Читать книгу "Угнать за 30 секунд - Марина Серова"

Всю дорогу Микиша и Максим Максимыч рассказывали мне о способах угона автомобилей, о фокусах с отключением сигнализации с подробным разбором того, как следует «убивать» разнокалиберные мультилоки и другие премудрости. Легкомыслие и жизнелюбие этой парочки поражало. Как будто они ехали не в город, где им угрожает смертельная опасность, а куда-нибудь на курорт – отдыхать и резвиться с подружками.

Я, честно говоря, была совершенно не расположена к выслушиванию баек и инструктажа веселой парочки. Меня занимали более серьезные и насущные вещи, чем то, как при помощи гвоздя, молотка и металлической полоски за десять минут начисто отключается дорогущая сигнализация. Я предчувствовала, что все мои предыдущие соперники по этому делу могут показаться неумелыми дилетантами по сравнению с тем основным противником, что ждал меня там, в городе-герое. Конечно, я имела в виду Фомичева. Один раз он недооценил меня – как, впрочем, и я его, – и теперь исполнителям, которым я была заказана, придется серьезно заплатить за то, что я выжила.

Если, конечно, Фомичев уже не приказал устранить их сам, допрежь меня. Впрочем, это едва ли. Не из тех людей уважаемый Георгий Артурович, чтобы разбрасываться ценными кадрами. А Борис, Николай и Елена – вся троица! – бесспорно, к таковым принадлежала. Я вспомнила насмешливые слова Николая перед тем, как он выстрелил в меня из пневматического пистолета, заряженного капсулой с нервно-паралитическим препаратом, – слова, касающиеся смерти Косинова: «Самое забавное, что ее, машину, сплющило в самом буквальном смысле. Ну, плиту на нее уронили, такая незадача, понимаешь…»

Действительно, незадача. Осталось спросить – при каких же обстоятельствах уронили плиту на машину Косинова и кто непосредственно руководил операцией?

И я уже знала, кому адресовать этот вопрос.

Я остановила машину в тихом дворике, где играли несколько довольно вялых детишек, а сонная собака совершала короткие пробежки перед подъездом. Это был тот самый подъезд – нужный мне. Здесь находилась квартира Корчевникова.

– Вот что, – сказала я, поворачиваясь к Микише и Максиму Максимычу, – даю установку. Малейшее нарушение – выгоню, что называется, из похода к чер-ртовой матери! Понятно? Тогда слушайте. Из машины не выходить. Если что-то потревожит, у подъезда есть телефон-автомат. Звоните мне на мобильный. У меня федеральный роуминг, так что без проблем. Но только при форсмажорных обстоятельствах. Незачем светить ваши персоны во дворе, где живет этот тип.

– А что за тип? – поинтересовался Кораблев.

– Один мой старый знакомый, – отозвалась я, вылезая из салона «Фольксвагена». И еще успела услышать негромкий голос Максима Максимыча: «Сдается мне, что она нарыла адрес одного из тех, кто хотел ее убить около Ровного…»

Догадливый у меня братец. Ничего не скажешь. Весь в меня.

Я поднялась пешком на пятый этаж – лифт, как водится у нас, был отключен – и остановилась перед квартирой номер девятнадцать, в которой, по моим, вернее, фээсбэшным данным, должен жить Боря Корчевников, мой любезный знакомец «гусар». Ох, не нравится мне все это! Даже если он дома…

Прервав цепочку собственных мыслей, я с силой нажала на кнопку звонка раз и другой.

– Кто? – раздался за дверью недовольный голос.

Я ответила первое, что пришло на ум, и оказалось, что пришло довольно удачное:

– Я от Николая. Он просил к вам зайти.

– А, от Коли… – пробормотали за дверью, и только в этот момент я поняла, что не ошиблась при определении адреса и человека. Сомнений больше не оставалось: я пришла «в гости» к тому самому Борису, знакомство с которым едва не стоило мне жизни.

Дверь распахнулась. Борис, в домашнем халате и тапочках, начал свой обзор с моих ног. Потом он медленно поднял взгляд и коснулся им наконец лица. Примечательно, что узнал он меня сразу, потому что вздрогнул всем телом и стал пятиться. Я извлекла из заранее расстегнутой сумочки пистолет и, приставив ствол ко лбу помертвевшего Бориса, произнесла:

– Ну, пойдем поговорим, что ли, дамский угодник. Как жизнь? Как сам-то? Покушал ли шашлыков на дачке? Ну что ты моргаешь, сволочь? Не ожидал визита дамы в такой прекрасный день?

Его губы дрогнули. Со лба на щеку скатилась крупная капля пота. Он уперся спиной в стену прихожей, и я с грохотом захлопнула за собой дверь.

– Но ты же… тебя же… – бормотал мой «гусар».

– Можешь считать, что я воскресла, – сказала я. – И больше не будем к этому возвращаться. Лады? Вот и чудесно. Лучше поговорим о тебе, мой милый Борис Ильич Корчевников, выпускник Ленинградской академии ВВС, ныне Санкт-Петербургского института переподготовки летных кадров. Ты ведь у нас заслуженный человек, Боря. Галантный, что очень важно для дам. Ты даже убивал меня вежливо, с прибаутками. Помню, как ты сожалел, что вынужден меня убить. Говорил даже, что готов на мне чуть ли не жениться. Теперь у тебя, мой милый Боря, есть шанс. – Дулом пистолета я отодвинула с его лба прилипшие прядки волос и продолжала: – Да, у тебя есть прекрасный шанс. Ты отвечаешь на все мои вопросы, и тогда у нас будут согласие да любовь. Понятно тебе, ухарь?

– Ты меня не так поняла, – заговорил он. – Честное слово, это недоразумение, и я легко объясню…

– Легко? Да, без сомнения. Ты вообще все делаешь легко, вдохновенно. К примеру, убиваешь. Это, Борис, ты, кажется, освоил лучше всего. Как и твой коллега Николай, который, помнится, пережил клиническую смерть… Он, если я не ошибаюсь, очень сочувственно рассказывал о том, как некая плита свалилась на машину Вадика Косинова. И, как и следовало ожидать, раздавила ее.

– Ты влезла не в свое дело… – начал было Корчевников, но я коротко, без замаха, ткнула кулаком свободной руки ему в солнечное сплетение, отчего у него безнадежно перехватило дыхание и он вынужден был некоторое время, скорчившись, хватать воздух широко открытым ртом.

– Ах, не мое дело… – усмехнулась я. – Конечно, не мое. Мое дело, по твоей мысли, – лежать на дне омута в иле и скромно так, непритязательно разлагаться. Это ясно. Только ты уж меня извини, я несколько выбилась из графика.

– Но как тебе удалось…

– Вставила жабры, – снова перебила его я. – Кстати, если ты будешь изображать из себя дурачка, я и тебя жабрами обеспечу.

– Как… это?

– А я еще и сама не знаю, – с нарочитой беспечностью отозвалась я. – Поглядим. В общем, Боря, располагайся и рассказывай. Кто меня заказал, зачем и кто давал тебе инструкции. Пока что на повестке дня эти вопросы.

Он поднял обе руки, обратив ко мне раскрытые ладони. Как будто хотел таким образом защититься от пули.

– Ну же, сволочь, – произнесла я нежным, прямо-таки бархатным голосом, – у нас так хорошо складывался разговор там, на подъезде к Ровному, а теперь вот такая незадача. Ну как неродные мы с тобой. Тебя, наверное, смущает пистолет в моей руке. Не проблема. Я его положу на журнальный столик. Вот так.