Читать книгу "Вокруг солнца - Анри де Графиньи"

Опасения их были небезосновательны: вершина здания, описывая огромные размахи, иногда почти касалась верхушек волн. Несколько раз казалось, что постройка готова окончательно опрокинуться, но центр тяжести ее, по счастью, находился в такой точке, что ее равновесие было вполне устойчивым, и обсерватория всякий раз вновь возвращалась к вертикальному положению.

Около часу кружилось таким образом громадное здание, сталкиваясь с другими постройками и опрокидывая их, наконец, циклон помчал его с того места, где она стояла прежде, в южном направлении.

Вся ночь и весь следующий день продолжалось необыкновенное путешествие. Все это время путники не сходили с платформы, хотя яростный ветер подчас усиливался до того, что грозил сорвать их оттуда и унести в бушующий океан. И все это время они не видели вдали ни одного клочка твердой земли: там, где расстилались недавно плодоносные равнины Ливии, где возвышались недавно многочисленные города и селения, теперь виднелось одно беспредельное, яростное море.

К вечеру второго дня утомленные Михаил Васильевич и Сломка решили дать себе час-другой отдыха и, оставив платформу, направились внутрь обсерватории, как вдруг крик Гонтрана достиг их ушей:

— Земля! Земля!

Глава XXXII НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА

Михаил Васильевич и Сломка поспешили выбежать обратно на площадку.

— Где? — спросили они Фламмариона.

Тот молча указал рукой на видневшийся вдали остров, среди которого возвышался, блестя ледяной вершиной, высокий пик.

Старый астроном и Сломка, усевшись на ограду площадки, принялись наблюдать за островом, который, по мере приближения обсерватории к его берегам, казалось, выплывал из недр океана.

— Вот вы говорили, профессор, — заметил инженер, — что на Марсе нет возвышенностей, а взгляните, какая высокая гора стоит там: судя по блеску вершины, она даже покрыта вечными снегами.

— Это исключение, — отвечал ученый, — притом исключение весьма счастливое для нас: благодаря ему мы можем безошибочно сказать, где теперь находимся.

— Где же?

— Почти в центре океана Кеплера, под 33° долготы и 26° широты. Это — остров Снежный.

Все тревожно наблюдали, как контуры острова с каждою минутой становятся яснее и яснее. Через полчаса расстояние между обсерваторией и берегом не превышало полутора километров, и наблюдатели могли отчетливо разглядеть мельчайшие подробности берегового рельефа. Вдруг громкое «ура» Гонтрана прервало царившую на платформе тишину.

— Что такое? — в один голос спросили ученый и инженер.

— Смотрите, смотрите! — задыхающимся от волнения голосом проговорил Фламмарион, протягивая руку. — Вот там, правее, на этом холме. Видите?

Спутники Гонтрана всмотрелись и увидели, что на вершине холма водружен флагшток, на котором развевалось какое-то знамя.

— Они живы! Ура! Я узнаю звездное знамя Фаренгейта!.. — ликовал Гонтран, выделывая замысловатые пируэты.

Старый ученый и даже невозмутимый Сломка немедленно приняли живое участие в радости молодого человека. Затем все они стали с нетерпением дожидаться, когда обсерватория, наконец, доплывет до острова. Вот уже не более километра отделяет их от желанного берега, как вдруг наступившие сумерки скрыли остров. В то же время ветер, гнавший плавающее здание прямо на остров, резко изменил свое направление.

— Проклятие! — воскликнул Гонтран.

И, прежде чем его спутники могли сообразить, что делать, Фламмарион одним прыжком бросился с платформы прямо в волны океана.

— Несчастный! — воскликнул старик, бросаясь, чтобы удержать Гонтрана.

— Не беспокойтесь, — остановил его Сломка, — волнение утихло, и Гонтран, наверное, доберется до берега. Да, кажется, и нам придется последовать его примеру, пока ветер не отнес нас далеко.

— Но я очень плохо умею плавать.

— Пустяки! Давайте мне вашу руку и — вперед. Клянусь вам, что живого или мертвого, но я доставлю вас на берег.

Михаил Васильевич несколько мгновений колебался, но Сломка, почти насильно, заставил его спрыгнуть в воду.

Инженер был совершенно прав: несмотря на довольно сильное волнение еще не утихшего моря, Гонтран благополучно добрался до берега. Весь мокрый, дрожа от пронизывающего ветра, взобрался он по крутому откосу и огляделся кругом: всюду царил мрак ночи.

— Елена! Елена! — громко закричал Гонтран, надеясь, что молодая девушка и ее спутник услышат его и откликнутся.

Но напрасно он прислушивался: только свист ветра был слышан в ночной тиши. Тогда Гонтран решился идти наудачу в том направлении, где он заметил флаг. Около версты прошел он таким образом, спотыкаясь на каждом шагу, как вдруг в стороне от него мелькнул слабый огонек, тотчас же скрывшийся в темноте. Фламмарион направился в ту сторону и скоро услышал звуки двух голосов, заглушаемые свистом ветра. Гонтран оживился: он узнал милый голос молодой девушки. Забыв усталость, он бросился вперед и через несколько мгновений очутился перед скрытым в небольшой ложбинке костерком, у которого валялись остатки сложенного аэроплана и сидели Елена с Фаренгейтом.

— Гонтран! Мистер Фламмарион!.. — раздались удивленные восклицания.

Не владея собой, Фламмарион бросился к Елене и горячо обнял ее. Затем счастливый влюбленный перешел в железные объятия Фаренгейта.

— Как вы сюда попали? — в один голос спросили молодая девушка и американец, когда первые восторги улеглись.

Торопясь и волнуясь, Фламмарион начал рассказывать о своих приключениях.

— А где же папа? Где Сломка? — перебила его Елена.

— Здесь мы! — внезапно раздались в темноте восклицания.

И старый ученый со своим спутником, вымокшие до костей, озябшие и продрогшие, подошли к костру. Последовали новые объятия и рукопожатия, после чего все уселись около весело пылавшего огонька и начали обсушиваться, рассказывая друг другу свои приключения.

— Вот как вы попали сюда? Расскажите нам, Фаренгейт. Неужели столица Марса тоже пострадала от катастрофы?

Оказалось, что Елена и Фаренгейт не имели терпения усидеть на месте и, как только прояснилось немного, полетели на аэроплане вслед за остальными. Ветер подхватил их еще до начала ливня и забросил далеко от всех населенных мест. Фаренгейт счел тогда за лучшее опуститься на первый попавшийся остров, каковым и оказался остров Снежный.

Далеко за полночь затянулась оживленная беседа; всецело поглощенные разговором, никто из них не обращал никакого внимания на то, что творится вокруг. А между тем в природе, видимо, готовилась какая-то новая катастрофа. Дувший до сих пор ветер вдруг стих, и на острове воцарилось затишье, среди которого слышался лишь зловещий рокот волн. По-видимому, с севера, вновь надвигалась туча. Правда, ее нельзя было рассмотреть на черном, как чернила, небосклоне, но о присутствии ее можно было заключить по молниям, сверкавшим на горизонте.