Читать книгу "Нур-ад-Дин и Мариам - Шахразада"

– Должно быть, сейчас о моем спасении ты сожалеешь?

– О нет, моя любимая! Как можно сожалеть о том, что закончилось столь прекрасно? Как можно без радости вспоминать о нашей беседе?

Мариам вновь улыбнулась словам своего мужа. О Аллах великий и всемилостивый, своего мужа! О да, сейчас не было пышной церемонии, никто семь раз не менял ей покровы, никто не пел странных и древних песен, никто не слушал, какими клятвами они обменялись в тиши опочивальни. И даже имам, который сочетал их браком, был лаконичен и почти суров. Но им не было никакого дела до его осуждения, пусть даже и наигранного.

Ибо они были вместе. И лишь одному Аллаху всесильному теперь будет под силу разлучить их.

Теперь они могли отправиться наконец в какое-нибудь путешествие. Но начали всего лишь с простой прогулки, которая и привела их сюда, к водопадику у озерца.

Конечно, Нур-ад-Дин не мог долго оставаться спокойным и степенным. Самодовольный купец исчез, и вместо него в прудик с довольным уханьем упал молодой и полный сил мужчина. Аллах великий, у него хватило безрассудства и для того, чтобы затащить в теплую, прогретую солнцем воду и ее. Конечно, она лишь погрузилась и сразу же вышла, а он, ее прекрасный и столь молодой Нур-ад-Дин, продолжал плескаться, стараясь, чтобы брызги долетели и до ее почти высохших волос.

И вот теперь она ловила солнечные лучи и любовалась его изумительной молодой силой.

«О да, он имеет полное право гордиться своей красотой», – с каким-то новым для себя чувством подумала Мариам. Очарованная, даже ошеломленная всем сегодняшним днем, она следила, как Нур-ад-Дин поднимается к ней по каменистому склону, и восторгалась грациозной силой его гибкого, мускулистого тела. Он двигался с изяществом, сводящим ее с ума… и вблизи показался воистину неотразимым. Через несколько минут он остановился над камнем, где сидела, поджав ноги, Мариам.

Она чувствовала, как солнце согревает ее обнаженное тело, но этот жар был ничтожен по сравнению с опаляющим взглядом Нур-ад-Дина. Его прищуренные глаза коварно поблескивали, в них мелькали опасные и греховные огоньки. Горячее и мощное желание пробуждалось в Мариам под этим соблазняющим, возбуждающим взглядом.

Нур-ад-Дин смотрел в лицо Мариам так, что она чувствовала себя прекрасной и желанной, а ее сердце поминутно ускоряло бег. Мышцы уже начинали напрягаться в предчувствии восхитительного прикосновения сильных рук Нур-ад-Дина к коже, ласк его губ. Мариам затаила дыхание, когда Нур-ад-Дин склонился над ней.

Но он не дотронулся до нее. Пока он медлил. Пылающий взгляд пронизывал ее обнаженное тело, задерживался на груди, стройных ногах, прекрасных бедрах и темных завитках в месте их слияния.

Сердце Нур-ад-Дина колотилось при виде наготы любимой, но, потянувшись к ней, он лишь слегка коснулся прелестного изгиба щеки и шеи кончиками пальцев. Он склонился ниже, но только скользнул ладонью под шелковое покрывало ее волос, обхватывая жесткими, но такими чуткими ладонями ее лицо.

– Жена… – негромко произнес он, словно пробуя это слово на вкус. – Пожалуй, звучит неплохо.

Восторженная, манящая улыбка Мариам была так прелестна, что он задохнулся.

– Мне тоже нравится, – подтвердила она.

У Нур-ад-Дина дрогнуло сердце от приглушенного, взволнованного голоса Мариам; он с трудом сдерживал желание. Его тело уже напряглось, наполнилось стремлением овладеть ею, но еще больше хотелось ему насладиться каждым мгновением, впитать каждую каплю блаженства, которое им предстояло испытать.

О, это воистину был удивительный, не похожий ни на что день! Никогда еще Мариам не была так прекрасна. Ее теплые глаза напоминали огромные горные озера, сияющие от радости и любви, но прежде чем Нур-ад-Дин успел склониться над ней, он увидел, как они потемнели от желания, налились жаром и подернулись чувственной дымкой.

Ее маленькие груди идеальной формы отяжелели, стали чувствительными к малейшему прикосновению – это Нур-ад-Дин почувствовал, подхватив их снизу ладонями.

Его первая ласка стала для Мариам подобна молнии, пронзившей тело. Она сразу поняла, что произошло с ее грудями, но, когда ладони Нур-ад-Дина подхватили их, слегка поглаживая, Мариам вдруг охватила слабость. Желание, почти животное и неумолимое, затопило ее, пока Нур-ад-Дин касался темных кругов вокруг сосков загрубевшими пальцами.

Ее сердце неутомимо колотилось, кожа отзывалась на малейшие ласки, соски затвердели и покраснели. Она издала стон наслаждения, когда он склонился и коснулся губами бьющейся жилки на шее.

– Мне нравится вкус твоей кожи, – пробормотал Нур-ад-Дин, касаясь ее языком.

Мариам торопливо потянулась к нему, мечтая о поцелуе. Их губы встретились, но Нур-ад-Дин, должно быть, решил раздразнить ее, зажечь в ней страсть такой невиданной силы, чтобы она уже не помнила себя от желания. Он целовал ее мягко, лениво, не торопясь. А когда Мариам пылко потянулась к нему, он вдруг отстранился и осторожно уложил ее на спину.

– Как ты хочешь любить меня, о моя жена? – спросил он чуть насмешливо. – Сильно и быстро? Бурно и пылко? – Он накрыл ладонью ее груди, слегка поглаживая их, наслаждаясь тем, что он видел. – Или медленно и осторожно?

– Нур-ад-Дин… – пробормотала она, с трудом вынося пытку.

– Как мне любить тебя, моя звезда, – страстно или нежно?

Она беспомощно покачала головой, не сумев выбрать. Не важно, как он будет любить ее: ей хотелось испытать все. Она мечтала, чтобы их соитие было бурным и безумным, нежным и трепетным. Она хотела ласки, стремилась брать и отдавать, требовать и сдаваться. И она знала, что Нур-ад-Дин даст ей то, чего она хочет, насытит ее голод – полностью, до головокружения, до счастливых стонов.

– И то, и другое… мне просто хочется, чтобы ты любил меня.

– Всему свое время, – отозвался Нур-ад-Дин. – Я слишком долго ждал этой минуты и, о, поверь мне, сейчас вовсе собираюсь спешить.

– Нур-ад-Дин, Аллах всесильный, не томи же меня… иди ко мне!

Он усмехнулся чуть дерзко.

– Разве так следует разговаривать с любимым мужем?

– Клянусь, я… отравлю тебя, если ты не поспешишь!

Склонившись, он поцеловал ее набухший сосок, бегло обведя языком крошечный холмик плоти.

– Вот так? – с коварством пробормотал он. Сомкнув губы вокруг тугого бутона в неожиданном сосущем движении, он заставил Мариам задохнуться и выгнуть спину.

– Да, Нур-ад-Дин… прошу тебя…

– Успокойся, малышка, – насмешливо протянул он, глухой к ее мольбам. – Я же сказал, что сейчас не намерен никуда спешить. Я собираюсь наслаждаться каждой драгоценной минутой.

– Нур-ад-Дин, ты сводишь меня с ума…

– Именно этого я и добиваюсь, о Мариам.