Читать книгу "Ценник для генерала - Алексей Макеев"

Продержать Павла Клименко в неведении удалось почти сутки. По истечении этого времени, когда наконец-то закончилась судебно-медицинская экспертиза, его арестовали. Брали Клименко тихо, в подъезде собственного дома.

В семь вечера генеральный директор «Комплект-Ресурса» дождался сообщения о том, что такси ждет его у входа в офисный центр, и покинул свой кабинет. Он не искал Лукина с машиной. Водитель, находящийся под надзором следователя и технических специалистов, позвонил ему и сообщил, что попал в аварию на трассе недалеко от Минска. Зачем его туда понесло, он обещал объяснить лично, при встрече, клялся за сутки притащить разбитую машину в Пинск. Клименко страшно ругался, но вынужден был ждать. Иного выхода у него не было.

Он подъехал к подъезду своего дома, расплатился с таксистом и вышел из машины. Прямо у дверей сантехники сматывали шланги от баллонов газовой сварки, тут же лежали ржавые водопроводные трубы со следами краски. Обычное дело, идет ремонт. Клименко вошел в подъезд и быстрым шагом поднялся к себе на третий этаж. Парень с девушкой, спускавшиеся навстречу ему, почему-то громко смеялись, чем здорово раздражали бизнесмена. А тут еще девушка выронила из сумочки свою косметичку, из которой рассыпались всякие дамские причиндалы.

Клименко отшатнулся к стене, выругался сквозь зубы и повернулся к двери, чтобы вставить ключ в замок. Он уже сделал два оборота, и тут его кто-то захватил за шею, упер коленку в позвоночник и опрокинул прямо на пол. Затопали ноги, загалдели властные голоса. Руки, заведенные за спину, ощутили на запястьях холод металла. Потом Клименко, оглушенный и ошарашенный, был поднят на ноги и введен в собственную квартиру.

Он слышал, как кто-то давал пояснения людям, которых называли понятыми. Шустрые парни осмотрели квартиру. Потом Клименко был усажен в кресло, стоявшее в гостиной. Рядом с ним оказался здоровенный оперативник.

Все было знакомо до боли. Как тогда, еще в юности, когда он чудом не сел в колонию. Хотя потом, спустя несколько лет, Клименко все-таки угодил за решетку. Вот так все и было. Следователь с понятыми, оперативники, обыск на квартире. Только тогда на нем висело всего лишь участие в разбойных нападениях. Был он там на второстепенных ролях. А сейчас!..

— Клименко Павел Александрович! — прозвучал твердый голос следователя. — Вы арестованы по подозрению в убийстве гражданина Российской Федерации генерал-майора в отставке Владимира Марковича Рыбникова, а также в организации убийства пяти человек путем инсценировки дорожно-транспортного происшествия. Трех офицеров российских правоохранительных органов, майора милиции начальника Пинского уголовного розыска, а также водителя микроавтобуса. Вы признаете себя виновным в перечисленных преступлениях?

Губы у Клименко пересохли. Он попытался сказать, что ничего подобного не признает, но из его горла вырывались только хриплые стоны. Дикая безысходность навалилась на него всей своей тяжестью. Он ведь чувствовал, догадывался, ожидал чего-то такого. Ведь не зря Ломакин боялся столько лет! Но он теперь уже далеко, а Клименко остался один на один с этими ментами.

Пусть когда-то он и был уголовником, но теперь стал бизнесменом. Как быстро человек привыкает к хорошему и как больно отдирать его от себя с кожей, с мясом! А ведь он еще не знал всего, что готовы были предъявить ему следственные органы.

Клименко привезли из изолятора, проводили в наручниках по коридорам Следственного управления и ввели в кабинет Чурикова. Рядом со столом следователя стоял мужчина в возрасте с седеющими висками и широкими плечами. Судя по осанке — мент в высоком звании, а может, вообще из той конторы, которая когда-то называлась КГБ. Лицо очень уж самоуверенное. Точно, из конторы. Только этого не хватало!..

