Читать книгу "Эскадроны смерти: бандиты, наёмники - Коллектив авторов"

самым известным примером связки «наркотики – гражданская война», финансирование внутренних вооруженных конфликтов за счет доходов от производства наркотиков началось отнюдь не с Колумбии. В 80-е годы XX века – одновременно с ультраправыми в Колумбии – эту тактику широко использовали афганские моджахеды, боровшиеся с советскими войсками и просоветским правительством НДПА. При этом они всего лишь повторили опыт «золотого треугольника» в Юго-Восточной Азии (зона на стыке границ Мьянмы (Бирмы), Таиланда и Лаоса), где с 60-х годов возделывание опийного мака и производство опиатов стали финансовой основой местных сепаратистских движений (и остаются ими до сих пор). При этом небезынтересно, что сама идея финансирования повстанцев за счет наркопроизводства родилась в умах экспертов из ЦРУ, которые искали дополнительные надежные источники финансирования антикоммунистических отрядов в Лаосе. Именно люди ЦРУ вооружили и обучили тактике партизанских действий горные племена мео в Лаосе, а затем, обнаружив, что денег на эту партизанскую войну не хватает, научили мео выращивать и производить опиаты, чтобы те могли финансировать свою антикоммунистическую войну сами. Эта практика была быстро подхвачена соседями, в первую очередь – в зонах действий сепаратистов в Бирме. Но и люди из ЦРУ не придумали ничего нового: они всего лишь вспомнили, каким образом финансировали свои вооруженные отряды ультраправые в Ливане в 1958–1961 годах.

Похоже, что финансирование западными спецслужбами «тайных войн» за счет доходов от наркобизнеса вообще становится обыденным явлением. Два таких случая наиболее известны: этот финансирование ЦРУ «наркодолларами» никарагуанских «контрас» (скандал «Нарко-Контрас») и финансирование пакистанскими спецслужбами кашмирских сепаратистов и сикхов-сепаратистов в Пенджабе.

Колумбия известна в основном из-за пропаганды США. Именно в Вашингтоне придумали выражение «наркопартизаны» и «наркогерилья» – с целью дискредитации левых колумбийских партизан. Причем впервые эти термины были употреблены послом США в Колумбии Льюисом Тамбсом в 1984 году, когда ни одна из левых партизанских группировок Колумбии достоверно не имела никакого отношения к наркопроизводству – так что даже военно-политические противники партизан (колумбийское правительство) устами генерала Гомеса Падильи были вынуждены опровергнуть слова посла. Долгое время эти термины использовались исключительно сотрудниками ЦРУ и Управления по борьбе с наркотиками США, пока наконец не были прочно внедрены в СМИ.

Но по мере распространения контроля отрядов ФАРК-ЕП на всё большую территорию, где крестьяне занимались выращиванием коки (единственного прибыльного в условиях Колумбии растения), руководство ФАРК было вынуждено выработать собственную стратегию по отношению к производству наркотиков. Стратегия эта свелась к следующему: на контролируемых территориях партизаны не преследуют крестьян, выращивающих коку, поскольку крестьянство – это социальная база герильи и ФАРК обязалась защищать социальные интересы крестьян. Одновременно партизаны уничтожают плантации коки и заводы по ее переработке, принадлежащие наркобаронам, уничтожают самих представителей наркомафии, а конфискованные у них земли передают крестьянам, не вмешиваясь в вопрос, какие культуры на этих землях крестьяне будут выращивать (эта политика привела к тому, что наркокартели стали злейшими врагами партизан и создали для борьбы с ними «эскадроны смерти», известные как «парамилитарес»). Крестьянские хозяйства, выращивающие коку и перерабатывающие ее на «домашних заводах», облагаются ФАРК специальным «революционным налогом». Таким же налогом облагаются и курьеры, доставляющие продукты переработки из зоны контроля ФАРК вовне. На территориях, контролируемых ФАРК, наркоторговля запрещена и карается смертью; употребление алкоголя и наркотиков наказывается принудительными общественными работами. «Революционный налог» на наркотики является сегодня одним из основных источников финансирования деятельности ФАРК.

