Читать книгу "Доброе лицо зла - Алексей Макеев"

Вспоминая услышанное, полковник Гуров чуть не плевался от омерзения. До чего гнусная провокация! Играть на самых лучших струнах человеческой натуры, на отцовской любви к дочери… А сколько пережил Виктор Покровский за эту неполную неделю?! Каких нервов ему это стоило? И теперь такой неожиданный подлый удар!

Да! Такие новости, что хоть стой, хоть падай. Особенно в той части, которая касается Светланы. Гуров ожидал чего-то подобного с момента разговора с Иконниковой, а Крячко был уже частично подготовлен Львом к тому, что услышал. И все же… Одно дело – составлять умозрительные схемы, и совсем другое – наглядно убедиться в их справедливости.

Гуров не стал пессимистом-мизантропом, хотя долгие годы сыскной работы, вынужденных контактов с отпетыми мерзавцами и негодяями, казалось бы, так и подталкивали его к этому. Нет, он не утратил веру в человека. Просто многие – не все! – его «клиенты» из криминальной среды утратили в глазах Льва право называться людьми. Как вот этот… оратор.

– Как ты думаешь, Виктор, кто это говорил? Кто озвучивал текст? Ты же крутился в «Артемиде», общался с ними. Не узнал голос? – спросил Гуров, когда попытка вторично прослушать запись оказалась безуспешной.

– Нет, не узнаю, – угрюмо покачал головой Покровский. – Я в основном имел дела с Решетовым и бухгалтерией. Но голос точно тот же, что передал инструкцию относительно ячейки и времени выема. Теперь понятно, почему был назначен конкретный час. Чтобы ждать меня в определенное время и заснять, как я из ячейки посылочку достаю.

– Кто бы это ни был, – сказал Крячко, – он из самой головки «Артемиды». И хочет твоими руками, Витя, свалить своего шефа. Мне кажется, что это его главная цель. То, что он употребляет местоимение «мы», по-моему, маскировка. Это одиночка. И откуда-то он знает нас со Львом.

– Значит, как-то пересекался с нами, – прищурившись, сказал Гуров. – Что поможет нам эту гниду вычислить, а займемся мы этим непременно. Виктор, а что это за «материалы, не имеющие отношения к налоговой службе», и некие загадочные «аспекты», которые «оказались в поле вашего зрения»? Ты понимаешь, на что он намекает? Это важно, потому что если главная цель неизвестного негодяя – пристроить с твоей помощью своего шефа на скамеечку подсудимых – здесь я со Станиславом согласен! – то еще одна – сделать так, чтобы ни ты, ни кто другой не совали носа… Куда?

– У меня по материалам работы с этой клятой «Артемидой» уже папочка приготовлена, – ни секунды не раздумывая, откликнулся Покровский. – Для передачи в ГУ по борьбе с экономическими преступлениями Службы криминальной милиции МВД. Хотите ознакомиться? Только она у меня на работе.

– Не сейчас, тем более что мы со Станиславом Васильевичем не слишком хорошо разбираемся в экономических преступлениях. Как-нибудь попозже своими словами расскажешь. Важен сам факт! Это очень хорошо, что такая папочка имеется.

– Но что же нам теперь делать? – Голос Покровского дрогнул. – Эх, Светланка! Удружила… Чего угодно ожидал, но такого!.. Сам, наверное, виноват.

– Прежде всего не дергаться и не торопиться с выводами, – резко сказал Лев. – Особенно тебе, Виктор Алексеевич. Девочке, вероятно, основательно закомпостировали мозги. Запутали и задурили. Встретитесь – разберетесь по-семейному. Кто виноват? Что делать? Самые русские вопросы, век бы их не слышать. Думать! Поскольку карты перемешали, следует подумать, во что мы играем и какие козыри…

– Вечно ты со своими козырями, точно картежник какой, – досадливо сказал Крячко. – Противник-то по-прежнему неизвестен!

– Верно подмечено. Отсюда следует первая и важнейшая задача: точно установить, кто же он, шалунишка этакий. Он считает себя неуязвимым, – полковник Гуров хищно усмехнулся, – но серьезно ошибается! Он надеется остаться в тени, на этом строит свой расчет. Ясно, что сам он к инсценировке похищения непричастен, Светлана его не знает, там «Дети тумана» постарались. Вот, кстати, почему все наши осведомители дружно молчат, словно воды в рот набрали. Информировать можно о реально свершившемся преступлении, а не об его имитации. Но! Наш хитрец, гиена его заешь, не знает о том, что мы догадываемся о причастности кого-то из «детишек», предположительно – Сергея Пугачева, к этой скверной истории. Стоит вспомнить реакцию Иконниковой, ее нервозное поведение, когда я заинтересовался Пугачевым и его местонахождением, как такое предположение становится очень правдоподобным. Особенно после убийства Забалуева, которое – я уверен! – хитрецом и организовано, недаром убийца – Святослав Катенин – из охранников этой фирмочки. Вывод: негодяй, затеявший это безобразие, откуда-то неплохо знает Пугачева, встречался с ним в прошлом, иначе не стал бы он использовать Сергея. Теперь еще один его прокол: мы знаем, что наш противник каким-то образом пересекался либо со мной, либо со Станиславом. Ведь это он – больше некому! – дежурил в понедельник около дома Виктора, после чего на бежевой «восьмерке» пристроился нам в хвост. Имеем три ясно выраженных множества: руководящая верхушка ООО «Артемида» – ведь не простой же он экспедитор – это раз, причем особое внимание обратить на охранные структуры ООО, на секьюрити; люди, контачившие в прошлом с Сергеем Юрьевичем Пугачевым, – это два; те, кто может знать и опознать ментов Гурова или Крячко, – это три. Точкой пересечения этих трех множеств и будет искомый мерзавец. Найти такую точку – работенка для Димочки Лисицына, он уже не раз подобного рода задачки как орешки щелкал, и программа соответствующая у него имеется. Лисицын сработает, и сработает быстро!

Станислав вдруг поднялся из кресла, возбужденно прошелся по комнате. Достал сигарету, вопросительно посмотрел на хозяина. Покровский кивнул. Лев сразу понял: в голову «друга и соратника» пришла некая интересная мысль.

Точно, пришла.

– Лев, Виктор! – В глазах Крячко зажегся довольный огонек. – А ведь Лисицын нам не только в этом помочь может! Помнится, как-то раз мне Димочка говорил, что если по физическому носителю информации не проехались танком, то, при должном умении, эту информацию во многих случаях можно восстановить. Диск внешне целый, значит, наш шалунишка подстроил все так, чтобы затереть файл чисто программными средствами. Нам, серым, этого за глаза достаточно. Для нас файл погиб. Мерзавец уверяет нас, что безвозвратно. Но так ли это на самом деле?! Это он так полагает. Только откуда нашему противнику знать, что в Управлении трудится компьютерный гений Димочка Лисицын?! Лева, вспомни, когда мы убийство журналиста расследовали, Лисицын вытащил битые файлы с его жесткого диска. Вдруг да Лисицын и на этот раз сумеет восстановить услышанный нами впечатляющий монолог? Это резко бы ослабило позицию мерзавца. Он оставил нам – в том случае, если моя надежда сбудется! – свой роскошный голосовой портрет. Когда мы его вычислим, это очень поможет в точной идентификации.

– Где ты только ума набрался! – довольно воскликнул Гуров. – Молодчина, Стас! Отличная идея, а в Лисицына я верю почти безгранично; если мы с тобой попросим, Димочка наизнанку вывернется, но сделает.

– Я эту… эту сволочугу теперь по голосу безо всяких компьютерных прибамбасов узнаю, – мрачно произнес Виктор Алексеевич. Видно было, что он лишь огромным усилием воли сдерживает рвущуюся наружу матерную ругань. – Когда встречу. Перед тем как утопить в ближайшем сортире.