Читать книгу "Юджин - повелитель времени. Книга 4. Все женщины - химеры - Гай Юлий Орловский"

Она огрызнулась:

- Не хами. Все очень серьезно. Стой здесь. За нами мчатся эксперты. Посмотрят, что здесь не так… и увидят, где ты врешь.

- Да, - согласился я, - увидят.

Она посмотрела зло.

- На этот раз точно попадешься!

- Я уже попался, - согласился я. - Тебе. Ты такая цепкая… Так вцепилась, так вцепилась!

Она фыркнула:

- Мечтай, мечтай.

- Хорошо, - сказал я печально, - но тогда кофе подаешь ты. Прямо в постель. А я буду лежать, как султан…

Из-за поворота выметнулся небольшой компактный автобус, остановился резко, как вкопанный. Двери распахнулись, первыми выпрыгнули двое в бронежилетах, следом высыпали эксперты, узнаваемые издали по характерным костюмам.

- Вот теперь ты и попадешься, - сказала Мариэтта со злорадством.

Оперативник, подумал я с облегчением, не понимает, что потому и несу пургу, а еще быстро двигаюсь и жестикулирую, что это помогает скрывать, как меня потряхивает. Внутри все трясется, как у овцы хвост, но я как будто и не демократ: скрываю страх, хотя именно страхи и неврозы говорят о высокой душевной организации, но я упорно делаю вид, что мне все нипочем, как положено глерду и хозяину феода.

Эксперты со своей аппаратурой рассыпались вокруг трупов, некоторые забежали и далеко в стороны, таксист тут же посмотрел на меня с намеком, я беспечно улыбнулся, дескать, у меня хрен что найдешь, хитрый жук, не в таких переделках бывал.

Беседующий с ним полицейский отступил, давая место сразу двум экспертам, а Мариэтта все поглядывала на меня с понятным злорадством, дескать, вот теперь попадешься точно, теперь не выкрутишься, прижучат, обязательно прижучат.

- Жаль, - сказал я, - а было так романтично…

Она оглянулась в недоумении.

- Что?

- Ужин, - напомнил я, - кофе в постель… Ладно, проехали. Это я последний романтик на свете…

Она фыркнула:

- Ты? Романтик?

- Я тайный романтик, - сообщил я. - Стесняюсь своей несовременной романтичности в насквозь деловом мире. «Слова их порою грубы, но лучшие в мире песни они в рюкзаках хранят…» Не знаю, что такое рюкзак, но песен во мне много. Хочешь, запою?

Она отшатнулась.

- Я тебя сразу же арестую!

- Ну вот, - сказал я печально, - и ты, сатрап…

К нам подбежал один из аналитиков, судя по жетону, выпалил на ходу:

- Двое уже установлены, это Бобырь и Гармаш, в прошлом сержанты военной разведки, сейчас в отставке. Еще двоих стараются опознать, но их лица… гм… слишком уж разрушены прицельными выстрелами… Один похож на Емельяненко, его разыскивают в пятнадцати странах, но пластическая операция изменила ему не только мясо, но и чуть сдвинула кости черепа…

Я ощутил, как за спиной тихохонько ахнул шофер. Теперь ему точно дадут медаль, а то и орден. А то еще выше - примут снова на службу.

Мариэтта оглянулась на меня:

- А ты где был?

- Как всегда, - ответил я гордо, - прятался! Человек - самое ценное существо в природе. Со мной исчезнет вся вселенная, будто ее и не было, а разве я, как мыслящее существо и отвечающее за весь мир, могу такое допустить?…

Она сказала с тоской шоферу:

- Вы, надеюсь, не такой?

Он вздохнул:

- Увы, нет. Я существо, как видно, не ценное. Иначе бы меня не списали.

Она повернулась ко мне:

- Может быть, ты все же объяснишь, как всякий раз оказываешься в центре перестрелок, но всегда ни при чем?

Я сказал с неуверенностью:

- Я слышал, что в моду снова входят дуэли. Может быть, это тоже… только групповая?

Шофер пробормотал:

- В мое время групповухи были не такие… Хотя и это тоже интересно. Пощекотать нервы.

- Точно, - поддержал я. - А всяким там, кто хочет топиться, вешаться, бросаться под поезд, - самая дорога в дуэлянты! И красиво, и кайф можно словить…

А если еще трансляцию организовать, можно и заработать.

Мариэтта сказала с отвращением:

- Вы оба, в машину… нет, не в такси!… В участке расскажете подробно, что случилось.

Я вздохнул:

- Зачем оба, если я с закрытыми глазами прятался под машиной? Вон он их перебил, он все и расскажет!… А вам мало записи со спутников?

Она почти прошипела:

- Не видишь, какие здесь деревья?

Я посмотрел по сторонам.

- Деревья, ну и что… Ах да, ветки! Но почему спутники еще не умеют смотреть сквозь эти противные листья? Надо урезать ученым премии и всякие там кранты. Или гранды, не помню.

Шофер оглянулся на свою машину.

- Может быть, мне лучше на ней?… Вы уже все засняли, в мое время такой аппаратуры не было.

Эксперт подтвердил:

- Мариэтта, такси здесь ни к чему. Пусть увозит, его нужно срочно в ремонт.

- Хорошо, - сказала она, - но этот скользкий тип сядет со мной!

- Ой, - сказал я с испугом, - а если она меня будет бить по дороге?

Эксперт хмыкнул:

- Если что-то выбьет, это же хорошо!… Езжайте. Мы тоже заканчиваем. Заберем трупы, авто, а кровь уборочные машины замоют.

- А на экспертизу? - спросил я, показывая всем видом, что я тоже умный и кино смотрю. - Не забудьте!

Ответить такому знатоку даже не возжелали, последним к нам подошел капитан, что до этого все молчал, ходил везде и слушал доклады аналитиков.

Я встретился с его испытующим взглядом, бесстыдно улыбнулся с самым ангельским видом.

Он покачал головой.

- А если предположить… как это ни звучит невероятно, что это все-таки наш Юджин стрелял?

- И что? - спросил эксперт.

- Тогда картина будет полна, - ответил капитан. - И не нужно ничего подгонять. Вот посмотрите… вот отсюда стреляет. Как уже говорили, по-македонски. Даже по одной цели бьет из двух стволов для усиления огневой мощи… И все! Смотрите, все укладывается.

Эксперты посмотрели, покивали, затем один сказал с тоской:

- Где тогда его пистолет?

Подошел Синенко, предположил неуверенно:

- А если… ну, вдруг теперь выпускают одноразовые… как пакеты!… Что через неделю разлагаются на свет и воздух.

Эксперт разозленно плюнул ему под ноги.

- Иди ты со своими шуточками! Я думал, ты человек серьезный, раз пять раз женатый.

Синенко вздохнул, подошел к нам с Мариэттой.

- Ну вот, что за люди. Не верят в прогресс, в победную поступь науки и высоких технологий. Я бы оружие вообще сделал растворимым раньше, чем пакеты для молока.