Читать книгу "Сумерки в спальном районе - Владимир Алеников"

Кирилл слушал Дашу вполуха, больше следил не за тем, что она говорила, сколько как. При малейшем упоминании о чем-то ее волнующем зрачки у Даши расширялись, глаза начинали блестеть, а нижняя губка забавно оттопыривалась. В конечном счете девушка утомилась, пошла по предложению Кирилла принять ванну, после чего вот уже как час безмятежно спала на его постели, которую он великодушно ей уступил.

Сам же Кирилл устроился на кухне, где у него размещался диванчик, его в свое время углядела на распродаже практичная Светка. Диванчик этот был не простой. Несмотря на свой компактный вид, заключал в себе кровать, которая выдвигалась из него вперед, для чего надо было просто сдвинуть кухонный столик в самый угол.

Что, собственно, Кирилл и сделал. И теперь, улегшись, размышлял над этой новой ситуацией, которую подкинула ему жизнь. Завтра сорок дней с момента Светкиной смерти. Они поедут на кладбище, потом помянут ее.

А затем?

Первоначальный план спровадить Дашу после этого события и, соответственно, максимум двухдневного проживания на его площади отчего-то уже не казался ему таким безусловным. Разумеется, покоя от девушки ждать не приходилось, это понятно, но, с другой стороны, последние несколько часов, проведенные в ее обществе, сильно выигрывали по контрасту с унылым одиночеством, в котором прошли мрачные недели после похорон.

Но ведь и держать ее у себя долго тоже невозможно, с этим связана масса всяческих неудобств…

О Курочкиной же, о сумасшествии, которое у нее происходило, Кирилл старался вообще не думать, хотя мысли поневоле соскакивали и на эту тему. Ни объяснить свое неадекватное поведение у портнихи, ни тем более простить его себе он не мог.

Что вдруг с ним случилось?

Ведь, по сути, старая, мерзкая баба! Да еще хромоножка к тому же! Чем она его взяла?..

Как можно было настолько потерять голову?

При воспоминаниях об этом своем злополучном визите он ничего, кроме стыда и злобы, не испытывал. Сразу старался переключиться, выкинуть хромоногую женщину из головы, чему раздумья о Даше немало, кстати говоря, способствовали.

В подобном смятении чувств Кирилл Латынин в конце концов и уснул, мудро рассудив, что завтрашний день наверняка все сам расставит по местам.

Так оно и случилось.

5. Поминки

На кладбище они попали только в середине дня. Даша проснулась довольно поздно. Кирилл не хотел ее будить, пусть девушка отдохнет после долгой дороги, намаялась…

Потом долго завтракали, он слушал очередные живописания криворожской жизни. Внимал с интересом, вникал в детали, задавал вопросы. Многое и про Светку теперь понимал гораздо лучше, становилось яснее, что и откуда бралось.

Светка, кстати, никогда ничего подобного ни про свое прошлое, ни про свое горемычное семейство не рассказывала. Про родную сестру Дашу и то упоминала весьма редко.

В общем, из дома выбрались уже далеко за полдень. Пока добрались, пока цветы купили, уже три часа пробило. Недалеко от кладбища стояла церковка, оттуда колокол три раза и звякнул, кто-то там, значит, отбивал время.

Народу на кладбище было очень мало, оно и понятно, будний день, плюс время такое, хоронят, как правило, с утра. Пока шли к могиле, Кириллу бросились в глаза двое мужчин-близнецов, шедших по параллельной аллее. Одеты в черные длиннополые пальто, на головах замшевые теплые шапки с козырьками.

Странное дело, почему близнецы всегда одинаково одеваются, сколько бы им лет ни было! Казалось бы, наоборот, надо пытаться отличаться друг от друга, по крайней мере с возрастом, а они всячески подчеркивают свою схожесть, гордятся ею, что ли?!. Из-за этого всегда, когда их видишь, возникает ощущение какой-то неловкости, будто они еще не выросли, по-прежнему считают себя детьми, которых одевали родители, покупали сразу на двоих одно и то же, чтобы голову не ломать…

У могилы стояли молча. Даша свою обычную трескотню прекратила, смотрела сначала отрешенно, потом стала носиком потягивать, всхлипывать и как ни старалась удержаться, но в конце концов разревелась, уткнулась Кириллу в куртку. Он не мешал, дал ей выплакаться.

И сам, честно говоря, был на грани, еле сдерживался, пару раз смахивал слезы. Вспоминал Светку, все эти их матримониальные планы, покупки, хлопоты, шитье платья у проклятой портнихи.

Назад шли, не глядя друг на друга. Это стояние у могилы отчего-то не сблизило, а, напротив, сильно разъединило их.

Когда приехали назад, в Бирюлево, были уже сумерки. Время, когда окружающее незаметно теряет свои привычные очертания, лица встречных прохожих размываются, дома погружаются в серую дымку, машины начинают зажигать фары. Все становится слегка нереальным, таинственным, в сгущающемся воздухе чувствуется какая-то опасность, неосознанная тревога.

Кирилл очень не любил это недолгое время, предпочитал сумеречной зыбкости явный вечер, когда уже горят фонари и отбрасываются четкие тени.

Они вышли из автобуса № 174 и все так же, молча, шли вдоль улицы, собираясь перейти на другую сторону. Даша шагала чуть впереди. Всего на полшага, но вполне достаточно, чтобы дистанция между ними казалось непреодолимой.

Она уже ступила на мостовую, когда вдруг из-за угла, скрипя тормозами, вынеслась черная машина, кажется «ауди». Ее слегка занесло на мокром от тающего снега асфальте, но она тут же выровнялась и, прежде чем Кирилл успел что-то сообразить, понеслась прямо на них.

Кирилл долю секунды в ужасе смотрел на стремительно приближающееся авто, потом молниеносно схватил Дашу за руку, чуть повыше локтя, и что есть силы дернул на себя. Даша, уже занесшая ногу для следующего шага, резко качнулась назад, споткнулась о бордюр, упала. В тот же момент машина пролетела мимо, в двух сантиметрах от нее, еще через мгновение достигла пустого перекрестка и, не дожидаясь переключения красного светофора, скрылась за поворотом.

— Что это? — плаксивым голосом спросила Даша. — Мне больно!

— Прости! — сказал Кирилл, с трудом отрывая взгляд от перекрестка, где только что исчезла черная машина. — Ты ударилась?

— Коленка! — пожаловалась Даша. — Ужасно болит! — Она опять всхлипнула. — Я не понимаю! Он что, меня не видел?

Кирилл пожал плечами. Он сам ничего не понимал.

— Он же меня мог задавить! Он убить меня мог! — наконец осознала Даша. — Ты ведь меня просто спас!

— Покажи коленку! — потребовал Кирилл.

Он предпочитал не развивать эту тему. Сразу вспомнилось, как покойный почтальон Никита в красках рассказывал ему о человеке, охотившемся по ночам на своей машине за девушками, старавшемся сбить и переехать зазевавшихся пешеходов. Но там, кажется, речь шла о «жигулях», а тут «ауди», он все же точно заметил эмблему — четыре кольца.

Коленка, к счастью, пострадала не так сильно. Колготки, разумеется, были порваны, кожа содрана, но кости целы, можно идти. Даша, похныкав, встала и, прихрамывая (чем сразу напомнила злосчастную Курочкину!), пошла дальше.