Читать книгу "Лирик против вермахта - Руслан Ряфатевич Агишев"

это белиберда. Сидор Артемьевич, человек старой школы, прошедший всю Гражданскую, а потом и Польскую компанию. И везде он видел одно и то же: победу над врагом приносят большое число штыков и артиллерийских орудий. Только это, и ничто другое.

А вот Руднев, напротив, все видел совсем иначе. Как комиссар и организатор в отряде всей идеологической работы, он сразу же ухватил суть.

- А знаешь, что Миша? – выдержав долгую паузу, комиссар выдал совсем необычную вещь. – Давай ко мне заместителем по воспитательной части, и поглядим, что ты там придумал.

Кстати, рекомендую почитать историю про СИРОТУ, прокачавшегося до БАРОНА и крутого МАГА ЦЕЛЫХ 2 КНИГИ

https://author.today/reader/263459/2370717

Глава 17. Звезда сияет еще ярче

***

Небольшая шифрограмма в неполные семьдесят слов, отправленная из партизанского отряда на Большую землю и принятая безвестным сержантом наркомата государственной безопасности, перевернула очередную страницу нашей истории, приведя в действия глобальные события. Вездесущий наблюдатель, будь таковой, обязательно бы обратил внимание на сходство всей этой истории с детским стишком Самуила Маршака «Гвоздь и подкова».

«Не было гвоздя –

Подкова пропала.

Не было подковы –

Лошадь захромала.

Лошадь захромала –

Командир убит.

Конница разбита –

Армия бежит.

Враг вступает в город,

Пленных не щадя,

Оттого, что в кузнице

Не было гвоздя».

***

Москва. В этом бывшем купеческом особняке, внушительном здании с башенками из красного кирпича, располагался один из отделов Наркомата государственной безопасности, координировавший деятельность партизанских отрядов на оккупированных территориях. На втором этаже в небольшой комнатке с низким потолком и узкими окнами находилось рабочее место сержанта Васькина, отвечавшего за сбор и обработку разведывательных данных с территории Белоруссии и Украины.

-…Ковпак, Путивльский отряд. Понятно, - парень, не вставая со стула потянулся за нужной папкой. При таком объеме работы без организации и порядка никак. На каждый из отрядов, особенно крупных, была уже заведена особая папка, куда тщательно подшивались все донесения. Не дай Бог, потом что-то всплывет, а у него все есть, все на месте. – Белоруссия, значит.

Положил папку на стол, рядом лег листок с шифрограммой, полученной техническим отделом только что. Теперь оставалось разобраться, что хотел сообщить отряд.

- … Так, продолжают движение. Расчетное время прибытие около трех – четырех суток. Хм, а тут у нас что? – следующая часть сообщения сразу же приковала его внимание. – Окружной продовольственный лагерь… Предварительная разведка показала, что…

Из полученных с суточным разрывом депеш следовало, что немцы сосредоточили в лагере громадные запасы продовольствия, который можно готовить к отправке, как в Германию, так и для очередного наступления. И то, и то могло представлять для советского командования огромное значение, выступив в качестве первоочередных целей для дальней бомбардировочной авиации. О такой информации нужно немедленно докладывать наверх, чтобы не упустить нужное время. В условиях войны сведения устаревали катастрофически быстро.

- Товарищ капитан! – Васьков уже прижимал трубку телефонного аппарата к уху и докладывал начальнику своего отдела. – Путивльский партизанский отряд сообщает о том, что обнаружен окружной продовольственный лагерь с внушительными запасами продовольствия… Понял… Есть, подготовить докладную!

Еще через пять – семь минут докладная была готова. Сержант кратко изложил все обстоятельства дела: местоположение лагеря, ориентиры, предварительную оценку сил обороняющихся, вооружение. Удовлетворенно хмыкнув, быстро отнес получившееся. А вернувшись, вновь сел за работу.

- А это уже смежникам, - пробормотал Васьков, прочитав сообщение о ходатайстве о награждении одного из партизанов, совсем еще мальчишки. Выходило, что какой-то пацан смог взят в плен целое отделение полицаев во главе с немцем. Новость, как раз подходящая для их третьего отдела, которое по отдельному распоряжению наркома занималось сбором любых свидетельств о героических действиях советских бойцов на фронте. После одобрения начальством подобные факты сразу же звучали в последних сводках Совинформбюро, чтобы хоть немного разбавить поток тяжелых новостей с фронта. – Самое то. Пионер взял в плен десяток полицаев.

Сложно сказать, почему сержант сразу же не среагировал на фамилию Старинова, того самого героического пионера. С одной стороны еще две недели назад по наркомату проходило распоряжение о поиске сведений о советском школьнике Михаиле Старинове, пропавшем в районе автомобильного моста близ Коровино. С другой сторону, перед ним ежедневно проходил такой огромный поток самой разной и нередко противоречивой информации, что к вечеру начинало рябить в глазах. Это были десятки сообщений в день, тысячи в неделю, требовали скорейшей проверки и перепроверки, прежде чем окажутся на столе у руководства. Как говориться, Васьков иногда не помнил, что вчера было.

***

Никто не обратил внимания на фамилию и на вышестоящем уровне. Совсем не до этого было. Враг неистово рвался к Москве и на всех уровнях прилагались титанические усилия, чтобы не допустить этого. В аналитических группах наркомата остались единицы, которые просто не справлялись с возросшим потоком документов.

К ночи сведения о юном бойце партизанского отряда М. Старинове, взявшем в плен отделение фашистских пособников во главе с немецким солдатом, уже были отправлены во Всесоюзный комитет по радиофикации и радиовещанию при Совете народных комиссаров. Здесь они оказались в числе точно таких же данных о других героях, собранных со всех фронтов. И теперь главному редактору предстояло решить, что выйдет в эфир в ближайшем выпуске Совинформбюро.

***

Село Маресьево Инсарского района, МАССР (Мордовская автономная советская социалистическая республика).

Это утро для Прасковьи Стариновой началось чуть ли не с пол третьего утра. После первой дойки она успела на пару часиков заскочить домой, чтобы приготовить еду для мужа в кузню. В четыре уже снова на ферме была, бегала с ведрами и поила коров перед выгоном.

- Васильевна, бросай ведра! Скоро уже пять! – окликнул ее хриплый голос подруги, что стояла у выхода с фермы. – Пойдем, заодно и дух переведем. Умаялась, поди?

Прасковья поставила тяжелые ведра с водой на землю и с облегчением выдохнула. Устала, что и говорить. С ночи на ногах, толком и не присела. Это по молодости легко, тяжести не замечаешь.

- Пошли, Глаша, послушаем…

Сводки Информбюро шли обычно с пяти и до шести утра. Послушать голос Левитана у радиовышки всегда люди собирались. Считай, полдеревни стояли и вздыхали. Ждали, что сейчас скажет.