Читать книгу "Спящий во тьме - Джеффри Барлоу"

– Bien. А это? – осведомилась мисс Лаура Дейл, вновь указывая на небо, однако на сей раз имея в виду нечто более конкретное.

– Le nuage[8]– облако.

– Tres bien![9]А посмотри-ка вон туда – ты знаешь, что это, Фиона?

– Oui, Mademoiselle.[10].

– Dites-le moi.

– L'oiseau[11], – отвечала Фиона. Птичка, сидящая en l'arbre[12], взъерошила перышки и разразилась не лишенной приятности песенкой.

– L'oiseau. Bien. А что за птичка? Вспомни те новые слова, что ты выучила не далее как сегодня утром.

Фиона помолчала, задумавшись над вопросом. Она сосредоточенно нахмурилась и уставилась себе под ноги, как если бы правильный ответ был начертан на носках ее туфелек.

– L'oiseau noir[13], – объявила девочка, просияв.

– Tres bien!

– Merci, Mademoiselle[14]Дейл.

Черная пташка почтительно покачала крылышками – возможно, признавая успехи маленькой ученицы – и упорхнула на соседнее дерево.

– Ну же, давай-ка руку. Пойдем, уже поздно.

И мисс Дейл с Фионой зашагали дальше по лесистой местности, неподалеку от которой пролегал наезженный тракт, ведущий к Пятничной улице. Большую часть дня они потратили в городе на визиты, а теперь возвращались домой.

– Mademoiselle?

– Oui?

– А когда в Солтхед приедут французы?

– Французы?

– Ну, французы из Франции, которые сгинули при разъединении?

Гувернантка нахмурилась, не зная, что тут ответить. Как объяснить ребенку, да так, чтобы ребенок наконец-то понял: люди с внешней стороны вряд ли когда-либо объявятся, ибо навсегда исчезли из мира?

– И все равно, – весело щебетала Фиона, – до чего же будет здорово, когда я наконец выучу французский – и до чего же мне этого хочется! – но найдется ли кто-нибудь, кто бы меня понимал, помимо вас и миссис Минидью?

– Конечно, найдется, – рассмеялась Лаура, на ходу обнимая девочку за плечи. – А что до рассуждений мистера Киббла, так ты просто не бери их в голову, и все. Он желает только добра, хотя, между нами, порою склонен преувеличивать. В Солтхеде полным-полно людей, владеющих французским, с которыми ты сможешь поговорить, и в их числе – твой дядя.

– Мой дядя Тиггз?

– Думается мне, французский он изучал. В конце концов он же профессор и крупный ученый.

– По-моему, французский – очень красивый язык.

– Oui, Mademoiselle. А разве это само по себе не достаточная причина для того, чтобы его выучить?

Девочка просияла улыбкой.

– Вы всегда правы, Mademoiselle Дейл. Вы всегда знаете что сказать! Неудивительно, что мистер Киббл в вас души не чает. Жаль, что он такой зануда. И эти его вечные зеленые очки… ох, терпеть их не могу!

Лаура потупила взгляд, словно обнаружив нечто интересное в траве, по которой легко ступали ее ножки. Какое-то время она молчала, и, думается мне, что по ее прелестному личику скользнула тень.

– А как так вышло, Фиона, что тебе известны склонности мистера Киббла?

– Мне дядя Тиггз сказал. «Очень целеустремленный молодой человек, прирожденный ученый и кристально честен», – так он тоже говорил.

– Ну что ж, это чистая правда, что мистер Киббл – и то, и другое, и третье, и что профессор его очень высоко ценит. Но я боюсь, что твой дядя посвящен в дела лишь одной заинтересованной стороны, – стороны мистера Киббла.

– Вот так я и думала, – отвечала Фиона, очень по-взрослому наклонив голову. – А уж сколько раз я ему твердила, что он ужасно скучный и старомодный и что вы тоже так считаете!

– Кому говорила?

– Дяде Тиггзу, конечно.

– На мгновение мне подумалось, что ты имеешь в виду мистера Киббла.

Девочка поморщилась и устало застонала.

– Ох, Боже ты мой, уж ему-то я бы ничего такого низачтошеньки не сказала! Да оно и незачем. По-моему, это и так очевидно.

Какое-то время они шли молча; девочка любовалась торжественным величием лесов, а мисс Дейл размышляла про себя, каких еще открытий ждать от смышленой маленькой ученицы. Но вот она подняла взгляд и заметила, что в небесах собираются тучи, а в кронах пронесся резкий ветер.

– В здешнем лесу медведи водятся? – внезапно осведомилась Фиона.

– Медведи? В Солтхеде? От души надеюсь, что нет, милая!

– А мне бы так хотелось, чтобы водились! Хоть одним глазком бы на медведя поглядеть! Я уж и дядю Тиггза спрашивала – нельзя ли нам держать дома медведя, но он сказал, нет. Сказал, медведи должны жить в пещерах, а в домах, вместе с людьми, жить не могут. А мне все равно ужасно охота завести медведя, просто страх как охота!

– Фиона, медведь в домашние любимцы не годится, – отозвалась мисс Дейл. – Медведи – звери дикие и, боюсь, не то чтобы дружелюбные. Настоящие медведи, видишь ли, совсем не похожи на тех, что нарисованы у тебя в книжках сказок. Они жестокие, злобные, и доверять им нельзя.

– Вот и дядя Тиггз так говорит.

– Тебе следовало бы к нему прислушаться.

– Посмотрите-ка! – вдруг воскликнула девочка, указывая крохотным пальчиком.

На одно жуткое мгновение Лауре подумалось, что это и впрямь медведь, но, глянув в указанном направлении, в сторону наезженного тракта, вполне различимого за деревьями, она тут же успокоилась. Вдоль обочины дороги параллельно им быстрым шагом шел какой-то человек, причем так близко, что слышно было, как он мелодично насвистывает себе под нос.

«И кто бы это мог быть?» – удивилась про себя Лаура.

Фиона ликующе взвизгнула.

– C'est monsieur Скрибблер! – воскликнула она, возбужденно махая рукой.

Свист оборвался. Остановился и свистун и, приложив ко лбу ладонь, сложенную козырьком, внимательно вгляделся сквозь листву, потом согнул колени, присел на корточки, сощурился, уставился прямехонько на Лауру с Фионой, сдвинув брови, затем снова встал, повторил это небольшое упражнение еще раз, снял шляпу, почесал в буйной шевелюре, вернул шляпу на место и, наконец, засунул два пальца в рот и пронзительно свистнул.

– C'est lui[15], – проговорила мисс Дейл, скорее про себя, нежели вслух, и со странно многозначительной интонацией, в то время как Фиона вприпрыжку помчалась через лес к дороге.