Читать книгу "Цена свободы - Инна Живетьева"

Рубашка у Алешки на спине в разводах пота. Как ему должно быть больно! И желудок наверняка болит — вон, как иногда загибается в седле. Пожуй-ка сухари после такой голодовки. А ведь не сказал, не предал. Молчал, черт возьми! Как это здорово, что он — такой. И как трудно, что он не бывает другим.

Маленький зверек неожиданно выскочил из-под самых копыт лошади. Магда шарахнулась в сторону, рванула — Альке показалось, что вверх, — и понеслась. Удержаться в седле девочке не удалось. Когда за спиной раздался дикий вопль Рика:

— Повод держи! — она уже вылетела и покатилась по земле.

Больно ударило в плечо, перевернуло, ударило затылком, протащило боком. Але показалось, что рядом с ней простучали все четыре копыта, причем одно припечатало по уху, а потом лошадь оказалась далеко впереди. Через пелену боли девочка увидела, как за Магдой проскакал Рик, а потом все поплыло перед глазами.

— Ты как? — подхватил ее Дань.

— А? Ой, кажется, сейчас сознание потеряю.

Очертания предметов приобрели странную резкость, границы стали очень контрастными, словно вокруг все было нарисовано и обведено тушью. А потом мир распался на части и поплыл в разные стороны. Алька постаралась зацепиться взглядом за первое попавшееся — камушек в траве. Он покачался, словно под землей ходили волны, и только через пару секунд замер. Все снова стало обычным.

Над Алькой наклонился перепуганный Дань. Из-за его плеча выглядывала Сима. Рядом стоял Славка, придерживая своего коня и лошадь Даня. Алешка равнодушно смотрел на происходящее, не сходя на землю. И это спокойствие так взбесило Алю, что у нее появились силы, и она зло бросила:

— Обморок отменяется.

— Все цело? — Сима отодвинула Даня и попыталась пощупать Алькины ребра.

— Сначала я приложилась боком. Потом головой. Или наоборот, — морщась от боли, вспомнила Аля. — Ой-е, такое ощущение, что мне на ухо копытом наступили.

— Ты бы тогда без уха осталась!

Аля обалдело уставилась на Славку: успокоил, называется! А мальчик продолжил невозмутимо:

— Вообще-то лошадь на человека не наступит, Рик говорит, что она обязательно в сторону шарахнется.

— Шарахнулась? — с подозрением уточнила Алька, чувствуя, как распухает ухо.

— Еще как! Вон, Рик поймал беглянку.

Алька села, отстранившись от настойчивых рук Симы.

— Ну, е-мое! Я себе весь бок отбила. И руку ободрала, — продемонстрировала она расцарапанную ладошку.

— Сейчас, — Сима порылась в сумке, доставая упакованные Барбой мази. — Ребра вроде целы, да?

— А я знаю? Вроде бы целы. Голова болит. Кажется, что я ей тормозила.

— Я же кричал: «Держи поводья!» — недовольно сказал подъехавший Рик.

— Ну, уж извините, как-то прослушала ваши ценные указания, — взъярилась Алька.

— Шипит, значит живая, — ухмыльнулся Влад.

Сима закончила мазать ссадины, боль утихла. Аля встала, но степь качнулась перед глазами, словно палуба гигантского корабля, пришлось уцепиться за Симину руку.

— Голова куда-то побежала. Да все, уже прошло.

Сима чуть свела брови, впилась глазами в Алькино лицо.

— Да говорю же, уже все! Не бойтесь, обузой я не буду.

— Дура, — чуть слышно сказал Влад, но девочка услышала.

Боль, обида, усталость, безнадежное понимание, что все поверили — она опоила стражу только из-за себя, выплеснулись в крике:

— Да пошли вы! Все такие правильные, умные, куда мне в такое общество!

Алька заплакала навзрыд, не чувствуя, как Сима обнимает ее, не слыша, как она говорит мальчишкам:

— Езжайте, мы вас догоним.

— Святой Вакк!

— Пока она не успокоится, мы все равно не сможем ехать.

Слезы кончились. Аля оторвалась от Симиного плеча, стыдясь прорвавшейся истерики. Ребята отъехали недалеко, видно было, как Рик нетерпеливо оглядывается.

— Как голова? Не кружится?

— Нормально.

— Слушай, ну что ты все время врешь, а? Голова у тебя болит, так?

Аля кивнула и слабо запротестовала:

— Почему — все время?

— А ты еще и про стражу соврала. Ты же из-за Лешки, да?

Аля испуганно оглянулась на ребят:

— Нет! Вот еще, придумала!

— Тяжелый случай, — констатировала Сима. — Мальчишки в этом плане, конечно, дураки, но я же вижу, как ты всю дорогу на Лешку пялилась.

— Не пялилась я! Что ты придумываешь?

Сима коротко усмехнулась:

— Ладно, поехали. Не испугаешься снова на лошадь сесть?

— Нет, — отрезала Аля и со второй попытки оказалась в седле.

На горизонте вырос лес, иззубрил прямую линию верхушками сосен. Рик повернул к ребятам серое, в разводах от пота лицо и устало попросил:

— Еще немного продержитесь, до леса. Заедем поглубже и остановимся.

— А сколько еще до него? — безнадежно спросил Алешка.

Рик взглянул на солнце, зависшее невысоко над горизонтом:

— Ну, стемнеть не успеет.

Аля тоже посмотрела на небо и тут же пожалела об этом — закружилась голова, затошнило. «Да что это со мной?» — она поймала встревоженный взгляд Симы и слабо улыбнулась.

— Хищники у вас тут водятся? — поинтересовался Славка.

— Ну надо же, вспомнили, — усмехнулся Рик. — Водятся, куда они денутся. Но тут вроде бы так, по мелочи. Ладно, поехали.

«Интересно, что в его представлении мелочь?» — подумала Аля, с опаской оглядываясь через плечо.

Несмотря на обещание, уже стемнело, когда, наконец, Рик остановил Ласточку на краю поляны.

— Здесь.

Это место показалось Альке самым уютным на свете. Сосны обступили со всех сторон, закрыв поляну в маленький мирок, высокая густая трава стелилась ровным полотном. Чуть шумели листья и где-то тоненько выводила колыбельную птица.

Аля с трудом спустилась на землю. Голова болела ужасно, тошнило и хотелось одного — лечь, прямо тут, под копыта Магды. Пусть кругом валяются шишки и за деревьями хищники бродят стаями, — плевать. Рухнуть в траву и не вставать...

— Я слезть не могу, — устало сказал Алешка.

Мальчишки помогли ему спуститься. Оказавшись на земле, Алешка сел и как-то излишне вежливо сказал Славке:

— Спасибо.

«Да уж! Если он на Славку так дуется, меня, наверное, совсем презирает», — расстроилась Алька.

— Как ты? — спросила у нее тихо подошедшая Сима.

Алька хотела соврать, но поняла — спрашивают не из пустого любопытства: