Читать книгу "История Вселенских соборов. Часть II. Вселенские соборы VI, VII, VIII веков - Алексей Петрович Лебедев"

выброшены, некоторые из лих сожжены, живопись на стенах храмов и мозаическия изображения затерты известью. Не избег этой участи и великолепный храм Богородицы Влахернской в Константинополе, на стенах которого лучшими художниками изображена была вся земная жизнь Богочеловека, все Его чудеса, все события из евангельской истории, кончая вознесением Его, а также и сошествие св. Духа на Апостолов. Чтобы стены храмов не оставались голыми, приказано было изображать на них обыкновенные ландшафты, также разрисовывать изображениями птиц и плодовых деревьев; и, как говорит один жизнеописатель того времени, храмы превратились в птичники и фруктовые лабазы. Также поступлено было и со всеми общественными зданиями и дворцами, где не было недостатка в священных изображениях; в этих местах св. изображения были уничтожены, между тем, как говорит тот же жизнеописатель, «сатанинские изображения всадников, охотничьих сцен, театральных зрелищ, конских ристалищ, оставались в почете и сберегались»[152]. Сами патриархи Константинопольские не уступали императору в ревности к уничтожению св. икон. Так о патриархе Никите известно, что он приказал закрасить иконы во всей своей патриаршей палате[153]. Иконоборческая ревность простиралась так далеко, что враги икон дозволяли себе жечь книги, украшенные священными изображениями, и рвать книги, в которых говорилось о почитании св. икон. Так скевофилакс (сосудохранитель) при Софийской Константинопольской церкви позднее заявлял, что в ризнице он нашел две книги, обложенные золотыми изображениями; они оказались прожженными: знак, что их иконоборцы ввергали в огонь. Лев епископ фокийский также свидетельствует, что в его епархиальном городе сожжено было иконоборцами 30 книг. Упомянутый скевофилакс еще заявлял, что в его руках есть книги, в которых иконоборцами вырезаны были листы, где говорилось о. почитании св. икон, при чем представлен был и образец подобной книги (дело происходило на VII Вселенском соборе). Тоже самое заявляли и другие свидетели иконоборческого царствования Копронимова (Деян. VII. 408. 411. 413).

От гонения на иконы император Константин постепенно переходит и к гонению на св. мощи, — он повелел повсюду их выбрасывать. Так рассказывают, что мощи высокопочитаемой святой мученицы Евфимии извлечены были из храма, в котором происходил четвертый Вселенский собор (в Халкидоне), и вместе с гробницею ввержены в море, а великолепный храм, посвященный её имени, обращен в цейхаус[154]. Императору Константину приписывают и другие меры, направленные к ослаблению религиозного духа в народе. Запрещено будто бы было даже простое молитвенное воззвание к Богородице: «Пресвятая Богородица помоги мне»; не позволено было слишком часто посещать храмов Божиих, отправлять всенощное бдение и проводить безбрачную жизнь; во всех этих случаях виновные судились и наказывались, как тяжкие политические преступники[155].

Самыми смелыми, решительными и мужественными противниками мер и распоряжений собора и императора Константина были монахи. Смелость и мужество их часто переходили в дерзновение, которое устрашало самого императора. Во главе других монахов в данном отношении стоял св. Стефан, называемый новым в отличие от первомученика архидиакона Стефана[156]. О нем рассказывают, что представши пред лице императора, он вынул из своего клобука монету и сказал: «какое наказание заслужу я, если эту монету, носящую изображение императора, брошу на землю и стану топтать ногами? Отсюда ты можешь видеть, продолжал он, какого наказания достоин тот, кто Христа и Его св. Матерь оскорбляет на образах. Затем он бросил монету на пол и начал топтать ее ногами. Император приказал ввергнуть его в темницу[157]. Не меньше дерзновения показал и другой монах Петр, прозванный Коливитом. Он не убоялся в лицо назвать императора за иконоборчество новым Валентом (имя арианского императора) и Юлианом[158]. Ревность монахов, проявившаяся в таких и других подобных фактах, оказывала сильное влияние на умы христианского общества. Среди общего потворства императору со стороны духовенства, одни монахи явили себя неустрашимыми ревнителями православия.

Так как монашество в византийском государстве было главным врагом иконоборчества, то император решился во что бы то ни стало стереть с лица земли это учреждение. Император считал и называл монахов распространителями идолопоклонства, представителями обскурантизма, чадами тьмы. Он решился закрыть все монастыри. Он отдавал монастыри под казармы. Так знаменитейший в Византии монастырь Далматский отдан был в распоряжение солдат; другие монастыри в столице были разрушены до основания[159]. От самих монахов он требовал, чтобы они носили мирское платье и вступали в браки; послушным обещаны были милости, деньги, почетные должности в войске и в гражданском управлении. Между монахами нашлись такие, которые соблазнились льстивыми обещаниями императора[160]. Твердые же из монахов должны были переносить всевозможные муки и оскорбления. В видах осмеяния монашества, император приказал связать попарно монахов с монахинями и водить по цирку, при чем публике позволено было плевать и издеваться над страдальцами[161]. До чего доходила жестокость в преследовании монахов, это видно из тех казней, каким подвергали их. Так случалось, что монахам разбивали головы на тех самых иконах, на защиту которых они выступали[162].

Император в ревности и жестокости преследования монашества нашел себе пособников в правителях провинций. Особенною неумолимостью в гонении на монахов прославился правитель Фракийской провинции Михаил Лаханодракон, который стал известен с именем дракона. Сначала он призвал к себе всех монахов, которые находились в подведомственной ему области, и объявил им: «вы должны слушаться императора и меня, надеть светское платье и вступить в брак; кто же не послушается, тому выколоты будут глаза и грозит ссылка». Затем от слов он переходил к самому делу. Он отобрал от монахов все их монастыри с принадлежащим им имуществом: св. сосудами, книгами, землями, стадами, и все это распродал, а выручку послал в дар императору. Святоотеческие творения и сочинения монахов предавал пламени. Запретил употреблять ладанки с св. мощами; самые ладанки он сжигал, и носивших оные подвергал мучениям. Монахам при этом досталось более всего: им выкалывали глаза, их умерщвляли, секли розгами, некоторым из них намазывали бороды горючими веществами и потом зажигали их, опаляя кроме бороды и самое лицо. Подвиги Михаила увенчались успехом. Во всей Фракийской провинции не стало более видно ни одного монаха в черной монашеской рясе. Император объявил Михаилу за это свое монаршее благоволение. Это дослужило к тому, что и другие правители провинций пошли по следам Михаила Лаханодракона[163]. Более мужественные в исповедании православия, и лица мирского сословия также не мало претерпели гонений в царствование Копронима. Некоторых из них, подобно тому как это было с монахами, водили для посрамления по цирку, где они подвергались оплеванию и осмеянию. Избождение глаз, обрезывание носа, наказание розгами были обыкновенными казнями, которым подвергались эти страдальцы[164]. Вообще гонение