Читать книгу "Лоуренс Уотт-Эванс - За Василиском - Лоуренс Уотт-Эванс"

ничего предпринять, опасаясь, что Оверман его зарежет. Гарт изучал ситуацию, не выпуская меча из рук. Они находились в узком побеленном коридоре, освещённом парой факелов, прикреплённых к стене в нескольких ярдах в том направлении, откуда пришёл человек. Сразу за факелами коридор заканчивался массивной деревянной дверью; ещё одна такая же дверь находилась в середине правой стены. Обе были плотно закрыты. В противоположном направлении коридор вёл в кладовую, стены которой были уставлены деревянными бочонками, которые тянулись вдоль стены рядом с лестницей. Там было темно. Гарт подумал, что следовало бы провести допрос; он как раз решал, как сформулировать свой первый вопрос, когда дверь в конце коридора с громким стуком распахнулась.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Новоприбывший был, конечно же, ещё одним стражником. Окинув взглядом открывшуюся перед ним картину, он крикнул: - Оверман! - и захлопнул дверь.

Не теряя времени, Гарт приступил к допросу и потребовал: - Где василиск?

Его пленник быстро указал на только что захлопнувшуюся дверь и ответил: - В подземелье.

- Сколько там человек?

- Думаю, около десяти.

- А Барон?

Гарт едва расслышал утвердительный ответ, потому что дверь снова широко распахнулась, явив полдюжины вооружённых людей.

- Сдавайся, Оверман!

Гарт лишь бросил взгляд на солдат и сдвинул меч так, что его остриё мелькнуло в свете факела менее чем в дюйме от горла пленника. Человек, который потребовал его сдачи, замолчал, и мгновение никто не двигался. Затем стражников грубо оттеснили в сторону, и Барон шагнул в коридор.

- Сдавайся, Оверман, - сказал он.

Гарт сказал: - А если я не сдамся?

Барон лишь кивнул в сторону мечей своих людей.

- Если на меня нападут, этот человек умрёт.

Барон пожал плечами. - Что с того?

Гарт заколебался; он не ожидал такого неприкрытого безразличия. - Сомневаюсь, что эти ваши фермеры смогут со мной справиться, - наконец произнёс он.

- Если они не смогут, у меня есть другие.

- Вы не так поняли. Если вы натравите на меня своих людей, я буду считать вашу смерть самообороной.

Барон задумался и нахмурился.

- Я пришёл за василиском. Позвольте мне взять его, и я уйду с миром.

- Нет.

- Почему нет? Зачем вам это чудовище? Гарт изо всех сил старался быть благоразумным.

Барон долгое время задумчиво смотрел на него, затем сказал: - Зачем мне говорить вам?

- Чтобы предотвратить кровопролитие. Возможно, мы сможем прийти к компромиссу.

Барон ничего не сказал; молчание усилилось. Гарт беспокойно переминался с ноги на ногу, не зная, что делать дальше. Решение было принято внезапно, когда он услышал движение справа и сверху. На верху лестницы стояли ещё стражники, посланные другим путем, пока Барон отвлекал Овермана.

Разгневанный тем, что поддался на такую уловку, он пнул своего пленника так, что тот неуклюже перекатился на спину. Гарт прислонился спиной к стене коридора, меч был готов встретить натиск, а левая рука высвободила топор, висевший за спиной.

Дверь на лестницу распахнулась, и группа людей бросилась вниз по ступеням, но замерла, увидев, что Оверман настороже и во всеоружии.

Гарт поставил мохнатую ногу на грудь пленника, чтобы предотвратить потерю того небольшого преимущества, которое мог предоставить этот человек, затем громко повторил свой предыдущий вопрос. - Зачем вам это чудовище?

Барон не торопился, изучая лицо Овермана, прежде чем ответить. - Война.

- Война против кого? С моим народом?

- Я ещё не решил.

- Я не понимаю. Если у вас нет врага, зачем вам василиск?

- Позвольте мне рассказать вам небольшую семейную историю, Гарт. Мой отец, будь он проклят, был командующим войсками Верховного Короля в Холисе; он служил долго и достойно, и когда он отошёл от дел, Король предложил ему баронство; ему было позволено выбрать любое безвладетельное баронство в любом месте Эрамма.

- Эрамма - большая страна, Оверман, самая большая в мире; в ней имелась дюжина свободных тронов, от островного Сланда до Скеллета. Мой отец, да поглотит П’хул его душу, выбрал Скеллет. Ему надоели придворная политика и мелкие пограничные споры, и он выбрал такое бедное и неприветливое баронство, что никто не стал бы беспокоить его подобными вопросами. Его мало волновало, что подумает его сын о правлении в этой ледяной пустоши!

Барон впадал в ярость, совершенно не похожую ни на хмурую угрюмость, ни на улыбчивую учтивость, которые Гарт видел до сих пор, и Оверман начал сомневаться, в своём ли уме этот человек. Конечно, столь разрозненные настроения не совсем нормальны для одного человека!

- Боги… Я правил этой маленькой мусорной кучей. Я пережил две дюжины десятимесячных зим и вонючих летних месяцев, и с меня более чем довольно! Другие Бароны насмехаются надо мной. Ни один не соизволил посетить эту дыру, опасаясь подхватить воспаление лёгких, а когда я их навестил, меня усадили в конце стола, как простолюдина! Я также не могу надеяться улучшить своё положение за счет улучшения Скеллета, потому что здесь нечего улучшать! Город был построен как пограничная цитадель во время Расовых войн и с тех пор пришёл в упадок. Здесь нет денег. Я не могу позволить себе ни Замка, ни Двора; каждая монета от налогов уходит на содержание трёх десятков моих гвардейцев, которые являются посмешищем для каждой армии в Эрамме!

Барон распалил себя криком. Теперь его голос понизился до низкого и зловещего тона.

- Послушайте, Гарт, с меня хватит. Так или иначе, я изменю Скеллет или покину его. Следующий караван доставит письмо от меня Верховному Королю, в котором я предлагаю свои услуги и определённые виды магии в любой войне, которую он выберет. Если он проигнорирует это, я найду себе применение; с василиском я смогу взять всё, что захочу. Я могу стать Королём Эрамма, если захочу. Если же я отдам вам василиска, то останусь никем, никчёмным владыкой ещё более никчёмной земли. Какой компромисс вы можете мне предложить? Он сверкал своими льдисто-голубыми глазами почти так же грозно, как Гарт своими огромными красными.

Оверман не нашёлся, что ответить.

Гнев Барона утих, и он, казалось, ушёл в себя, снова погрузившись в своё мрачное молчание. Казалось, ему потребовалось усилие, чтобы приказать своим людям: - Взять его.

Люди, стоявшие за Бароном, обошли его и бросились вперёд, но остановились на расстоянии вытянутой руки от меча Гарта; те, что стояли на лестнице, тоже не нападали, видимо, не желая сближаться в таком тесном помещении.

Гарт рассмеялся, отчасти искренне забавляясь их робостью, а отчасти, чтобы ещё больше запугать их. Он