Читать книгу "Риелтор - Андрей Житков"

— Вадик, ты чайку травяного не поставишь? Очень хочется. Там на кухне в моем шкафу есть пакет с травами. Что-то нехорошо мне, — слабым голосом сказала Дина.

— Что? Да-да, сейчас.

Вадим ушел на кухню, чтобы поставить чайник. Из своей комнаты тут же вылезла соседка.

— Ну так как насчет моей просьбы? — спросила она.

— Какой просьбы? — уставился на старуху Вадим.

— Насчет отселения, забыли?

— Ах да! Некогда сейчас, ей-богу, некогда! — крикнул Вадим, доставая из шкафа пакет. Достал неудачно, часть травы просыпалась на пол. Вадим чертыхнулся, начал собирать траву с пола.

Соседка хлопнула дверью. «Еще и сердится!» — зло подумал Вадим. Он заварил траву, поставил настаиваться, вернулся в комнату.

Дина лежала на кровати и постанывала. Ее лицо было покрыто крупными каплями пота.

— Что с тобой, тебе плохо?

— Ой, Вадик, кажется, началось, — прошептала она испуганно.

Вадим бросился к телефону. Над аппаратом в коридоре к стене был прикреплен листок бумаги, на котором Дининой рукой были записаны все наиболее важные телефоны. Один из номеров был жирно подчеркнут красным, сбоку подписано: «РОЖАТЬ!» Вадим начал лихорадочно накручивать диск.

«Скорая» приехала минут через пятнадцать, все это время Вадим сидел около Дины, успокаивая ее. Принес травяной чай, но выпить его она не смогла. Боль не отступала.

Врачу — маленькой хрупкой женщине с красивыми карими глазами — было достаточно нескольких секунд, чтобы принять решение.

— Немедленно в больницу!

В комнате появились носилки, Вадим с шофером «скорой» аккуратно переложили на них Дину, стали спускать вниз по лестницам. Дина, не переставая, стонала и охала.

— Вы ей кто, муж? — поинтересовалась врачиха.

— Муж, — кивнул Вадим. — Кравцов, — зачем-то назвал он свою фамилию.

— В машину! — скомандовала она.

«Скорая» сорвалась с места, выехала на оживленную улицу. Включилась сирена. Ехали, однако, медленно: везде были пробки и при всем желании автомобилисты не могли пропустить их машину вперед.

Вадим держал Дину за руку и приговаривал едва слышно:

— Потерпи, девочка, потерпи!

Каталка со стонущей Диной скрылась в приемном покое, Вадим остался терпеливо ждать в коридоре, расхаживал взад-вперед, недоуменно глядя на других людей, которые тоже чего-то ждали. Людей было много, в основном мужчины, и Вадим подумал озадаченно: неужели у всех рожают?

Минут через сорок дверь отворилась и в коридоре появился врач в голубом комбинезоне и сдвинутой на затылок шапочке.

— Кто Кравцов? — громко спросил он.

— Я, — отозвался Вадим Георгиевич и торопливо подощел к нему.

— Какие лекарства ваша жена принимала в последнее время?

— Лекарства? — опешил Вадим. — Я не знаю, — сказал он растерянно.

— Очень плохо, молодой человек, что не знаете. Как бы то ни было, сейчас срочно нужна кровь!

— Дине? Что с ней?

— Потом, потом, молодой человек. Все вопросы потом. Сейчас некогда. Вторая группа, резус положительный. Неважно, в конце концов. Можно другую группу. Найдите как можно больше доноров — Друзей, знакомых. В нашем банке мало крови, и мы должны его немедленно пополнить!

—Я сам сдам, — сказал Вадим,

— Нужно как минимум четыре литра.

— Ясно, — кивнул Вадим, чувствуя, что начинает страшно волноваться, что он близок к истерике. — Кто-нибудь может сдать кровь? — спросил он так громко, что все, кто был в коридоре, обернулись. — У кого вторая группа?..

— Резус положительный, — так же громко добавил врач.

— Я могу… Можно. У меня вторая группа, — раздалось с разных концов коридора.

— Пройдите, пожалуйста, сюда, — пригласил желающих врач и открыл дверь.

Вадима и остальных желающих провели в лабораторию и, взяв экспресс-анализ на группу и резус, начали по очереди брать кровь.

— Но все же вы мне можете сказать, что с ней? — умоляюще спросил Вадим у врача, увидев, что тот выходит из лаборатории.

— Ради бога, потом, молодой человек, — попросил врач и скрылся за дверью.

Вадим достал из кармана сотовый и принялся набирать номера друзей и знакомых. В течение получаса он обзвонил человек пятнадцать. Школьные и университетские друзья, знакомые, его агенты. Он просил их приезжать самим, искать своих друзей и знакомых, обзванивать всех, кого только можно. Почти все тут же согласились приехать и сдать кровь. В крайнем волнении Вадим набрал даже номер Александры, но, когда она взяла трубку и сказала «Алло», опомнился, нажал «отбой».

Так, в ожидании, прошло часа два. За это время Вадим выкурил целую пачку сигарет, хотя обычно пачки хватало ему дня на три, на четыре, и побежал к ближайшему киоску за новой.

Его друзья и знакомые, друзья его знакомых и друзей один за другим приходили в приемное отделение, сдавали кровь, потом, после сдачи, многие предлагали остаться с Вадимом, подождать, помочь морально, поддержать, но он всех благодарил и просил уйти. Ждать ему было проще одному.

«Теперь полгорода будет знать, что у Кравцова любовница рожает, — думал Вадим, глядя на больничный двор, засаженный кустами, покрытыми сейчас огромными белыми шапками искристого снега.

Мужчина-врач вышел снова, когда уже не осталось больше сил ждать и пребывать в полной неизвестности. В руке он держал халат.

— Наденьте! — приказал он Вадиму и повел его за собой.

Он провел его по длинному коридору в свой кабинет, предложил сесть, достал из стеклянного шкафчика склянки со спиртом, мензурки, плеснул себе, плеснул и ему. Выпили, не чокаясь. Вадим даже не почувствовал спирта, выпил его, как воду.

— Ситуация такая, — начал врач. — Дело в том, что за последнее время для сохранения ребенка вашей жене вкололи большое количество сосудорасширяющих средств и витаминов. Вы меня понимаете?

— Зачем вкололи? — удивился Вадим.

— Чтобы выкидыша не было, — просто объяснил врач. — Однако доза последней инъекции была избыточно большой и вызвала лекарственный шок. По существу, отравили не только роженицу, но и плод. Мы ее откесарили, а кровь не свертывается, потому что все еще действуют сосудорасширяющие лекарства.

— Не останавливается кровь? — переспросил Вадим.

— Именно.

— К ней какой-то мужик-гинеколог ходил на дом. Консультировал, уколы делал, — неожиданно вспомнил Вадим.

— Ну-ну, — кивнул врач. — Оно и есть!

— Черт, я же его собственными руками, суку! Я эке его под суд! Он у меня!..