Читать книгу "Лошадь на крыше - Наталия Терентьева"

Как может понять мужчина, даже доктор наук, что чувствует девушка, когда в загс вместо жениха приходит его друг Боря и предлагает обмыть «это дело» — где-нибудь подальше от загса и приглашенных родственников, знакомых и учительницы по музыке, специально приехавшей на свадьбу из Керчи… Это было очень давно, в другой жизни, как будто бы не со мной. Как будто… И повторения этого я не хочу.

Не доезжая до своего дома, я позвонила Каштанчику Он ответил сразу и, похоже, очень обрадовался моему звонку.

— Настена! Пропала!.. Я уж думал, не позвонишь. Хотел даже кому-нибудь из наших звонить, телефон твой спрашивать… Ну как ты, решилась?

— Лёв, а что, если я сегодня вечером приеду? Это ведь недолго?

— Нет… Часа два максимум… Фотографий возьми побольше, разных, чтобы там были… гм… все участники эксперимента…

Я посмотрела на часы. Было около семи. Поздновато, конечно. Но если мама с папой дома и возьмут Ваньку… Я позвонила родителям, мама стала ворчать, что отец плохо себя чувствует, но Ваню привезти разрешила.

* * *

Каштанчик жил в новом, не очень дорогом доме. Он не был огорожен, в подъезде не блестели мрамором стены и не стояли кадки с мясистыми фикусами и разлапистыми монстерами, но все равно чувствовалась разница с хрущевскими и брежневскими строениями для бедных. Все чуть выше, шире, просторнее…

Левкина квартира оказалась на седьмом этаже, и при большом желании из его окон можно было разглядеть и наш сталинский дом, когда-то очень хороший, а теперь известный во всей округе тем, что в соседнем с нами подъезде в прошлом году люди что-то праздновали и во время веселого танца провалились этажом ниже, прямо на стол со скромной закуской отставного полковника и его жены… Никто не убился насмерть, но все очень испугались и поранились.

Левка развел руками:

— Только извини, Настена, у меня такой бардак… Места много, вот я и бросаю все куда попало… Потом ищу…

Я протянула ему свою куртку и осмотрелась. Да, другой дизайнер бы схватился за голову, а мне даже понравилось. Полное отсутствие стиля — это тоже стиль. Некоторые изо всех сил .стараются достичь подобного: кружева, спадающие на солдатские сапоги, классическая мебель с обивкой в мелкий горошек на темно-зеленом атласе, освещаемая геометрическими светильниками из белого металла. Вот что-то вроде этого и было в квартире у Каштанчика.

Я не сразу заметила большую рыжую собаку, молча лежавшую на подстилке в углу прихожей и смотревшую на меня выразительными темно-коричневыми глазами.

— Познакомься, Настена, это Леонелла. Собака невероятно умная и преданная, австрийская гончая. Понимает любые, самые сложные слова. В отличие от жен… Я правильно говорю? — Он оглянулся на собаку. Та два раза стукнула хвостом по подстилке, потом встала, подошла ко мне, обнюхала и вернулась обратно.

— Она старая, да? Такая спокойная… Не вскочила, когда я вошла… Голоса даже не подала.

Нет, ей всего три года. Просто у нее такой характер. И она страдает в квартире, это же охотничья порода. Когда на улицу выходит — несется, как ветер… А дома у нее тоска. И потом, я ж ее предупредил заранее: «Цыц, Нелька, важные гости идут!» Ну, ты проходи, проходи… У меня, видишь, везде кабинет: и там, и здесь…

Мы прошли в просторную комнату, где стояли два монитора, отдельно висел большой жидкокристаллический экран на стене, и я заметила несколько процессорных блоков на полу, опутанных кучей проводов. Кроме этого, в комнате было три черных крутящихся стула и стол.

— Вот, главная лаборатория… Присаживайся. Лучше вот сюда. — Каштанчик подкатил мне стул, а сам сел напротив. — Ну, давай, теперь рассказывай. Точнее, ответь мне на несколько вопросов… Я уже сделал болванку, пробный сценарий для тебя… — Он заметил мой недоуменный взгляд и пояснил: — Ты не вдавайся, не вдавайся… Это так… Тебе надо только по возможности поточнее ответить на мои вопросы, я все это введу в программу, и потом мы посмотрим… что да как.. — Он взглянул на меня. — Поняла, да? Ответить искренне и точно…

Говоря это, Каштанчик быстро щелкал мышью, открывая какие-то файлы. Я успела увидеть слово «Версии А».

— А версии «Б» есть?

— Что? — Левка на секунду оторвался от монитора.

— У тебя там было написано «Версии А»…

Левка засмеялся.

— Это версии «Автомобиль». Я их для себя делал, когда «форд» разбил. Не обращай внимания. Вот, например, «Версии П»… Это я пытался просчитать, кто будет следующим Папой Римским…

— Просчитал?

— Почти. — Левка открыл какую-то картинку и тут же закрыл ее. Я увидела смеющееся лицо не очень молодой блондинки. — Так, это тебе не надо… это ерунда… Вот. Ну что, Настена Коростылева… Ты фотографии, кстати, принесла?

— Конечно. — Я протянула ему папку с фотографиями. На всякий случай я взяла даже фотографию Кирилла Сергеевича, с его интеллигентной, терпеливой женой и двумя взрослыми сыновьями.

— Но ты не за него, надеюсь, замуж собираешься? — сразу выделил чужого Каштанчик, показав на моего не очень любимого друга.

— Нет, конечно. Ванин папа вот.

— Ваня — милый мальчик. На тебя очень похож, — ответил Левка бестактно.

Он, наверно, не знал, что женщинам — и замужним, и особенно не получившим документального подтверждения своей порядочности в виде официальной регистрации интимных отношений, нужно говорить, что ребенок похож на отца, даже если он копия матери.

— А я вот начал ощущать какое-то беспокойство оттого, что у меня еще нет детей… — продолжал Левка, не глядя на меня и быстро вводя какие-то длинные формулы после того, как на мониторе появлялось изображение каждой фотографии. — Ну ладно. Так… Сейчас мы их все подряд отсканируем… Какая ты здесь красотка… Тебе идет ездить на верблюдах… Лицо такое светлое… Так, сейчас мы верблюда уберем, а лицо оставим… Опять Ванин папа… И опять ему, похоже, плохо отчего-то… — Левка перебрал оставшиеся фотографии. — А больше никого у тебя нет? Ну, то есть… мужчины какого-нибудь… Может, из прошлого? Хорошо бы для равновесия хотя бы еще одну персону. Для вариантности…

— Нет, Лёв, извини. Если кто и был, то это было давно и случайно. И уж фотографий точно не сохранилось.

— А в школе тебе нравился Димка Муренов. Помнишь? Чем только он тебе нравился, непонятно…

— Он был красивым и загадочным, Лева. И он мне не просто нравился — я была в него влюблена…

— Ну вот, тогда давай мы Димкину фотографию тоже подключим. У меня есть, со встречи класса, когда ты не пришла, года три назад…

Левка быстро пощелкал мышью, и я увидела на мониторе фотографию полноватого, лысоватого дядьки с небольшими прищуренными глазами и скошенным в ухмылке на одну сторону ртом.

— Это кто?

— Это твой Муренов… Вот рожа, да? — Очень довольный, Левка увлеченно щелкал мышью и начал быстро что-то набирать на клавиатуре.