Читать книгу "Среда обитания - Чингиз Абдуллаев"

– Пытался…

– Пытаетесь. Я вчера извинился, – напомнил ЛевДавидович.

– И только на этом основании я обязан к вам вернуться?Я ведь с самого начала договаривался с вами, что веду расследование так, каксчитаю нужным. А вы влезли в него и помешали мне нормально работать. Грубовлезли, непростительно грубо. Самое обидное, что вы посчитали меня, как высказали, «полупрофессионалом».

– Хватит. Я не мог даже подумать, что вы способны натакую провокацию. Извините, но мы привыкли к другим методам работы. Вы устроилитакую грандиозную провокацию, и я на нее попался. Первым попался. Хотя понимаю,что вы готовили ее для других.

Дронго молчал.

– Я все понял, – быстро добавил Деменштейн, –умение признавать свои ошибки тоже признак силы. Я признаю, что был не прав.Хотите, чтобы я удвоил ваш гонорар? Я готов.

– Иногда мне бывает даже забавно наблюдать завами, – сказал Дронго. – Вы серьезно полагаете, что все вопросы можнорешать подобным образом? Удвоить гонорар и оскорблять человека, как вы считаетевозможным. Выгнать своего эксперта, а потом с трудом признавать, что были неправы. Вам не кажется, что подобный стиль становится некой нормой для вашегоповедения?

– Вы будете читать мне мораль? – снова разозлилсяЛев Давидович.

– Бесполезно. Но вы знаете, я вернусь обратно. И не из-завас. И тем более не из-за гонорара, который мы не станем менять, иначе этобудет плата за мое унижение. Я вернусь хотя бы для того, чтобы отомстить засвоего друга, который вчера спасал мне жизнь. Поэтому сегодня в полдень я будуу вас в кабинете. Отмените совещание, назначенное на двенадцать. Перенесите егона два часа. И соберите всех. Надеюсь, что в полдень вы будете один.

– Я буду вас ждать. Спасибо. – Деменштейн быстроотключился, словно опасаясь сказать лишнее.

Дронго посмотрел на часы. У него есть в запасе около четырехс половиной часов. Нужно будет успеть проверить еще одну версию, прежде чем онотправится на встречу с олигархом. Если он все верно просчитал, то его версияостается единственно возможной.

В это утро он занимался проверкой своих выводов, убеждаясь втом, что все загадочное рано или поздно становится понятным, если внимательноизучить дело, обратить внимание на все мелочи, не упуская никаких деталей иучитывая особенности человеческих психотипов. Это был метод Дронго. Не упускатьдеталей, учитывать психологию преступников и свидетелей, умело анализироватьфакты, делая верные выводы.

В половине девятого утра он позвонил дочери Неверова.

– Доброе утро, Светлана Петровна, – началДронго. – Извините, что звоню так рано утром. Это говорит тот самыйчеловек, который приходил к вам.

– Господин Дронго? – весело спросила она. – Явас помню. И ваши необычные советы. Как хорошо, что вы сейчас позвонили. Яскоро ухожу на работу.

– Поэтому и позвонил. Я не знал, когда именно вы идетена работу. Но сразу подумал о ваших мальчиках. Вы ведь наверняка провожаете ихв школу.

– Конечно, – засмеялась она, – а как жеиначе? Тем более что школа находится рядом с домом.

– Простите еще раз, что беспокою вас. Я только хотелуточнить. Вы говорили, что у вашего отца был близкий друг Лапиков.

– Да, верно. Игорь Викторович. Только он очень старый,плохо видит. А почему вы спрашиваете?

– И с его сыном вы дружили с детства?

– Правильно. С Виктором.

– Вы можете дать мне его телефон?

– Конечно. Я помню его наизусть, можете записать.

Она продиктовала номер телефона. Он поблагодарил ее иперезвонил Виктору Лапикову.

– Виктор Игоревич? – спросил он, услышав мужскойголос.

– Да, это я, – ответил молодой Лапиков.

– Доброе утро. Извините, что беспокою так рано.

– Ничего. Я все равно стою в пробке, – рассмеялсяЛапиков.

– Номер вашего телефона дала мне Светлана ПетровнаНеверова.

– Очень приятно, – сказал Виктор, – вы еезнакомый? Как вас зовут?

– Меня обычно называют Дронго, я скорее был знакомым ееотца.

– Понятно. Есть что-нибудь новое?

– Пока нет. Мы все его ищем.

– Бедная Света. У вас ко мне дело?

– Да. Вы ведь работаете в банке?

– Верно.

– У вас есть депозитарные ячейки?

– Конечно.

– Одну из них арендовал Неверов?

– Я не имею права разглашать подобную информацию. Темболее по телефону. Извините. Я должен перезвонить Светлане.

– Обязательно. А я позвоню вам через пять минут.Договорились?

Пять минут тянулись нестерпимо медленно. Наконец он сноваподнял телефон, повторяя набор номера Лапикова. Тот сразу ответил.

– Светлана сказала, что вам можно доверять. Что выконкретно хотите?

– Была ячейка или нет?

– Он арендовал ячейку, но не на свое имя.

– На имя вашего отца, – догадался Дронго.

Теперь понятно, что даже если каким-то чудом службебезопасности Суровцева удалось бы проверить все депозитарные ячейки в этомбанке, то фамилии Неверова там бы все равно не было. Он открыл ячейку нафамилию своего друга, отца Виктора.

– У кого ключи?

– Конечно, у самого Петра Алексеевича. И второй ключ вбанке.

– Ячейка оплачена вперед?

– За год.

– Что будет, если ячейку не оплачивают?

– Существуют строгие правила. Мы ждем месяц, посылаемуведомление, а затем вскрываем ячейку. Но почему она вас так интересует?

– Я был близким другом Петра Алексеевича.

– Там его мемуары. Он говорил, что пишет воспоминания освоей прежней работе.

– Понятно. Извините, что я вас побеспокоил. – Онположил телефон на столик. Если все правильно, то теперь у него остались толькодве загадки. Кто сдавал Деменштейна и куда исчез Неверов. Ровно в полдень онприехал в компанию Деменштейна, уже готовый к продолжению разговора.

При его появлении Регина и Замира замерли, не решаясь ничегоспрашивать. Утром в компании уже успели побывать сотрудники прокуратуры. Всезнали о происшедшей вчера ночью трагедии. Регина неживым голосом доложила, чтопришел эксперт, и, получив согласие, только кивнула головой. Дронго вошел вкабинет. Было заметно, как нервничает Деменштейн. Он впервые в жизни принималчеловека, которого вчера уволил. И впервые за много последних лет извинялся.

Дронго сел в кресло. Напротив устроился Деменштейн. Он невызывал Регину и не предлагал ничего выпить. Просто сидел и ждал, когда Дронгоначнет говорить. Но тот тоже молчал. И тогда первым начал тяжелый разговор самЛев Давидович.