите встретиться со мной в суде, господин депутат областной Думы? Или хотите, чтобы о похождениях вашего отпрыска узнал весь город?

Ничего мне не ответив, Кошкин встал и пошел к двери, но на полдороге остановился, повернулся и попросил:

— Отдайте мне мое заявление!

— Не могу! — развел руками Володя. — Оно прошло канцелярию и зарегистрировано! Мне генералом поручено в нем разобраться и доложить. С первым я уже покончил, а теперь остается второе — доложить.

— Как я могу его забрать? — снова наливаясь яростью от такого унижения, хотя эта процедура обычная и вполне в порядке вещей, спросил Кошкин.

— Вам придется написать новое заявление о том, что вы отказываетесь от предыдущего, — вежливо пояснил Киря.

— Вы надо мной издеваетесь? — взревел Лев Петрович.

— Ни в коем случае, — сказал Володя. — Сами подумайте! Как я могу его вам отдать? С меня же спросят! А вдруг я его порвал и выбросил? Нет, у нас отчетность строгая! Так что писать придется! Вы можете сделать это прямо здесь — я вам продиктую, а можете — в канцелярии, где его тут же зарегистрируют и подошьют к делу.

— К какому делу? — заорал Кошкин. — Никакого же дела не будет!

— Значит, подошьют в папку входящих, — предположил Киря. — После того как генерал на нем визу поставит.

— А генерал еще здесь? — спросил, яростно сопя, Лев Петрович.

Володя подошел к окну кабинета, которое у него выходит во двор, и, выглянув, сказал:

— Машина на месте.

— Диктуйте! — потребовал Кошкин, садясь к столу.

Когда Кошкин наконец ушел, мы с Кирей переглянулись и начали смеяться.

— Ну, Танька, и умыла ты его! Спасибо тебе от всех нас! Ведь надоел уже хуже горькой редьки! — с сердцем сказал Володя.

— Ничего, не стоит! — скромно ответила я.

— Слушай, а у тебя правда все эти улики есть или ты его на фу-фу брала? — заинтересованно спросил Киря.

— Обижаешь, начальник! — тоном бывалого блатного сказала я. — Зуб даю, начальник, что все так и было! Век воли не видать!

— Ну и скрутила ты его! — все никак не мог успокоиться Киря, потом, присмотревшись ко мне, хмыкнул: — Какой у тебя вид победоносный! Это ты по поводу Кошкина так торжествуешь или другие причины есть?

— И другие тоже, — значительно сказала я, но вдаваться в подробности не стала, да Киря и не спрашивал — при всей нашей дружбе мы никогда не лезем в дела друг друга, если в этом нет острой необходимости.

Я поставила на стол коньяк и сказала:

— Вот! Твоим экспертам! Как и обещала!

— Мать-мать-мать! — изумился Киря. — Настоящий?

— Самый настоящий! — выразительно сказала я. — Прямая оказия из Армении!

— Так! — грозно сказал Кирьянов. — Значит, как экспертам, так ты вон чего! А как мне? Или я тебе не родной?

— Ты мне самый родной на свете друг! — торжественно сказала я. — Но ты же не пьешь! Так что не сверкай так устрашающе очами! Я не боюсь!

— Ох, пользуешься ты моей добротой напропалую! — вздохнул Кирьянов, убирая бутылку в стол. — Значит, с этим делом развязалась, ну, и чем дальше собираешься заниматься?

— Нет, это дело закончится только в понедельник, а что будет потом, не знаю и загадывать не берусь. Война план покажет! — отмахнулась я и встала. — Ладно! Не буду тебе мешать!

— Ну, бывай! — ответил на это Киря. — И постарайся в следующий раз позвонить мне не по делу, а так… Из дружеских чувств! Ты попробуй! Вдруг получится!

— Не обещаю, но постараюсь! — рассмеялась я и пошла к двери.

Ехать в гостиницу категорически не хотелось, и я подумала, что не будет большой беды, если я переночую дома, тем более что устала я страшно и мне ужасно хотелось выспаться в своей собственной постели, а не в гостиничной. «Так тому и быть!» — решила я и поехала домой. С большим сомнением я посмотрела на будильник, прикидывая, заводить его или нет, а потом махнула рукой — спать так спать! Во сколько проснусь, во столько и проснусь!

И я проснулась в воскресенье! Когда было уже около десяти! «Ничего себе! — покачала головой я. — Это уже безобразие! Ладно бы — до восьми! Но до десяти — это уже перебор! У меня еще целых два рабочих дня, а я так халтурно отнеслась к своим обязанностям. Нет уж, Танька! Деньги надо отрабатывать!» Приведя себя в рабочее состояние в порядке аврала, я наскоро позавтракала, выпила убойной крепости кофе и поехала в гостиницу. «Чем же я сегодня весь день заниматься буду? — думала я по дороге. — Надо было хоть книжку какую-нибудь взять. Ладно! Не беда! Ее и по дороге купить можно!»

Остановившись около книжного развала, я начала выбирать себе что-нибудь почитать. Засуетившаяся продавщица начала подсовывать мне последние книжные новинки, в основном женские романы.

— Да не читаю я их! — отмахнулась я.

— Тогда вот детективы посмотрите, — посоветовала она.

— Мне их в жизни выше крыши хватает, — ответила я и полезла в раздел фэнтези.

Купив наконец книгу, я поехала в гостиницу. Просмотрела на мониторах запись с камер наблюдения — все было, естественно, спокойно, заказала кофе, устроилась поудобнее в кресле, закурила и начала читать. Увлеклась настолько, что чуть не пропустила обед.

В ресторане я не увидела на обычном месте Светлова и очень удивилась.

— Тамара Николаевна, — спросила я у Серебровой, — а куда Леонид Ильич делся? Он случайно не заболел?

— У него какие-то неотложные дела. Взял мою машину и сразу же после завтрака неизвестно куда уехал. Вернется только к ужину, и это в лучшем случае.

«Или я ничего не понимаю в арифметике, или это он по мою душу так старается», — подумала я.

Наскоро проглотив обед, я быстро вернулась к себе, чтобы продолжить чтение, и оторвалась от него только тогда, когда услышала в коридоре шум — это Иван с Полиной возвращались с ужина. «Ах ты, черт! — спохватилась я, бросаясь к мониторам. — Ну и где твой хваленый профессионализм, Танька? Где твой принцип, что дело прежде всего?» Промотав записи за все то время, что я читала, и не найдя ничего настораживающего, я облегченно вздохнула, а когда увидела, что Иван достает из холодильника Полины паек и явно направляется в туалет, чтобы спустить его на всякий случай в канализацию, я успокоилась окончательно.