Читать книгу "1918-й год на Востоке России - Коллектив авторов -- История"

я видел, что положение Казани безнадежно. Кольцо обороны все суживалось и суживалось.

К этому времени город Симбирск пал. Капитан, а теперь полковник Каппель медленно, с боями отходил от Волги на Богульманск.

Оставался лишь один последний свободный путь для отхода наших частей из Казани, да и тот уже находился под ударом красных. Но мы начали наш отход и пошли на соединение с полковником Каппелем.

Начался новый период героической борьбы: Бугульма — Уфа.

В. М. Молчанов

Д. М. Михайлов

А. Г. Ефимов

Д. И. Федичкин

Генерал-лейтенант В. О. Каппель

Генерал-майор С. Н. Войцеховский

Генерал-лейтенант А. Н. Пепеляев

Генерал-лейтенант Г. А. Вержбицкий

Генерал-лейтенант Г. М. Семенов

Генерал-лейтенант И. С. Смолин

Генерал-лейтенант П. П. Иванов-Ринов

Генерал-лейтенант А. И. Дутов

Полковник В. Н. Дробинин

Полковник Б. П. Перхуров

Контр-адмирал Г. К. Старк

Р. Гайда

Военный врач Э. Ф. Мейбом

Я. Сыровы

Полковник Швец

С. Чечек в Самаре

Ижевский завод, Заречная часть

Ижевский завод, Нагорная часть

25-летие Ижевско-Воткинского восстания в Шанхае (1943 г.); впереди — полковник Солдатов и капитанТопоров

40-летие Ижевско-Воткинского восстания в Сан-Франциско (1958 г.)

50-летие Ижевске-Воткинского восстания в Сан-Франциско (1968 г.): В. М. Молчанов и А. Г. Ефимов со знаменем Ижевской дивизии

Знак в честь Ижевско-Воткинского восстания

Неугасимая свеча в честь Ижевске-Воткинского восстания

* * *

Мне хочется поделиться с читателем моими впечатлениями о командире-руководителе Красной армии времен Гражданской войны. Столкнуться пришлось с ними по долгу службы. Было их две командирши, обе имели одинаковую кличку «Красная Машка»!

Одна из них была проститутка из Казани, но она прожила недолго — была убита в боях у пороховых заводов. Вторая была какой-то легендарной личностью того периода борьбы. Про нее говорили, что она красавица и происходит из аристократической семьи. По всей вероятности, обе они были садистками, так как сотни офицеров и добровольцев, попадавших к ним в руки, предавались нечеловеческим пыткам и умирали в страшных мучениях от рук зверей в образе женщин.

После отхода из Казани все воинские части переправились на другую сторону реки Камы. Мои татары были влиты в 1-й Казанский полк, состоявший из 200 штыков добровольцев. Таким образом, полк имел около 800 штыков, его разделили на два батальона. Первым батальоном командовал я, вторым полковник Герман Лебедев, впоследствии ставший моим большим другом. Он умер уже в Америке. Всей Волжской группой командовал полковник Сахаров. Мы шли на соединение с полковником Каппелем, отступавшим по линии Бугульма — Уфа.

Как-то ночью, на одной из стоянок, я получил приказ от полковника Сахарова явиться в штаб отряда. Прибыв туда, я получил от полковника Сахарова боевой приказ — занять с моим батальоном маленький город «Н» (названия не помню), выбив из него красных, так как они угрожали нашему левому флангу. Городок от места нашей стоянки был всего верстах в десяти. Получив проводника, выслав вперед полевую заставу, также дозоры по сторонам, пошли на городок «Н». Не доходя до него, перехватили какого-то мужичка, ехавшего на подводе. Спрашиваем его, много ли красных в городе. Он ответил, что очень много, но они все пьяные и не дай бог как бесчинствуют… страшно смотреть, прямо как дьяволы…

На рассвете атаковали город. Краснюки выскакивали из домов в одном нижнем белье и не могли сообразить, что происходит. Бой был очень короткий из-за неожиданности нашей атаки. Городок был занят, краснюки разбегались в разные стороны. Пленных мы не брали: кто сумел удрать, остался жив, кто нет — тот был убит. Второй роте повезло, им удалось захватить весь штаб красной группы, включая и командиршу «Красную Машку».

Расположил пост в школьном зале. Донес полковнику Сахарову, что боевая задача выполнена, городок «Н» в наших руках, а также, что удалось захватить весь штаб красных во главе с «Красной Машкой». Полковник Сахаров приказал мне немедленно расстрелять всех, а так как «Машка» легендарная личность, сохранить ее до его прибытия, но только в том случае, если не придется ввязаться в другой бой с красными. Если так, то немедленно расстрелять и ее, иначе она опять ускользнет из наших рук.

За один день ко мне явилось более ста человек добровольцев. В их числе было 5 офицеров и 15 кадет Симбирского корпуса. Эти кадеты были, по моему мнению, в возрасте от 14 до 18 лет. Если бы нам не пришлось отступать, то я смог бы сформировать большой отряд добровольцев. Считаясь с тем, что все добровольцы были, как я их называл, «мальчики», мне было жаль их — неопытных — вливать в наши ряды, поэтому вновь прибывших офицеров я зачислил в строй нашего батальона, а из мальчиков создал особую роту, назначив к ним трех наших офицеров. Моя идея была, как могу, уберечь их от боя и смерти. О, какие они были прелестные, с горящими глазами и боевым пылом!

Когда мне представились прибывшие пять офицеров, то по какому-то внутреннему чувству я с большим подозрением отнесся к одному из них. Во-первых, четыре офицера — местные жители, но они его не знали, также и он их не знал. Он говорил, что по роду службы все время был в разъездах, его родители в Москве, а он застрял здесь, когда красные заняли город. Тип очень неприятный, глаза бегающие, как у вора. После зачисления его (он назвался прапорщиком Хмельницким) в роту вскорости ко мне пришел один из офицеров и доложил, что он встретил одного жителя этого городка, который сказал ему, что прапорщик Хмельницкий не кто иной, как комиссар отряда «Красной Машки». Приказал их обоих привести ко