Читать книгу "Сестра моя Ольга - Ирина Комарова"

– О чем так задумалась?

– Да я и не думаю вовсе. Просто тупо таращусь в пространство.

Собственно, так оно и было. Мыслительным, этот процесс можно было назвать только с большой натяжкой. Наташа словно распутывала свалявшийся клубок мягкой пряжи – дернула за ниточку там, потянула здесь, оторвала, связала, посмотрела, что получилось…

«Ладно, допустим. Допустим, Оля узнала какую-то страшную тайну. Ну, например… господи, ну какие бывают тайны, страшные настолько, что из-за них людей убивают? Шпионы международные этим занимаются, но какие шпионы могли быть у нее на работе? Опять-таки, ладно, рассуждая в порядке бреда, пусть будет шпион. Совершенно случайно, сама того не желая, Оля разоблачила крупного шпиона. Иностранного. Разумеется, иностранного, какого же еще. Тем более и деньги он ей предлагал иностранные, доллары. Ага, значит, для удобства, будем считать его американским шпионом. И этот американский шпион сначала попробовал от нее откупиться, а потом, когда понял, что ничего у него не выходит, устроил покушение. Точнее, два покушения: не удалось машиной сразу насмерть сбить, так он до Оли в больнице добрался. Стоп. Наверняка, организовать все это было не просто. И опасно. А это значит, что убить Олю, для него было необходимо. Вопрос жизни и смерти, так сказать. Но почему он так занервничал? Испугался? Чего? Того, что Оля сообщит о нем в соответствующие органы? И еще раз: стоп! Ни в одной серьезной организации, простым словам, ничем материальным не подтвержденным, никто не поверит – мало ли ненормальных по улицам гуляет, шпионов ловит. Значит, это материальное у Оли в руках имелось. Была какая-то конкретная, вполне вещественная улика. Какая? Да Бог ее знает! Например, карта секретная. Или шифровку с указаниями от Центра этот шпион потерял. Ладно, никто не спорит – считаем, что улика имелась. Вопрос в том, куда она потом подевалась?»

Мрачная Дашка вылетела из своей комнаты, протопала на кухню, попила кипяченой воды прямо из чайника и, по-прежнему, ни на кого не глядя, вернулась к себе. Дверь хлопнула и через пару секунд снова понеслись душераздирающие звуки.

– Бедная девочка, – пробормотал Андрей. – Наташ, может бросить ей эту канитель? Мало ли других специальностей? Время еще есть, закончит одиннадцать классов, поступит куда-нибудь, выучится.

– На врача? Или на бухгалтера?

– Не обязательно. Мало ли на свете других профессий? Программистом можно стать, они сейчас неплохо зарабатывают. Или менеджером каким-нибудь. Ну честно, жалко же ребенка.

– Пойди, предложи ей, – усмехнулась Наташа.

– Что, прямо сейчас? Фигушки. Сейчас я к ней даже в бронежилете не сунусь. Потом, когда-нибудь…

Наташа рассеянно кивала ему, улыбалась, а сама уже снова погрузилась в «игру с клубком».

«Конечно, шансов найти эту Олину улику мало, меньше чем мало. Если она даже и спрятана дома, то раз я ее за столько лет не нашла, теперь и искать бесполезно. Или не бесполезно? В конце концов, специально я ни в какие тайники не заглядывала. Ну да, не заглядывала, потому что их нет. Когда нам с Олей надо было что-то спрятать, куда мы это клали? Правильно, в коробку с документами, которая стоит на средней полке книжного шкафа. Или в нижний ящик серванта. Все. Ни в коробке, ни в ящике, ничего подозрительного нет, это точно на сто процентов. Хорошо, там нет, но Оля же могла и в другое какое-нибудь место спрятать. Устроить, может быть, дома классический обыск? По полной программе, как в детективах пишут. То есть, это надо снять крышки с телевизора и холодильника, проверить трубки карнизов для штор, развинтить стулья, посмотреть не прилеплено ли чего снизу, под столешницей, перелистать все книги… бред какой-то. На полгода работы и никакой гарантии, что будет результат.

А может Оля и не устраивала никаких дурацких тайников, а носила эту улику с собой? Не тонну же она, в конце концов, весила! А что, очень логично: нашла что-то подозрительное, повертела в руках и сунула в сумочку. В сумочку? Кстати, где она, Олина сумочка? Какие-то вещи я из больницы забирала и сумочка, кажется, там была. А посмотрела ли я тогда, что в ней? Не помню. Скорее всего, заглянула, ну и что? Я же ничего конкретного тогда не искала. Что ж, значит надо поискать сейчас.»

– Ты куда? – удивился Андрей, когда она неожиданно вывинтилась из под его руки.

– Да так, хочу посмотреть кое-что, – неопределенно ответила Наташа, скатываясь с дивана. Вышла в коридор, подняла голову, посмотрела на антресоли над входной дверью. Если сумочка сохранилась, то она могла быть только там.

Пришлось вернуться в комнату за стулом. Андрей, естественно, не утерпел, поднялся с дивана, тоже вышел в коридор и увидел, как она, взобравшись на стул, открывает выкрашенные белой масляной краской дверцы:

– Чего это ты вдруг на стенку полезла?

– Да я же говорю, хочу найти кое-что, – ответила Наташа, вставая на цыпочки и пытаясь отодвинуть большую картонную коробку, к которой были привязаны сверху крохотные детские валеночки с галошами.

– Что именно? – голос его прозвучал неожиданно требовательно.

– Ну какая тебе разница? – Наташа взглянула сверху на обращенное к ней, напряженное лицо и сдалась: – Хочу найти Олину сумку. Я ее, наверное, после похорон, сюда засунула.

– Так я и знал! – Андрей рявкнул так, что она едва не свалилась – пришлось ухватиться за открытую дверцу. – Наташка, я же тебя просил не устраивать никаких расследований! Ну что за глупость, что за самодеятельность дурацкая!

– При чем здесь самодеятельность? И вообще, что ты на меня кричишь?

– Я не кричу, Наташа, я прошу тебя, не лезь ты в это дело! Неужели непонятно, что ничего ты все равно не узнаешь, только бесполезная трата времени и нервов!

– А если узнаю?

– Тогда еще хуже! Наташа, ты ведь даже не представляешь, какие неприятности ты в результате наживешь. В конце концов, это просто опасно. Вспомни об Оле.

– Да я только ее в последнее время и вспоминаю, – Наташа отвернулась и, снова встав на цыпочки с силой дернула за уголок старый Дашкин ранец, набитый Дашкиными же игрушками. Ранец неожиданно легко выскочил со своего места и плюхнулся на пол. Наташа вскрикнула, качнулась не стуле, нелепо взмахнула руками, безуспешно пытаясь удержать равновесие и, в результате, свалилась прямо на Андрея.

Впрочем, он был наготове с той минуты, как Наташа взгромоздилась на стул. Поймал ее, осторожно поставил на ноги и тут же крепко прижал к себе:

– Наташенька милая, ну ты о себе думать не хочешь, так хоть меня пожалей! Не дай Бог, что с тобой случится, как я без тебя? У меня же сейчас смысл жизни появился, Наташка! Ты ведь просто не представляешь, что ты для меня значишь!

– Андрюша, – она чуть развернулась в его руках, чтобы удобнее было обнять его за шею. – Ну что ты, честное слово! Ничего со мной не случится, обещаю!

– Лучше пообещай, что ты перестанешь изображать из себя сыщика-любителя!

– Ладно, ладно, не сердись, – Наташа поцеловала его. – Вовсе я и не собираюсь из себя никого изображать, я же говорила.