— Садитесь, Клименко, — велел следователь, но сам не стал устраиваться за своим рабочим столом, опустился прямо на приставной столик и поджал ногу. — Сегодня мы начинаем официальные допросы, но, прежде чем приступим к заполнению обязательных форм, хотелось бы поговорить с вами чисто по-человечески. Меня вы уже знаете. Я ваш следователь, капитан юстиции Чуриков Олег Николаевич. А вот этот человек специально приехал из Москвы, чтобы разобраться в одном очень большом и весьма грязном деле. Это Гуров Лев Иванович, полковник российской полиции, сотрудник Главного управления уголовного розыска. Видите, как далеко о вас знают. Аж на самом верху российской полиции. Поговорим?

— О чем? — едва выдавил из себя Клименко, опять борясь с предательской сухостью в горле, от которой у него получались не слова, а какое-то воронье карканье.

— О вашей жизни, — проговорил полковник и подошел поближе к Клименко. — Совершенно неудавшейся, никчемной и дурной. Вы ведь ничего сами делать не умеете, ни черта в жизни добиться не смогли. Разве что ввязались в преступную группу и начали нападать в темноте на прохожих. Самое ваше большое достижение — ходка в колонию. Вот это вы сделали сами. Или я что-то упустил?

— У меня фирма, я занимаюсь бизнесом…

— Брось, Паша! — Гуров поморщился. — Не надо. Тебя сначала купили как настоящую шлюху, потом подставили. А в промежутке между этими делами из тебя взрастили куклу, которая сродни надувной резиновой бабе. Потом тебя использовали точно так же, как и ее. Сколько ты имел от Ломакина, первого мужа своей матери? В среднем восемьдесят тысяч российских рублей в месяц, да? Хорошо и это, потому что сам ты зарабатывать так толком и не научился. Тебя содержали, потом поимели и бросили. Фактически сдали в милицию.

— Я не понимаю! Чего вы от меня хотите, что за загадки? — Фраза получилась слишком длинной для пересохшего горла Клименко, и он затрясся в спазмах сухого кашля.

Гуров спокойно подошел к холодильнику, достал бутылку воды, наполнил пластиковый стаканчик и протянул Клименко. Тот с жадностью схватил его и стал пить, разливая воду по подбородку и груди. Руки у него тряслись, как у паралитика.

«Это хорошо! Я крепко зацепил его за нервное окончание, — подумал Гуров. — Пусть потрясется, повибрирует. В таком состоянии он не сможет придумать себе легенду. Еще полчаса, и конец ему. Слабак!»

Лев Иванович присел на стул рядом с Клименко, наклонился к нему и сказал:

— Так вот, Паша, мы получили разрешение на эксгумацию тела твоего отца.

Клименко дернулся так, что чуть не свалился со стула. Он смотрел на полковника с нескрываемым страхом. Сыщику стало понятно, что клиент этого не ожидал.

— Да, Паша, на убийства нет срока давности. Естественно, экспертиза подтвердила, что повреждение шейных позвонков в виде перелома кручением никак не вяжется с инфарктом миокарда. Где сердце, а где шея?.. А вот где твое сердце, Паша? — грохотал в комнате голос Гурова.

Лицо Клименко побледнело, а подбородок непроизвольно задрожал.

— Где твое сердце, Паша? Это же твой отец, кровь и плоть. Как ты мог, как у тебя рука поднялась? Не мне выносить приговор тебе и твоим помощникам, в том числе и Лукину, который знал об убийстве. Пусть это делает тот, кому положено, — судья. Ведь ты сначала прибежал тогда именно к Лукину. Ломакин прикрыл тебя большими деньгами, хорошими взятками. С этим мы тоже разберемся, но потом. Сейчас нас больше интересует твоя подготовка к преступлению. Как ты организовал убийство?..