Читать книгу "Убийственная тень - Джорджо Фалетти"

– Мой пес никого не любит, кроме себя. Он считает, что сделал великое одолжение, позволив мне взять его к себе.

Они сели в машину, и Джим запустил мотор. Он решил не уточнять, что еще несколько дней назад Немой Джо был собакой Калеба. Никакого смысла в этом уточнении он не видел, так зачем вонзать нож в открытую рану?

Выехав со стоянки «Уайлд-Пикс», Джим свернул налево и вскоре влился в поток машин на Восемьдесят девятом шоссе, что вело на север, к благословенному запустению кемпинга «Дубы».

Некоторое время они ехали в молчании, пока Черил не решилась его нарушить:

– Калеб не говорил тебе про меня?

– Нет. Мы с ним давно не виделись. Без малого пять лет. Странно, что он говорил тебе обо мне.

– Калеб очень тобой восхищался. И по-моему, даже немного завидовал. Говорил, что в каком-то смысле именно он научил тебя летать.

Это была правда. Именно Калеб впервые обратил его внимание на величавую грацию и свободу птичьего полета. И Джим так увлекся наблюдением за птицами, что в конце концов полеты стали смыслом его жизни.

– Да. Уж не знаю, заслуга это его или вина, но я вожу вертолеты. А ты чем занимаешься?

Черил помедлила, прежде чем ответить. Потом, примирившись с фактом, что на каждого зверя найдется своя ищейка, проговорила:

– Все равно узнаешь. Уж лучше я сама скажу. – Она отвернулась к окошку, как будто на нем было написано слово, которое она собирается вымолвить. – Я шлюха.

Джима поразила эта жесткая искренность, но он ничего не сказал. Дал ей время прийти в себя. Пожалуй, ни одна женщина в мире не призналась бы в этом, не будь у нее такой необходимости.

Он продолжал молча вести машину. И в конце концов дождался продолжения рассказа.

– Мы с Калебом познакомились в Финиксе, в ресторане. Поначалу он был просто клиент, как прочие. У меня свой тариф и своя формула: «Хочешь войти ко мне в спальню – плати двести баксов. А если угодно посмотреть из моих окон, как солнце встает, тогда четыреста». Он вечно сидел без денег, но как-то исхитрялся найти эту сумму, чтобы встречаться со мной. Он был хороший, добрый. Слишком добрый. Рассказывал про свою мечту, про свои безумные планы приручить молнию. Глупость, наверное. Но он так верил в нее, что и я в конце концов поверила.

Джим искоса глянул на нее и увидел, как выступившие на скулах желваки исказили нежный контур лица.

– Однажды он сказал, что любит меня и хочет на мне жениться. – Она вытащила из кармана портсигар. – Ничего, если я закурю?

Джим кивнул, не желая своим голосом осквернять мгновение, принадлежавшее только ей и Калебу. Она щелкнула зажигалкой, затянулась, и следующие ее слова застряли в колечках дыма:

– Никто и никогда мне такого не говорил. То есть было много раз, и, может быть, даже покрасивее. Но он говорил искренне. Я это поняла. В глазах у него прочитала. Я слишком много видела лжи, чтоб не научиться распознавать правду.

Она снова умолкла. Интересно, подумал Джим, в полиции она рассказывала то же самое? Наверное, да. И наверное, так же пыталась под каменной маской, за каменным голосом скрыть боль и раскаяние.

– Я ему отказала. «Мне, – говорю, – чересчур много пришлось перетерпеть в жизни, чтоб я опять осталась с голой задницей». Но с того дня я перестала тратить деньги, которые он мне платил за свидания. Они все на сберкнижке, до последнего доллара. Сама не знаю, зачем я это делала.

– Может, потому, что ты его тоже любила? – предположил Джим.

– Может, потому, что я его тоже любила.

Черил опустила голову и едва слышно повторила вопрос-ответ. Джим понял, что она изо всех сил цепляется за свои иллюзии, не желая признавать, что в очередной раз потеряла все. Потом она резко выпрямилась и как будто снова очутилась в машине рядом с ним.

– Он мучился?

– В полиции говорят – нет.

Полиция блуждает во тьме… Они не только не знают – кто, но и не знают – как.

– Когда мне сказали, я решила, что его сгубили опыты с электричеством. Но детектив сказал – нет, а больше ничего не объяснил.

Джим краем глаза увидел, что она повернулась и смотрит на него в надежде, что он прольет свет на эту темную историю.

Тебе не приходилось терпеть крушение на вертолете?..

Поняв, что разъяснений от него не дождется, Черил приоткрыла окошко и выбросила окурок.

– Калеб мне звонил незадолго до смерти. Такой радостный, словно в лотерею выиграл. Сказал, что скоро у него будет много денег и я смогу бросить свою нынешнюю жизнь, если захочу. А потом предложил провести уик-энд в Вегасе.

Джим удивился. Роберт ни о чем таком ему не говорил. Его-то можно понять, но, судя по тому, что Джим знал о жизни Калеба, это более чем странно. Деньги и Калеб всегда были понятиями несовместимыми. Если деньги – лед, Калеб – раскаленная конфорка, на которой они вмиг испарялись.

– Больше он тебе ничего не сказал?

– Нет. Нас разъединили, и потом он уже не перезвонил.

Она не добавила, что потом его уже не стало.

Джим задумался. Что же могло привести Калеба в такую эйфорию? Где он нашел деньги, о которых поведал Черил?

Они в семейном сейфе. Он сказал, что ты поймешь…

Без всякой связи ему пришли на ум слова Чарли, когда тот на ранчо говорил о вещах, оставленных покойным дедом. «Ценности», как он их называл. Джим вспомнил, что в лаборатории Калеба, в люке, проделанном в полу, есть тайник. Много лет назад Калеб показал его Джиму и деду и пошутил, что это был бы его семейный сейф, если б нашлось, что туда положить. Неужели старый Ричард Теначи, так хорошо знавший людей, доверил свои «ценности» Калебу? А Калеб после смерти старика и за отсутствием внука решил переступить через могилу и присвоить то, что ему не принадлежит?

Нет, сказал себе Джим. Это не в характере его друга. Человек, у которого жил такой пес, как Немой Джо, не способен на такое, ведь говорят, что собаки похожи на своих хозяев. Нет, это совсем не в натуре мечтателя, неудачника до мозга костей, честнейшего парня до глубины души.

Джим решил поспорить сам с собой. Положение Калеба было отчаянное, к тому же он влюбился. А человек в таких обстоятельствах способен на все. Вселенская, а также его личная история полны тому примеров. И Джим решил во что бы то ни стало это выяснить. Его не заботила ценность нежданного наследства. Но он хотел по-прежнему относиться к Калебу с тем же уважением, с каким относился к скудному имуществу старого индейского вождя, который был и остается единственной родней Джима.

И к тому и к другому он опоздал. И хотя бы этот долг перед ними обоими обязан выполнить.

Джим так погрузился в свои мысли, что чуть не пропустил поворот налево, ведущий к кемпингу. Он резко затормозил и в зеркало заднего обзора увидел, как взметнулась в окошке голова Немого Джо, услышал скрежет когтей по железному полу кузова. Джим остановился, пропуская громадную фуру, идущую в направлении Флагстаффа, и свернул на грунтовую дорогу.