Читать книгу "Школа гетер - Елена Арсеньева"

— Неизвестным? — радостно воскликнул Орестес. — Какой ужас! Неужели Фаний не помнил, кто ему так удружил?

— Да, бедный Фаний лишился памяти, — скорбно повествовал Дарей, — и лишь накануне смерти вспомнил свое имя и звание, однако так и не смог вспомнить, как оказался в рабстве. Я был его охранником, жалел его, старался облегчить его жизнь, и перед смертью Фаний высказал мне свою последнюю волю.

— Какова же она? — Голос Орестеса снова изменился, и Лаис подумала, что Гермесу, наверное, уже надоело с ней спорить, тем паче что она постоянно угадывала, — наверняка и на сей раз угадала, что теперь Орестес с ума сходит от тревоги.

— Все имущество, дом, владения, включая те товары, которые он оставил в Пирее торговцу и владельцу тамошней лесхи Элию, Фаний завещал своей дорогой жене Алфии, — сообщил Дарей. — Однако, если она за это время покинула сей мир, имущество Фания переходит ко мне, ибо он хотел отблагодарить меня за мою доброту.

Воцарилась пауза. Лаис диву давалась актерскому мастерству Дарея. Конечно, они всю дорогу до Афин размышляли, как бы это половчей вытянуть из Орестеса правду о судьбе Алфии, однако размышлять — это одно, а воплощать в жизнь — совсем другое. Но Дарей просто восхитил девушку своей невозмутимостью, и не только ее: у Фания был такой восхищенный вид, словно он не стоит у ограды дома, обманом у него отнятого, а сидит где-нибудь на очень хороших местах в театре Диониса[41]и наблюдает представление, разыгрываемое опытным лицедеем.

— И у тебя… у тебя есть на сей счет распоряжение? — настороженно спросил Орестес. — Его завещание, подписанное им самим, — оно при тебе?

— А то как же, — солидно заявил Дарей.

— Покажи мне его! — тонким, возбужденным голосом выкрикнул Орестес, и Дарей усмехнулся в ответ:

— Ну неужели я похож на дурака, добрый и красивый господин?

В голосе его звучала откровенная издевка, однако Лаис очень надеялась, что Орестес ее не заметит.

— Ну кто показывает первому встречному такой ценный папирус с подписью? — вопросил Дарей. — Я предъявлю завещание только жене Фания… Если она жива.

Хоть Орестес и сообщил гонцу из Коринфа, что Алфия пропала вместе с мужем и о ней ничего не известно, однако Фаний надеялся: его раб врет. Но этот алчный негодяй скажет правду, только если испугается, что лишится всего украденного добра. Именно поэтому Дарей должен был сделать такой рискованный ход. И он его сделал. Он расставил ловушку, а Орестес не замедлил в нее влететь:

— Она жива!

— Вот как? — проговорил Дарей с сомнением. — Ты уверен? Я должен увидеть ее.

— Она сейчас… Ее сейчас нет, — выпалил Орестес. — Она… отправилась к своей родственнице! Это… Далеко, это… На другом конце города. Приходи вечером, и ты увидишь ее.

— Погоди-ка, — изобразил Дарей изумление. — А кто ты такой, что все знаешь о хозяине и о его жене? Домоправитель? Фаний не говорил, что у него был домоправитель!

— Разве он не упоминал имени Орестеса? — осторожно спросил юноша.

— Нет, я не знаю ни о каком Орестесе, — беспечно ответил Дарей.

И тут Лаис словно в сердце ударило. Догадка, которая ее вдруг поразила, была настолько очевидна, что просто удивительно, как она ни ей, ни кому-то из ее друзей в голову раньше не пришла.

Какие они глупцы… Они ведь не Орестеса перехитрили — они перехитрили сами себя!

Ведь если Дарей был охранником Фания и его близким другом, он не мог, никак не мог не знать о письме, которое было отправлено в Афины! На это письмо Орестес ответил ложью: мол, он не имеет известий ни о пропавшем Фании, ни о его жене. Этот ответ не мог миновать охранника! А теперь этот же самый охранник спрашивает, жива ли Алфия. И уверяет, что слыхом не слыхал об Орестесе!

Что может подумать Орестес? Да ничего, кроме одного: охранник лжет. Он или пройдоха, который только понаслышке знает о Фании и смастерил фальшивое завещание, чтобы завладеть его добром, или… Или пытается поймать Орестеса в ловушку.

И то и другое для Орестеса очень опасно. Честный человек на его месте немедля позвал бы стражников. Этого путешественники не боялись: случись такое, Фаний все объяснил бы властям. Однако Орестес отнюдь не честен. Ему надо во что бы то ни стало выбраться из неуклюже раскинутых сетей. Как он это сделает? И что грозит Дарею? Вряд ли Орестес осмелится наброситься на могучего стражника. Но он может послать за ним соглядатая, а потом и наемных убийц наведет. С него станется! Это уже не тот мальчик, который был влюблен в Доркион и которого спасал Фаний. Теперь Орестес — вполне взрослый мужчина, опасный противник, который способен на все, чтобы удержать то положение, которого он добился предательством и ложью. Он и сам сумеет раскинуть такие сети, в которые могут попасться путешественники и из которых непросто будет выбраться. Что же делать? Как быть?..

Лаис прижалась губами к уху Фания и поспешно объяснила ему всю нелепость и опасность случившегося. У бедняги глаза полезли на лоб, когда он осознал их общую роковую ошибку! Однако не зря он был всю жизнь преуспевающим торговцем. Фаний умел быстро соображать, быстро просчитывать риски — вот и сейчас решение пришло к нему мгновенно.

— Поезжай незаметно за Дареем и проследи, не отправит ли Орестес кого-нибудь за ним следить, — шепнул он Лаис. — А я проберусь в дом. Вдруг Алфия и в самом деле жива? Вдруг он держит ее в заточении?

Лаис с сомнением покосилась на Фания. Его здоровье и силы до сих пор не восстановились. Путешествие утомило и обессилило его, он и на осле-то еле держался, а в доме надо будет передвигаться быстро и бесшумно, суметь спрятаться, а при случае и подраться с тем, кто заметит неладное. Нет, это не для него! Он не справится! Вдобавок Лаис боялась, что Фаний не выдержит напряжения и страха за жену — и просто-напросто набросится на Орестеса с обвинениями. Это будет равносильно его гибели: в драке с молодым и сильным противником ему не выстоять.

— Я сама проберусь в твой дом, — решила девушка. — Ты столько раз рассказывал о том, что и где там находится, что я знаю этот дом, как свой собственный. Я там не заблужусь. А если я столкнусь с Орестесом… Я кое-чему научилась на матиомах женской магии и сумею в случае чего отвести глаза преследователю. Меня будет не так-то легко заметить и поймать. А ты потихоньку следуй за Дареем. Улучи минуту встретиться с ним, а потом, если за вами никто не будет следить, поезжайте в дом…

Лаис замялась, не зная, что сказать. Ее друзьям необходимо безопасное укрытие. Был один дом в Афинах, который она хорошо знала: дом Апеллеса. Но сегодня художнику не до опасных затей и не до внезапно вернувшихся знакомых, он поднят волной небывалого успеха, сегодня вечером у него наверняка состоится грандиозный пир, как бывало всегда после выставки новой картины или тихографии. И Лаис не намерена отягощать его сердце тревогой, она ни за что не хочет подвергать того, кого так сильно любила, опасности, а главное, она ни за что не желает подвергать себя новому искушению и мукам ревности! Ведь ей нет места рядом с Апеллесом. И в его доме, и в сердце, и в искусстве теперь царит Кампаспа!