Читать книгу "Схождение - Чарльз Шеффилд"

Их пребывание в провале менее всего коснулось слепой кекропийки. Она могла выдерживать концентрации двуокиси углерода, смертельные для человека, а ее зрение — эхолокация — не зависело от внутренних светильников «Гравитона». Но потеря энергии означала конец ее общения с Гленной Омар через терминалы. Атвар Ххсиал вновь полностью зависела от Луиса Ненды и его наращения, когда хотела что-то сказать или услышать от остальных.

Исключение составляла Гленна. По логике вещей, ее, единственную из присутствующих, избаловала жизнь; каждое ее желание и каприз на Вратах Стражника могли быть удовлетворены, и, по идее, она должна была хуже всех переносить перемены на борту «Гравитона». Но в рукаве издавна существовал странный обычай: обитатели самых богатых миров любили играть «в дикарей». Примерно раз в год счастливые жители Врат Стражника отправлялись в леса и прерии. Там они уверяли друг друга, что смогут, если придется, «выжить в диких условиях» не хуже других со спальными мешками, примитивными светильниками, варварскими кухонными инструментами и грубой пищей. После нескольких дней на природе (но не больше трех-четырех) они возвращались к водопроводу, блюдам, приготовленным роботами-поварами и чистым постелям.

Гленна играла в эту игру раз десять. И сейчас она готовилась к новой ее разновидности. Пассажирские каюты на «Гравитоне» были оснащены всем необходимым, чтобы организовать уютный вечер при свечах, который послужит прекрасной прелюдией к любовному роману. Гленна прошлась по каютам и забрала из каждой свечи, пригласив остальных присоединиться к вечеринке. Приглашение Атвар Ххсиал пришлось перевести Ненде. Кекропийка ответила такой язвительной комбинацией феромонов, какой Ненде раньше встречать не приходилось. Выглядела она как кекропийский непристойный эквивалент восклицания «ну-у!». Он воспринял это как отказ.

Луис Ненда явился первым, сомневаясь, правильно ли он поступает. Сделал он это только в силу давно выработанного принципа: быть в курсе всего происходящего на корабле, за который он отвечает. Если он не явится, кто знает, о чем Квинтус Блум и Гленна Омар могут договориться между собой?

Ненда мрачно смотрел на пятнадцать свечей, умело расставленных по будуару. Сожженный ими кислород мог бы на несколько часов продлить их жизнь, но в сложившихся обстоятельствах это казалось несущественным.

Гленна приготовилась на славу. Она высоко зачесала свои белокурые волосы, выставив на обозрение длинную грациозную шею. Белое платье с настолько смелыми вырезами спереди и сзади, что от них волосы становились дыбом, демонстрировало и того больше. Она покрутилась перед Нендой, обнажив несколько ярдов голых ног.

— Как я выгляжу?

— Сногсшибательно.

Это соответствовало действительности. Ненда с облегчением услышал звук шагов за своей спиной. Квинтус Блум появился с миной, которая недвусмысленно говорила: «Я бы с радостью побыл где-нибудь в другом месте, но больше негде. И в любом случае я не могу позволить себе пропустить что-нибудь важное».

Дуновение воздуха, вызванное приходом Квинтуса Блума, принесло с собой кое-что еще. Легкий аромат феромонов, слишком тонкий, чтобы его мог уловить кто-либо, кроме Ненды.

«Ат, я знаю, что ты стоишь там, снаружи, и ждешь. Я думал, ты не придешь».

«Я не собираюсь присутствовать при, как я подозреваю, групповом совокуплении людей. Однако я хочу знать, про что вы будете говорить. Мне, как и тебе, не по душе тайные сговоры, участником которых я не являюсь».

— Я хочу предложить следующее. — Гленна, которую совершенно не заботили витающие вокруг нее послания, играна роль хозяйки. — Поскольку мы сидим здесь в таких примитивных условиях, мне кажется, мы должны рассказывать друг другу истории, как это делали наши перепуганные предки тысячи лет назад, сидя у костра.

Воцарилась мертвая тишина. За Квинтуса Блума Луис Ненда поручиться не мог, но ему совсем недавно пришлось сидеть у костра, трясясь от страха.

Не обращая внимания на отсутствие ответной реакции, Гленна продолжала:

— Садитесь, садитесь. — Она подождала, пока двое мужчин уселись на диван, оставив между собой расстояние в пол-ярда. — Я буду судьей, а тот из вас, кто расскажет самую захватывающую историю, получит специальный приз.

Она протиснулась в пространство между ними и положила каждому из них на бедро свою руку.

— Раз мы почти в темноте, надо рассказывать страшные или романтические истории. Кто хочет начать?

Тишина стала еще оглушительнее.

«Я вам не помешаю? — послание с юмористическими обертонами поплыло по комнате. — Если я могу дать совет, Луис, я бы сказала — борись за приз».

Ненда с ненавистью посмотрел на дверь. И без того все плохо, так Атвар Ххсиал еще и насмехается.

— О-о, давай, Луис, начинай! — Гленна погладила его ногу, чтобы опять привлечь к себе внимание. — Не притворяйся, что это так трудно. Из разговоров с Атвар Ххсиал я знаю, что вы действительно встречались с живыми зардалу, хотя все думают, что они вымерли одиннадцать тысяч лет назад. Они, наверное, показались страшными даже тебе. На что они похожи?

— Тебя ведь это не интересует.

— Наоборот. — Она погладила внутреннюю сторону его бедра и с придыханием добавила: — Знаешь, от этих вещей я просто трепещу.

«От этих, и многих других». Ненда вынужден был признать свое поражение. По-своему Гленна столь же целеустремленна, как и Квинтус Блум.

«Мы договорились не рассказывать о зардалу, Ат, но мне придется. Может, это хоть немного ее утихомирит».

Ненда повернулся к Гленне.

— Вряд ли зардалу покажутся тебе привлекательными. И к тому же они живут на Дженизии, здесь, внутри Свертки. Для начала — они громадины. Когда полностью вытянутся, метров семь в длину. Голова взрослого зардалу широкая, как этот диван. Они сухопутные головоногие, поэтому передвигаются при помощи полудюжины толстых щупалец. Очень быстро, гораздо быстрее, чем бегущий человек. Щупальца — бледно-голубые и такие сильные, что могут разорвать стальной трос. Голова темно-темно-синего цвета, как ночь на Следе Пеликана, два глаза небесно-голубого цвета, каждый с мою вытянутую руку. А под ними — большой клюв.

Рука Гленны замерла на его ноге. Ненда искоса глянул на выражение ее лица. Она смотрела на него широко раскрытыми алчущими глазами. Его надежда, что она испугается, лопнула, как мыльный пузырь. Сюрприз поджидал его с другой стороны, Квинтус Блум тоже не сводил глаз с Ненды и при этом сам выглядел озадаченно. Он вытянул руку, чтобы очертить в полутьме какую-то форму.

— Крючковатый клюв, — медленно произнес он. — Вот такой. — Рука изогнулась вниз. — Твердый, голубой и достаточно большой, чтобы раскусить человеческий череп. А под ним длинная ротовая полость, расположенная вертикально. Голова плавно переходит в туловище той же ширины, но между ними есть узкая граница — вроде ожерелья из круглых отверстий, каждое чуть больше кулака, вокруг всего тела.

— Родильные сумки. — Ненда пристально смотрел на Квинтуса Блума, забыв о Гленне. — Откуда, черт побери, вам все это известно? Вы читали сообщение о зардалу, которого мы привезли на Миранду?