Читать книгу "Земля белых облаков - Сара Ларк"

Вблизи рек и озер иногда располагались скромные фермерские домики, вокруг которых мирно паслись овцы. Замечая путешественников, поселенцы, как правило, выходили из домов и сараев в надежде немного поболтать и узнать последние новости. Однако Джеральд в таких случаях обычно ограничивался лишь парой фраз и отметал все предложения остановиться и немного отдохнуть.

— Если мы начнем заходить к каждому из них, то не доберемся до Киворд-Стейшн и послезавтра, — сказал Уорден, кода Гвинейра упрекнула его в резкости.

Сама она с удовольствием заглянула бы в один из этих деревянных домиков, поскольку была уверена, что ее будущий дом выглядел примерно так же. Однако Джеральд делал короткие привалы лишь на берегах рек или в тени кустарников, а в остальном старался продвигаться как можно быстрее. Лишь вечером первого дня он решил остановиться и переночевать на ферме, которая казалась намного больше и ухоженнее, чем дома поселенцев, которые встречались им с Гвинейрой на пути до этого.

— Бизли — состоятельные люди. Одно время у Лукаса и их старшего сына был один и тот же домашний учитель, и мы до сих пор изредка приглашаем их в гости, — объяснил Гвинейре Джеральд. — Бизли долгое время выходил в море, причем не простым матросом, а помощником капитана. Прекрасный моряк. А вот овцеводство не его конек. Полагаю, в каком-нибудь другом деле он преуспел бы намного больше. Но его жене непременно хотелось иметь ферму. Сама она выросла среди английских равнин. Поэтому теперь Бизли пробует себя в роли животновода. Фермер-джентльмен... — Из уст Джеральда это прозвучало почти презрительно. Затем он усмехнулся. — Ключевое слово тут, конечно же, «джентльмен». Но если они могут себе это позволить, то почему бы и нет? Кроме того, Бизли пытаются вести кое-какую культурно-общественную жизнь. В прошлом году они даже устроили охоту на лис.

— Мне кажется, вы говорили, что лисы здесь не водятся, — наморщив лоб, заметила Гвинейра.

Джеральд усмехнулся.

— Да, и от этого охота, конечно, вышла не такой увлекательной, как настоящая. Но сыновья Бизли — прекрасные бегуны. Они прокладывали след.

Гвинейра не смогла удержаться от смеха. Похоже, этот мистер Бизли был оригиналом и как минимум разбирался в лошадях. Чистокровные жеребцы и кобылы, которые паслись в загоне перед его домом, наверняка были привезены из Англии; садовое оформление подъездной дороги тоже было выполнено в традиционно английском стиле. В действительности Бизли оказался добродушным краснощеким господином, немного напомнившим Гвинейре ее собственного отца. Он тоже скорее проживал на этой земле и распоряжался ею, вместо того чтобы работать в поле, однако ему при этом явно не хватало отточенного в течение многих поколений умения английского поместного дворянства успешно управлять фермой, не выходя из собственной гостиной. Подъезд к дому Бизли выглядел довольно элегантно, а вот ограждения пастбищ для лошадей не мешало бы покрасить. Кроме того, Гвинейре бросилось в глаза, что сами пастбища уже выедены, а бочки с водой давно никто не чистил.

Визиту Джеральда мистер Бизли, как показалось девушке, искренне обрадовался. Он сразу же открыл бутылку своего лучшего виски и начал сыпать комплиментами, восхищаясь попеременно то красотой Гвинейры, то ловкостью овчарок, то прекрасной шерстью уэльских горных овец. Жена мистера Бизли, ухоженная женщина среднего возраста, тоже радушно поприветствовала Гвинейру.

— Вы должны хоть немножко рассказать мне о последней английской моде! Но сначала я покажу вам свой сад. Мне не раз говорили, что я выращиваю лучшие розы во всем Кентербери. Но я не обижусь, если вы отберете у меня пальму первенства, миледи! Вы ведь наверняка привезли сюда лучшие экземпляры роз из сада нашей матери и всю дорогу бережно ухаживали за ними!

