Читать книгу "Моя герцогиня - Элоиза Джеймс"

— Похвальное намерение, — отозвался Вильерс.

— Как только вернусь домой, сразу напишу, положу в нижний левый ящик стола и запру. Отдашь, когда придет время?

Ответ прозвучал сквозь стиснутые зубы:

— Да.

— Необходима еще хотя бы неделя, — рассуждал вслух Элайджа. — Представляешь, мы ведь до сих пор не встретились в спальне. Хочется доставить Джемме радость. Невыносимо думать, что она будет бояться, как бы я не отдал концы в самый ответственный момент.

— Ты гораздо крепче отца. Вспомни, он всегда был массивным.

— Точнее, толстым, — поправил Элайджа.

Можно предположить, что избыточный вес отрицательно сказывался на выносливости. — Вильерс откинул голову на бархатную спинку сиденья и закрыл глаза.

— Кажется, ты все-таки устал, — заметил Элайджа.

— На моем месте любой бы устал. — Вильерс самоуверенно улыбнулся.

— А именно?

— Считаю, что не имеет смысла спать, если партнерша полна энергии и жаждет продолжения.

Элайджа насмешливо поднял бровь:

— Должно быть, особа чрезвычайно энергична.

— Ее зовут Маргерит. Вдова, примерно соблюдающая траур по пожилому супругу — так, во всяком случае, считает ее семья. Родственники принуждают бедняжку по два часа в день молиться у могилы.

— О Господи!

— Она утверждает, что после моих визитов кладбище выглядит не столь унылым, — пояснил Вильерс.

— Будь осторожен! Едва закончится траур, вдовушка захочет выйти за тебя замуж.

— Нет.

— Они все о тебе мечтают. — Голос Элайджи оживился. — Еще бы, сам могущественный герцог Вильерс! Один из богатейших людей королевства, умеющий ловко увернуться от венца. Ты бросаешь вызов и тем самым ставишь себя в самую опасную из всех возможных позиций.

Леопольд молча пожал плечами.

— Надеюсь, ты не страдаешь по бывшей невесте — той, которая сбежала с братом Джеммы?

— Ничуть. Хочу получить то, что имеешь ты.

Наступило тяжелое молчание: искреннее признание обязывало.

— Знаю, — мрачно выдохнул Элайджа.

— Не Джемму, — уточнил Вильерс, — но такую же красавицу и умницу, да еще, чтобы смотрела на меня так же, как герцогиня смотрит на тебя. Если бы судьба послала нечто подобное, пусть даже на один-единственный день, можно было бы умереть счастливым.

— Боже милостивый! — взмолился Бомон. — Я…

— Ну, так не позволяй ревности превращать себя в идиота! — прорычал Вильерс.

— О Господи! — повторил Элайджа.

Тишина продолжалась до тех пор, пока экипаж не остановился перед особняком Бомона. Только сейчас Вильерс поднял тяжелые веки и посмотрел на друга.

Ты просил меня продолжать ухаживания, чтобы оказаться рядом после твоей смерти. Так вот, прошу освободить меня от данного слова. Я люблю герцогиню, но не так, как ты предполагал.

Его слова звучали спокойно, уверенно и касались сердца подобно целительному бальзаму.

— Значит, ты меня простил?

— О каком из бесчисленных грехов ты говоришь? — не скрывая сарказма, уточнил Леопольд.

— О том, что в юности я украл у тебя Бесс… о том, что отвернулся от тебя.

— О нет, ни за что! Готов оплакивать потерю девушки из бара до конца своих дней!

Элайджа с подозрением прищурился.

— Ты всегда был глупцом, — подытожил Вильерс и снова закрыл глаза.

— Будь осторожен, — предупредил Элайджа.

— С чего бы это?

— Тебе я тоже оставлю письмо. — Заметив на лице друга возмущенное выражение, герцог Бомон рассмеялся.

Глава 16

В тот же день после полудня

— Куда мы направляемся? — осведомился Элайджа, помогая жене подняться в экипаж. Судя по весьма скромному кринолину и отсутствию парика, визит предполагался не в светскую гостиную.

Джемма, должно быть, решила забыть о вчерашней сцене и лукаво улыбнулась:

— Секрет. Я уже предупредила Маффета о нашем маршруте.

Когда карета прибыла на место назначения, Джемма предпочла первой спуститься на тротуар. Элайджа спрыгнул следом и осмотрелся: в этой части Лондона ему еще не доводилось бывать.

Аромат сирени напоминал об уютном сельском саде, и стояли они перед высокой стеной — вернее, перед маленькой зеленой калиткой в высокой стене, сложенной из круглых камней и песка еще при Генрихе Четвертом, а может, и раньше.

Герцог вопросительно взглянул на жену, но давать разъяснения Джемма явно не собиралась. Пока лакей дергал веревку колокольчика, они стояли молча и полной грудью вдыхали неизвестно откуда прилетевший сладкий запах. Наконец калитка открылась и показался маленький монах в белых домотканых одеждах — явление интересное и неожиданное.

— Как вы просили, ваша светлость, — с поклоном произнес монах, — бассейн готов.

Джемма шагнула к калитке.

— Большое спасибо, брат.

Седая голова исчезла.

Элайджа схватил жену за руку.

— В Англии нет монахов! — прошипел он. — Я точно знаю, что Генрих Восьмой с ними покончил.

Джемма улыбнулась:

— Это не монах, он просто так выглядит.

— В таком случае кто же?

Она потянула мужа внутрь. За старинными стенами прятался большой грязный двор, когда-то вымощенный, но теперь заросший травой и чахлыми сорняками. Огромный куст сирени раскрыл нежные соцветия, радостно приветствуя приход весны. Здесь же выпустил зеленые стрелки дикий чеснок: острый, пряный запах лишь подчеркивал непобедимый волшебный аромат.

Калитка закрылась. В противоположном конце двора до уровня второго этажа возвышались прямоугольные колонны. Крыша исправно исполняла свои функции и лишь справа напоминала старинные развалины.

«Монах» исчез в лабиринте колонн. Для пожилого человека двигался он с завидной энергией.

— Пойдем. — Джемма взяла за руку.

— Где мы? — В голове у герцога крутились смутные воспоминания, но цельная картина никак не складывалась. Ласточки носились между колоннами, ныряли под крышу и появлялись вновь уже с другой стороны.

— Это римский balineum, — пояснила Джемма.

— Бани, — сообразил Элайджа. — Термы. Разве они не разрушены давным-давно? И не развалились от времени?

— Как видишь, уцелели.

— И что же мы будем делать?

— Бассейн здесь. — Она уверенно повела мужа между колоннами, свернула направо и зашагала по растрескавшемуся голубому полу, когда-то выложенному мозаикой. С одного обломка неожиданно посмотрели серьезные глаза, на другом мелькнул хвост льва.