Читать книгу "Эгоистичный мем идеологии, 2020 - Вячеслав Корнев"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С- 145
дарами, которая была у него в первом детстве.
145 Бодрийяр Ж. Система вещей. С. 179-180.
По Бодрийяру, мы верим в саму «заботу», «старание», «работу» рекламируемых корпораций. Tefal думает о нас! Большая Сестра укутывает нас в кокон заботы, попечения и материнской, с эдипальным бонусом, сексуальности. Та же самая ситуация и с другой кормящей матерью - политической пропагандой. Как без нее прожить? В глубине души мы отвечаем себе: никак, невозможно, политическая идея нужна как воздух, как земля под ногами. Потребитель искренне уверен, что без «двигателя» рекламы экономика остановится, без телевизионной информации о товарах выбор в супермаркете коллапсирует. Это последний довод королей - своеобразный онтологический аргумент идеологии.
В рекламе проявляется базовая, конституирующая идеология с ее системой «первичных», «неотчуждаемых» потребностей.
Поведение рекламных героев вызывает резонанс на уровне глубинной стадной реакции: все уже там - в торговом центре, на выгодной распродаже. Опаздываешь к раздаче ты один, подводишь коллектив! Включается первичный социальный
рефлекс, проявляющийся в стремлении не отбиваться от толпы, «равняться на Джонсонов». Конформист, который прячется в сознании каждого из нас, - агент социальной нормы. Стремление не отстать от общих темпов и направлений - абсолютно нормально и необходимо для общественной жизни.
Но рекламный прототип нашей личности, озабоченный только карьерным продвижением, успехом на экономическом и
социальным рынке, сексуальной привлекательностью, - это не
передовик социального производства, а его арьергард. Нет ничего более тривиального, чем отчаянная самореализация по готовым рецептам. Нонконформизм, как объяснял герой «Бойцовского клуба» Паланика, выражается не в симулятивном самосозидании, а в саморазрушении, в отрицании стандартов индивидуализации. То, что преуспеть можно именно с помощью «всегда первого» чая Липтон или посредством принципа «лучше жевать, чем говорить», - это частности. Общим местом является ставка на карьерный рост и успех как на «первичные» ценности, ради которых можно и поголодать, и многим пожертвовать.
Другая базовая характеристика идеологии капитализма,
проявляемая именно рекламой, состоит в ее нарциссическом самолюбовании. Тревожный испепеляющий взгляд Дяди Сэма с
плакатов олд-пропаганды (с призывом вступить в вооруженные силы или заплатить налоги) сменился на постерах новой идеологии столь же призывным, но неконкретным и расслабленным взором супермодели или актрисы. Этот взгляд уже не говорит нам: приятель, мы без тебя не обойдемся, мы тебя ждем! Это слегка отсутствующее выражение лица, вещь-в-себе, заявляет: парень, я точно без тебя проживу. Ну а ты?
Рекламный «взгляд вкось». Скарлетт Йоханссон, лица Dolce&GabbanaНарциссическая идеология-в-себе отлично использует психоэкономику соблазна. По-настоящему нас привлекает свободный, игнорирующий наше желание объект, который нужно захватывать и покорять. Из анализа Сартра в «Бытии и ничто» известно, что стратегия соблазна - это модернизированная стратегия Господина, требующего от раба уже не просто страха и уважения, но и любовной самоотдачи: «Соблазн имеет целью вызвать у другого сознание своей ничтожности перед соблазняющим объектом» .
Традиционный институт господства основывался на отчуждении знаний, умений и результатов труда раба. В психоэкономике соблазна у эксплуатируемых классов корректируются фантазии, мечты, представления о границах взгляда и дискурса власти. Никакой вредной свободы воображения! Все джентльмены предпочитают блондинок 90 х 60 х 90. Любовный дресс-код в системе современных социальных отношений («модель», «фитоняшка», «жена футболиста» и т.п.) действует в обе стороны. Тех, кого выбирают, и тех, кто выбирает, сближают четкое понимание стандартов привлекательности и знание стратегий первичного соблазна.
К идеологии капитализма обычно не приходят путем проб и ошибок, сомнений и научных экспертиз. В нее влюбляются с первого взгляда, как в дорогой автомобиль или стильный гаджет. Поскольку красотке с рекламного плаката очевидно не до нас, мы выбиваемся из сил, чтобы показать необходимый энтузиазм, увлеченность, лояльность и платежеспособность.
Такой гипноз власти, влюбленность в ее производительные силы -феномен, нуждающийся в особом изучении. Предварительно я бы назвал его «фасцизмом» - от латинского слова «fascinus» (зачарованность). Есть разные оттенки этого понятия, если рассматривать фасцизм предметно.
С точки зрения экономической зачарованности (безотносительно реального положения дел), капитализм обладает гиперпотенцией
в сфере товарно-денежного производства. Взаимосвязанность «систем производства богатства, смыслов и удовольствий»147 является главным условием воспроизводства социального порядка. Эффективная самореклама правящей идеологии - это не предвыборные уличные растяжки или сувенирные майки с портретом вождя. Коллективную фасцинацию населения нескромным обаянием власти обеспечивает ежедневный
конвейерный парад торговых марок, брендов, стильных и престижных промышленных продуктов, рекламных образов и т. п.
147 Бодрийяр Ж. Пароли. От фрагмента к фрагменту. С. 22.
Пришло время обновить теорию товарного фетишизма, включая частности брендовой лояльности или потребительского дендизма, до целой концепции политического господства нового типа - фасцизма. Мы незаметно оказались в стране Воображляндии, где производятся и потребляются поточные фантазмы. Коллективная влюбленность в круговорот марочных продуктов, «вещи, на которые можно смотреть бесконечно» -основа новых социальных отношений.
В «Капитале» Маркс прибегает к оптическим метафорам (зеркало, устройство глаза) и объясняет феномен товарного фетишизма как стандартное для идеологии «переворачивание» реального положения вещей в пользу иллюзорной и внушенной картины мира - так трансформируется «общественное отношение самих людей, которое принимает в их глазах фантастическую форму
148
отношения между вещами».
В глазах потребителя товаров социальные медиации подменяются отношениями между вещами: как это прекрасно видно сегодня на примерах объективации промышленных продуктов или торговых марок (пример: анекдотичные войны брендов Coca-Cola против Pepsi, Audi против BMW и т. п.).
У Бодрийяра в работе «К критике политической экономии знака» концепт товарного фетишизма поворачивается другой стороной. Если, по Марксу, абстракция символической стоимости вещей сводится фактически к психологическому феномену, то Бодрийяр
показывает, что абстракция определяет сам процесс производства и потребления:
«Фетишизм предмета» никогда не может поддерживать обмен в самом его принципе, наоборот, это социальный принцип обмена
I 149
поддерживает фетишизированную стоимость предмета.
Вместо маскировочной эквивалентности товарного фетишизма общественным отношениям Бодрийяр предпочитает говорить о глубинной логике «абстрактного общественного труда», образующей абстрактную систему потребностей.70 Привычным бинарным оппозициям базиса и надстройки, эксплуатации и отчуждения, экономики и политики Бодрийяр противопоставляет представление о целостной природе господствующей идеологии:
Итак, идеология не располагается ни на той стороне, ни на другой. Она является той единственной формой, которая проходит через все поля социального производства. Она является включением любого производства (материального или знакового)
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Эгоистичный мем идеологии, 2020 - Вячеслав Корнев», после закрытия браузера.