Гвинейра судорожно сглотнула. Даже леди Силкхэм не додумалась до того, чтобы дать дочери с собой несколько розовых кустов. Однако теперь Гвинейра поневоле осматривала цветы миссис Бизли, точь-в-точь такие же, какие ей приходилось видеть в саду матери и сестры. Женщина едва не лишилась чувств от радости, когда Гвинейра мимоходом сказала об этом и упомянула Диану Ридлуорт. Вероятно, сравнение со знаменитой сестрой Гвинейры миссис Бизли воспринимала как наивысшую похвалу. Гвинейре же было несложно сделать ей приятное. Сама Гвин ни в коем случае не собиралась превосходить миссис Бизли в цветоводстве. Гораздо больше, чем розы, ее интересовали местные растения, которые окружали ухоженный сад.

— А, это капустное дерево, — без особого интереса объяснили миссис Бизли, когда Гвинейра спросила ее об одном из них. — С виду оно похоже на пальму, но, насколько мне известно, относится к семейству лилейных. Размножается хуже сорняка. Смотрите, чтобы оно не пролезло в ваш сад, дитя. И вот это тоже...

Женщина показала на цветущий куст, который понравился Гвинейре намного больше, чем розы миссис Бизли. Его огненно-красные цветы, роскошно распустившие свои лепестки после дождя, красиво выделялись на фоне сочных зеленых листьев.

— Рата, — объяснила миссис Бизли. — Дикое растение, встречается во всех уголках острова. Бороться с ним очень сложно. Мне приходится постоянно следить, чтобы рата не проникала в розарий. От моего садовника помощи в этом случае мало. Он не понимает, почему за некоторыми растениями ухаживают, а некоторые уничтожают.

Как выяснилось, вся прислуга семьи Бизли состояла из маори. Только для ухода за овцами семья наняла пару белых работников, которые заверили мистера Бизли, что отлично разбираются в этом деле. Здесь Гвинейра впервые в жизни увидела чистокровного аборигена и сначала даже немного испугалась. Садовник мистера Бизли был невысоким коренастым мужчиной с темными курчавыми волосами, смуглой кожей и — с точки зрения Гвинейры — изуродованным татуировками лицом. Самому мужчине эти узоры, нанесение которых было весьма болезненной процедурой, по всей видимости, очень даже нравились. Когда Гвинейра немного привыкла к виду садовника, его улыбка показалась ей довольно симпатичной. К тому же он был очень вежлив, поприветствовал женщин низким поклоном и распахнул перед ними ворота сада. Одежда садовника ничуть не отличалась от одежды белых слуг, но Гвинейра полагала, что носить ее было требованием Бизли. До появления на острове колонистов маори наверняка одевались совсем иначе.

— Спасибо, Джордж! — милостиво поблагодарила садовника миссис Бизли, когда он закрыл за ней ворота.

Гвинейра удивилась.

— Его зовут Джордж? — озадаченно спросила она. — Я думала, что... Ваших слуг, вероятно, окрестили и дали им английские имена, не так ли?

Миссис Бизли пожала плечами.

— Честно говоря, я понятия не имею, — призналась она. — Мы не так уж часто присутствуем на службе. Для этого приходилось бы каждый раз ездить в Крайстчерч. Вместо этого я каждое воскресенье провожу для всех членов семьи и прислуги небольшую общую молитву. Все приходят, но почему — по той причине, что они христиане, или потому, что им так велели, — не могу сказать.

— Но если его зовут Джордж... — не унималась Гвинейра.

— Ах, дитя, это имя дала ему я. Язык этих людей мне не выучить никогда. Одни их имена чего стоят! А для него, кажется, не имеет особого значения, как его называют, не правда ли, Джордж?