Читать книгу "Психиатрию - народу! Доктору - коньяк! - Максим Малявин"

Эйфорический вариант. Человек уже не в состоянии правильно и критично дать оценку себе и окружающей обстановке, поэтому психика, милосердно разгородив место на свалке жизни, помещает его посреди потемкинской деревни, в телогрейке и с баяном. Зачем напрягаться, когда и так все хорошо? Вспышки гнева иногда все же имеют место — при попытках вернуть в реальность, ткнуть носом в факты, но потом снова наступает эйфория. Мыслить творчески или хотя бы продуктивно уже нет никакой возможности, поэтому на помощь приходят остатки жизненного опыта, стереотипы и рефлексы. Решения непродуманные (ибо нечем), легкомысленные (в тон преобладающему настрою), поверхностные и нелепые, но эта нелепость — не что-то новое, а, скорее, не к месту примененное старое и привычное. Профессиональные навыки, которые еще как-то сохранялись в предыдущем, эксплозивном варианте, тоже постепенно утрачиваются. Недостаток продуктивной деятельности с лихвой восполняется избытком подвижности и суетливостью. Память ухудшается вплоть до фиксационной амнезии.

Апатический вариант. Сил на эмоции уже нет, вместо них — безразличие и апатия. Человек может часами и днями лежать в кровати, вставая только к столу и в туалет. Либо не вставая вовсе. Интересов — практически никаких, кроме как поесть. Умыться, принять ванну или душ — это уже подвиг. Выйти на улицу — почти невыполнимая миссия. Мышление становится медлительным, тугим, словно покрытый ржавчиной болт, вязнет в деталях — куда уж тут до смекалки и сообразительности! Память не удерживает текущие события и постепенно утрачивает более ранние. Навыки, в прошлом отточенные до автоматизма (сделать яичницу, повесить полку на стену), тоже куда-то уходят.

ЭНДОКРИННЫЙ ПСИХОСИНДРОМ

Гормон пришел — мозги ушиблись.

Из объяснительной записки

Или же эндокринный психосиндром Блейлера (описанный им в 1948 году). С некоторыми оговорками можно сказать, что он занимает промежуточную ступень между расстройствами психики, развивающимися в результате поражения мозга внешними факторами (или экзогенно-органическими расстройствами — вследствие тех же травм, инфекций или интоксикаций, к примеру), и так называемыми эндогенными расстройствами (то есть теми, чье происхождение в процессе выяснения, но ни с какими внешними причинами не связано — как в случае той же шизофрении).

Причина развития эндокринного психосиндрома — длительно существующее нарушение гормонального фона. Именно длительное. Ни адреналиновый криз, ни скачки сахара в крови его не сформируют. Нужно, чтобы изменение гормонального фона было длительным, как исход эвенков в Америку, из месяца в месяц, а то и из года в год. Диффузный токсический зоб,[51] микседема,[52]сахарный диабет, синдром Иценко-Кушинга,[53]опухоли надпочечников и гипофиза — это пожалуйста. Отдаленное сходство в некоторых деталях с этим синдромом имеют изменения психики при беременности (еще бы, при ней концентрации некоторых гормонов изменяются в сотни, а то и тысячи раз, и не на день-два, а в течение всего срока). Просто при беременности эти изменения обратимы.

Основные нарушения наблюдаются в сфере эмоций и в сфере влечений.

В сфере эмоций: раздражительность и плаксивость — буквально из-за любой мелочи, а иногда и вовсе без повода (сама себе придумала, сама на все обиделась); злобность и мрачность (кому не терпится в глаз или на курс антирабической вакцины — занимаем очередь); или же, наоборот, эйфория. Выраженная и стойкая, достигающая психотического уровня депрессия или мания встречаются реже, но тоже вполне вероятны.

В сфере влечений нарушения могут носить любую полярность: усиление, ослабление или извращение. Затрагивать эти нарушения могут и половое влечение, и пищевое, но чаще и более заметно все же страдает последнее. Это булимия, когда холодильник при появлении человека на кухне начинает нервно подрагивать и пытается если не эмигрировать, то хотя бы спрятаться; анорексия, когда попытка накормить человека превращается в сложный квест, а сам пациент даст фору любому наглядному пособию по остеологии;[54] парарексия (или извращение вкуса), когда сырое мясо или чернозем вдруг становятся нестерпимо вкусными и желанными, а от безобидного мороженого или мандаринов просто выворачивает наизнанку.

Намного реже встречается снижение интеллекта — разве что при резко выраженных эндокринных нарушениях. Вот ускорение темпа мышления (при гипертиреозе, к примеру) или его замедление (при микседеме) наблюдается гораздо чаще.

КУЛЬТУРАЛЬНЫЕ СИНДРОМЫ

Вот тебе, бабка, Юрьев день!

Вот тебе, шапка, твой бекрень!

Вот тебе, друг степей и джунглей,

Твой бюллетень, пельмень, женьшень!

М. Щербаков

Большинство психических заболеваний встречаются повсюду, будь то Европа или Америка, Гондурас или Дублин. Безусловно, в каждой из культур имеются собственные особенности симптоматики — начиная с языка, на котором пациент слышит галлюцинации, и заканчивая особенностями содержания бреда. Но есть у многих культур нечто сугубо свое, внутреннее, неотъемлемое и характерное только для этой местности и народности в не меньшей степени, нежели Эйфелева башня для Парижа, Тадж-Махал для Индии и развесистая клюква для России. Такие синдромы, которые нигде, кроме отдельно взятого человеческого сообщества, не встречаются, называются культуральными. В некоторых источниках — кросскультуральными или транскультуральными, а также культуро-зависимыми. В МКБ-10 большинство из них рассматривается под шифром F 48.8 — то есть как специфические невротические расстройства, но это не совсем верно, поскольку симптоматика некоторых из этих расстройств очень даже психотическая.

Синдром амок, или просто амок (от малайск. mengamok — впасть в слепую ярость и убивать). Наиболее распространен в Малайзии и Индонезии. В развитии синдрома выделяют три этапа: вначале — подавленное, тоскливое настроение с тяжкими размышлениями, появлением сетки прицела в глазах и плавным переползанием тумблера в положение «всех убью — один останусь»; затем — внезапная вспышка, которая может быть спровоцирована оскорблением, косым взглядом, нехудожественным свистом или же развивается без видимых на то причин: человек мечется, убивает и рушит все, что попадается на пути; и наконец, выход из болезненного состояния с полной амнезией произошедшего и сильным физическим и психическим истощением. Возможна смерть, если агрессия была направлена и на себя тоже. Распространенность этого синдрома в прошлом вынуждала местных полицейских иметь при себе палки с петлей из колючей проволоки, чтобы ловить и удерживать таких больных.