Читать книгу "Настоящий папа для хоккеиста - Арина Стен"

что она еще шире развела ножки, подпуская меня ближе, Ира этого делать не собиралась.

— Девочка моя… — прошептал, переходя к другой груди. — Сладкая…

В ответ раздался только низкий стон. Да, правильно, стони. Наслаждайся. Я с удовольствием докажу тебе сейчас, что ты никогда не пожалеешь, что выбрала меня. Ты всегда будешь довольна. Интимом уж точно.

Не давая ей времени опомниться и передумать, стянул с феи домашнюю юбку, которую ей приходилось носить из-за гипса, мешающего надеть штаны. Чему в данный момент я был несказанно рад. Если бы мне пришлось возиться со штанами, Ира могла прийти в себя. А я уже достаточно далеко зашел, чтобы остановиться.

Нет, если бы я почувствовал ее сопротивление или нежелание, то конечно же остановился бы, но этого не было. Девушка, наоборот, прижимала меня к себе, терлась о мою руку, исследующую ее, доставляющую удовольствие.

Дьявол! Какая же она была влажная. И как же мне хотелось сейчас оказаться в ней совершенно другой частью тела.

— Илья… пожалуйста… — простонала моя личная фея, еще сильнее выгибаясь, подставляя моему жадному рту свою восхитительную грудь.

— Что «пожалуйста», фея? — прошептал ей на ухо, вжимая в себя одной рукой, а второй продолжая ласкать. — Что ты хочешь?

Ира открыла затуманенные глазки и просто посмотрела на меня, издавая такие неприличные, но такие сладкие звуки, что я, окончательно потеряв голову и остатки самообладания, решил больше не мучить ни себя, ни ее.

Стянув с себя спортивные шорты, сдвинул в сторону трусики (одно название, ей богу), заглянул в глаза, прошептал:

— Останови меня…

На мое счастье, она не стала этого делать. Лишь обхватила меня одной ногой за бедро, не давая возможности отстраниться. А я и не собирался. Толчок, и тишину домашнего спортзала нарушили наши громкие стоны. Блаженство…

***

Когда мы пришли в себя, я, как мог, привел Иру в порядок, пригладил растрепанные волосы и усмехнулся.

— Теперь я не смогу спокойно заниматься.

— Почему? — смешно нахмурилась она, поправляя бюстгалтер и натягивая футболку.

— Каждый раз, заходя в зал, я буду вспоминать, как имел тебя на этом тренажере, — похабно ухмыльнулся, забавляясь от того, что ее щечки вновь покраснели от смущения.

Ира обернулась, чтобы посмотреть, на чем она расположилась. Покачала головой.

— Это целиком и полностью твоя вина, — заявила она, ткнув в меня пальцем.

— Почему это? — удивился, помогая ей встать и подавая костыль.

— Потому что нельзя быть таким сексуальным.

Рассмеявшись, я демонстративно поиграл мускулами, получив в ответ лишь закатанные в раздражении глаза.

— Ну, извини, — пожал плечами, ничуть не раскаиваясь в содеянном. — Ты жалеешь? — спросил, вдруг, со страхом, поднявшим свою отвратительную голову.

Даже удовольствие от произошедшего поубавилось.

— Нет, — твердо ответила фея. — Но в следующий раз будем предохраняться.

Обрадованный тем фактом, что будет следующий раз, не сразу понял, что она имела в виду. Но когда до меня дошло, мне и правда стало стыдно. И немножко неприятно.

— Ты… — хотел было спросить, почему она не хочет от меня детей, но вовремя остановился. Для этого разговора еще точно рано. — Будем, — сказал вместо этого. — Я в душ. А потом с удовольствием что-нибудь поел бы. Надеюсь, завтрак, который ты готовила, не безнадежно испорчен?

— Его надо только разогреть, — улыбнулась фея, идя вместе со мной в сторону кухни и опираясь на мою руку. Костыль она несла в другой, поскольку в данный момент в нем не было надобности.

Оставив Иришку колдовать у плиты, насвистывая бодрый мотивчик отправился на второй этаж.

Наверное, я должен ругать себя за то, что так набросился на молодую женщину. Наверное, мне должно быть стыдно, что не смог сдержать себя в руках. Наверное, мы должны с ней поговорить об этом. Наверное…

Но, блять! Я не хотел этого делать. Вот совершенно. Считал, что разговоры сейчас все только испортят. А уж сожалеть о том, что наконец исполнилась мечта моих последних месяцев жизни, я точно не собираюсь.

Надеюсь, что и Ира не скроется заново в своей раковине, и не станет меня избегать. Но, если судить, по нашему разговору сразу после, она не будет этого делать.

И почему-то я был твердо уверен, что изначально она пришла именно для того, чтобы сказать, что готова попробовать. Иначе все, что произошло, наполнялось совершенно иным смыслом. Который мне не нравился. Надо будет все-таки уточнить этот момент.

Стоя под упругими струями душа, я не переставал улыбаться. Как-то, во время нашей очередной с Максом попойки, мой друг признался, что лучший секс в его жизни был у него с Оксаной, и в ответ на мое скептическое хмыканье добавил, что я пойму его, когда тоже найду любимую женщину. И он оказался чертовски прав. Я такого наслаждения от полового акта, как от этого с Ирой, никогда не получал. Стоит признать, что я на мгновенье даже отключился, настолько мне было хорошо.

Правда, я не планировал, что наш первый раз с феей случится в зале, на одном из тренажеров. Я собирался ее медленно соблазнять, очаровывать, сводить с ума намеками и легкими прикосновениями. Чтобы она лужицей растеклась передо мной, когда я, наконец, перейду к делу. И произошло бы это у меня в комнате, при свечах, медленно, нежно, мы бы наслаждались каждой минутой, проведенной вместе. И были бы на сто процентов уверены, что этот раз — первый из множества.

Я и сейчас в этом уверен. Но вот Ира… Вряд ли. Еще раз подумал, что надо все-таки с ней все обсудить.

Выйдя из душа, наскоро вытерся, оделся и в припрыжку сбежал вниз, ведомый вновь наполнившими мой дом ароматами.

Иру опять застал у плиты, стараясь не шуметь, подошел к ней, обнял, зарывшись носом в волосы, втягивая только ей присущий запах, который уже стал моим личным наркотиком. И немножко афродизиаком.

Громко заурчавший желудок не дал моим мыслям уйти не в то русло. Иришка рассмеявшись повернулась, обхватывая меня своими тонкими ручками, утыкаясь носиком куда-то в район шеи.

— Проголодался, медвежонок? — спросила так ласково, аж что-то сжалось внутри от нежности. И вовсе не обидно, оказывается, когда тебя так называют, если произносится это таким тоном.

— Есть немного, — пробормотал, прижимая ее к себе. — Нам надо поговорить? — решил спросить.

Напрямую узнать, что она обо всем этом думает, не отважился. Сыграл труса, да. Наверное, впервые в жизни в таком деле. Вот почему-то именно сейчас мне стало страшно. Не тогда, когда признавался ей в любви и предлагал попробовать построить отношения, поставив все на кон; не тогда, когда разрешал Никите папой себя называть, прекрасно осознавая, чем