Читать книгу "Шаман - Ной Гордон"

Джейсон начал заготовку бревен для строительства хижины. Гайгеры стали лагерем рядом с ручьем на собственной земле. Они были так же решительно настроены не обременять Коулов, как Сара и Роб — проявить в полной мере свое гостеприимство. Семьи постоянно гостили друг у друга. Однажды морозной ночью, когда они сидели у походного костра Гайгеров, в прерии завыли волки. Джей извлек из скрипки такой же протяжный, дрожащий вой. Волки ответили ему, и какое-то время невидимые животные и человек переговаривались в темноте, пока Джейсон не заметил, что его жена дрожит уже не только от холода, и тогда он подбросил еще одно полено в огонь и убрал скрипку.

Гайгер не был опытным плотником, поэтому было решено отложить завершение дома Коулов. Все время, которое удавалось урвать от работы на ферме, Олден строил хижину Гайгеров. Через несколько дней к нему присоединились Отто Пферзик и Морт Лондон. Втроем они быстро возвели небольшое, но уютное жилище, пристроили навес и аптеку, чтобы хранить там коробки с травами и лекарствами, которые занимали большую часть пространства в фургоне Гайгеров. Согласно еврейскому обычаю, Джей приколотил к дверному проему небольшую оловянную трубу, содержащую пергамент с парой строк из Второзакония и запись о том, что семейство въехало в новостройку восемнадцатого ноября, за несколько дней до того, как из Канады пришли настоящие холода.

Джейсон и Роб Джей прорубили тропинку через лес, соединяющую дом Коулов и хижину Гайгеров. Тропинка сразу получила название Длинная тропа. Была еще Короткая тропа — между домом Роба Джея и рекой.

Строители удвоили усилия по возведению дома Коулов. Поскольку внутренние работы можно было вести на протяжении всей зимы, они жгли в камине отходы древесины, чтобы согреться, и воодушевленно работали, вылепляя карнизы, обшивая стены дубом и долгие часы смешивая краски для получения оттенка снятого молока, который так нравился Саре. Бизонья топь около участка замерзла, и Олден иногда делал достаточно большой перерыв в работе с деревом, чтобы привязать к ботинкам коньки и продемонстрировать остальным навыки, оставшиеся у него с детства, проведенного в Вермонте. В Шотландии Роб Джей катался на коньках каждую зиму и с удовольствием проехался бы, но коньки Олдена оказались малы для него.

За три недели до Рождества выпал первый тонкий слой снега. Сначала ветер принес что-то похожее на дым — мелкую снежную крошку, которая впивалась в лицо сотнями тонких иголок, обжигая кожу. Затем закружились настоящие, крупные хлопья; они приглушили все звуки, покрыв мир белым покрывалом, и все погрузилось в оцепенение. С растущим радостным волнением Сара планировала рождественское меню, обсуждая с Лилиан беспроигрышные виргинские рецепты. Теперь она заметила различия между своей семьей и семьей Гайгеров: Лилиан совершенно не разделяла ее предвкушение приближающегося праздника. Более того: Сара с изумлением узнала, что ее новые соседи вообще не праздновали рождение Христа, а вместо этого очень странно и необычно отмечали какую-то древнюю и диковинную битву за Ханаан, зажигая тонкие свечи и готовя картофельные оладьи! Правда, они в честь праздника вручили Коулам подарки: сливовое варенье, которое везли из самого Огайо, и теплые чулки, которые Лилиан связала для всех. Коулы, в свою очередь, подарили соседям тяжелого чугунного «паука» — сковороду на трех ножках, которую Роб купил в универсальном магазине в Рок-Айленде.

Они долго уговаривали Гайгеров разделить с ними рождественский ужин, и в конце концов те все-таки пришли, хотя Лилиан Гайгер не ела мяса за пределами собственного дома. Сара подала луковый крем-суп, сома под грибным соусом, жареного гуся с соусом из гусиных потрошков, картофельные крокеты, английский сливовый пудинг, сделанный из варенья Лилиан, крекеры, сыр и кофе. Членам своей семьи Сара подарила шерстяные свитера. Роб преподнес ей шубку до колен из лисьего меха, настолько великолепного, что у Сары перехватило дыхание, а все присутствующие разразились возгласами восторга. Олдену он подарил новую трубку и коробку табака. Работник приятно удивил его, подарив коньки, изготовленные в кузнице на ферме, — отлично заточенные и как раз нужного размера!

— Льда уже не видно из-под снега, но вы сможете покататься в следующем году, — широко улыбаясь, заявил Олден.

После того как гости разошлись, в дверь постучала Маква-иква и принесла рукавицы из кроличьих шкурок: пару для Сары, пару для Роба, пару для Алекса. Она ушла прежде, чем они успели пригласить ее войти.

— Странная она, — задумчиво произнесла Сара. — Нужно было и нам что-нибудь подарить ей.

— Я уже все сделал, — заявил Роб и признался жене, что подарил Макве такого же «паука», как и Гайгерам.

— Ты хочешь сказать, что подарил какой-то индианке очень дорогую, купленную в магазине вещь? — Когда он не ответил, в ее голосе зазвучали напряженные нотки. — Ты, должно быть, очень высокого мнения об этой женщине!

Роб серьезно посмотрел на нее.

— Так и есть, — коротко и твердо ответил он.

Ночью температура поднялась, и вместо снега пошел дождь. Утром в их дверь заколотил рыдающий, насквозь промокший Фредди Грюбер, пятнадцатилетний мальчишка. Вол, гордость Ганса Грюбера, ударом ноги опрокинул керосиновую лампу, и, несмотря на дождь, их сарай вспыхнул.

— Никогда такого не видел! Господи, мы никак не могли загасить его! Спасли всех животных, кроме мула. Но папа сильно обгорел: сжег себе руку, и шею, и обе ноги. Вы должны приехать, доктор! — взволнованно говорил юноша.

Сын фермера проехал по такой погоде четырнадцать миль. Сара попыталась накормить и напоить его, но он покачал головой и отправился обратно домой.

Она упаковала корзину с остатками от банкета, а Роб Джей собрал чистые тряпицы и мази, которые могут ему понадобиться, и направился в лонгхаус, чтобы позвать Маква-икву. Через несколько минут Сара увидела, как они исчезли в пелене дождя: Роб — верхом на Вики, натянув капюшон по самые брови, ссутулившись в седле, наклонив голову против сырого ветра. Индианка, завернувшись в одеяло, ехала на Бесс. «На моей лошади, вместе с моим мужем», — сказала себе Сара и решила испечь хлеб: ей все равно не удастся уснуть, даже если она и вернется в постель.

Весь день она ждала их возвращения. Стемнело. Сара допоздна сидела у огня, слушая дождь и глядя, как обед, который она держала в тепле для него, превращается в нечто, к чему она даже не притронется. Она пошла спать, но долго лежала без сна, говоря себе, что, если они укрылись в типи или пещере, в каком-нибудь теплом гнездышке, то она сама виновата в этом, она сама оттолкнула его своей ревностью.

Утром она сидела за столом, мучая себя страшными догадками, когда приехала Лилиан Гайгер: она соскучилась по городской жизни, и одиночество вынудило ее выйти на улицу в такой дождь. У Сары были темные круги под глазами, и выглядела она хуже некуда. Несмотря на это, она беззаботно болтала с Лилиан, но неожиданно, во время разговора о семенах цветов, горько разрыдалась. Через мгновение, упав в объятия Лилиан, к своему ужасу, она уже изливала той свои самые страшные подозрения.

— Пока он не появился, я умирала! Теперь мне так хорошо с ним! И если мне суждено потерять его…