В марте 2000 года ФАРК обратилась с «открытым письмом» к «Конгрессу и народу США» с предложением решить проблему наркотиков в Колумбии, которая так волнует власти в Вашингтоне. В письме указывалось, что именно США являются основным потребителем колумбийских наркотиков, а, по законам рынка, спрос рождает предложение. Чтобы ликвидировать наркопроизводство в Колумбии, руководство ФАРК предложило легализовать наркотики в США (что резко снизит их стоимость) и, следовательно, разрешить посев наркосодержащих культур непосредственно в Соединенных Штатах, после чего производство наркотиков в Колумбии станет абсолютно нерентабельным. Власти США не откликнулись на это письмо. В июне 2000 года руководство ФАРК обратилось к правительству Колумбии с тщательно разработанным проектом замены выращивания наркосодержащих растений другими видами сельскохозяйственной продукции, что возможно только при субсидировании государством обычных агрикультур, чтобы сделать их производство рентабельным. Правительство Колумбии не отреагировало на этот план.

Зато скандалы, связанные с вовлечением колумбийского правительства, армии, спецслужб и крайне правых «эскадронов смерти» в наркобизнес, начались еще в 80-е годы – и с тех пор все учащались. Еще в 1984 году стало известно, что одна из двух основных группировок «эскадронов смерти», из которых позднее (в апреле 1997 года) армия сформировала крупнейшее объединение «парамилитарес» «Объединенные силы самообороны Колумбии» (АУК) – группировка «Смерть похитителям», – была создана наркобаронами из клана Очоа. О том, что вторая основная группировка – «Магдаленская бригада» (или МОРЕНА) – была создана совместно 14-й бригадой колумбийской армии и Медельинским картелем, стало известно только в 2003 году, когда «Магдаленской бригады» уже давно не было.

«Эскадроны смерти» (в первую очередь АУК) ответственны за 80 % политических убийств в Колумбии. В результате применяемой ими тактики «выжженной земли» свыше 2,5 млн человек стали внутренними беженцами. Многие из них ушли на юг страны, где расчистили участки сельвы и занялись выращиванием коки. Сведения о прямой причастности АУК к наркобизнесу были так многочисленны, что в 1991 году США вынуждены были внести АУК в список террористических организаций. Это, однако, не помешало ЦРУ в 1999 году выделить колумбийской армии вертолеты специально для спасения лидера АУК Карлоса Кастаньи, когда того осадили в его тайном убежище партизаны ФАРК.

Большой скандал разразился в Колумбии в августе 1989 года, когда выяснилось, что несколько тысяч политиков и государственных чиновников разного уровня находятся на содержании Медельинского картеля. Президент Вирхилио Барко издал специальный указ о смещении со своих должностей продажных государственных чиновников и об увольнении из рядов полиции свыше 2 тыс. офицеров, купленных Медельинским картелем. Не меньший скандал вызвало позже решение следующего колумбийского президента – Сесара Гавильи – об отмене этого указа В. Барко.

Грандиозный скандал сотрясал Колумбию в 1994–1996 годах, когда стало известно, что президент Эрнесто Сампер получил от наркобаронов взятку в размере 6 млн долларов. Одновременно выяснилось, что деньги получили также министр внутренних дел О. Сернет, министр иностранных дел Р. Пардо и министр связи Х.М. Турбая. Колумбийский суд признал обвинение обоснованным, после чего президент Сампер ввел в стране чрезвычайное положение под предлогом «борьбы с терроризмом». В январе 1996 года бывший министр обороны подтвердил эти обвинения. В феврале 1996 года генеральный прокурор официально отстранил президента от должности и передал дело об импичменте в Конгресс. Но в июне 1996 года Конгресс принял (111 голосами против 43)