Читать книгу "Оборотни клана Морруа - Ольга Гусейнова"

В аэропорту я бывала не раз, хоть и давно. Вот и сейчас наш кортеж из нескольких черных солидных автомобилей подкатил прямо к трапу бизнес-джета, а дальше я, вцепившись в руку Жака, на подгибающихся, дрожащих ногах пыталась отойти от машины. Вокруг спокойно ждали нас сразу несколько огромных веров, от вида которых меня бросило в дрожь. Секунда-другая – и Жак ловко поднял меня на руки, прижал к себе и, что-то ласково нашептывая на ухо, взбежал по короткому трапу на борт. Пока взлетали, я дышала через раз, настолько густой и сильный запах альфа-самцов висел в салоне. Несмотря на то что Жак держал меня за руку и наши спутники, которым он меня представлял, вели себя вполне прилично, даже скромно отводили глаза, я с трудом контролировала себя от страха.

Ощущая мое состояние, Жак нервничал и хмурился, не на меня, что удивительно, а на своих веров. Затем и вовсе злобно порыкивал, когда кто-то из них начинал громко переговариваться или ворчать. Опустив глаза на свой напряженно сжатый кулак, я на любые попытки Жака обратиться ко мне, лишь кивала или отрицательно качала головой. Страшно было – до ужаса. Наконец Жак не выдержал и сначала пересадил меня к себе на колени, отчего я невольно облегченно всхлипнула, а через час и вовсе унес в соседнее помещение – спальню с кроватью и диваном. Сам разул меня, скинул свои мокасины и, растянувшись рядом на кровати, обнял и предложил:

– Поспи, лапушка, так время быстрее пролетит. Не заметишь, как мы пересечем океан и будем дома.

– Прости, мне так стыдно, я…

– Тш-ш, любимая. Это наша с Тьерри вина, мы слишком долго искали Фабиуса, – хриплый голос Жака звучал покаянно, искренне, он не преувеличивал, не пытался отвлечь меня от самобичевания, а говорил о том, что терзало его.

– Зато ты нашел меня! – шепнула я, повернулась к нему и решилась коснуться кончиками пальцев его лица.

Затем, ощутив его горячее дыхание, обвела глаза и скулы, погладила немного колючий подбородок, тонкие губы. Мои чувства разгорались все сильнее, как костер, куда бросали сухие поленья. Так тепло в груди стало, не передать словами.

– Но как же поздно, Мариза, слишком много горя тебе пришлось пережить из-за моего промедления.

Я прижалась щекой к мужской ладони и, не отрывая взгляда от его, темного и тяжелого, поделилась:

– Меня назвали в честь бабушек, Марии и Луизы, соединили части их имен. Так вот, обе верили, что у каждого своя судьба. И ее не изменить. Мама говорила, что перед моим рождением Луизе приснился страшный сон, она увидела, что будет девочка-волчица, и что-то ее сильно напугало в этом сне. Тогда они с Марией, второй моей бабушкой, буквально вынудили шамана стаи провести обряд защиты будущего младенца. Знаешь, мне кажется, тот обряд имел силу, ведь из всей стаи выжить удалось лишь мне, хотя надеюсь, что спасся кто-нибудь еще. Я часто бывала на краю гибели и все-таки выживала…

Жак сжал меня в объятиях, настолько сильные эмоции им овладели. Потом, когда чуть-чуть справился, хрипло поделился:

– На землях Морруа есть древнейший алтарь, капище, скрытое от всех. Тьерри говорил, там еще во времена его детства проводили обряды старые шаманы. Возносили молитвы Луне, общались с духами предков, молили о встрече с истинной. Так вот, я обещаю, придет время, мы сходим туда и вместе поблагодарим духов твоей семьи за тебя.

– И выживших начнем искать? – сипло от волнения напомнила я.

Жак улыбнулся с нежностью:

– Я уже начал, любимая. Поисковая группа работает, как будет что-то известно, нам доложат.

От счастья даже дыхание перехватило, я хватала ртом воздух и задыхалась от восторга. Вцепилась в рубашку на груди Жака и радостно смотрела на него, не в состоянии выразить всю глубину своих чувств и благодарности. Сил хватило только пискнуть сквозь слезы:

– Спасибо!

– Главное – живи и будь счастливой, – глухо отозвался Жак и добавил над моей макушкой: – Для меня!

* * *

В старинный особняк в центре Парижа, расположенный в глубине небольшого сада, Жак внес меня на руках. Сперва мы проехали в узкую и тенистую арку – и вуаля: кто бы мог подумать, что за оградой и живой зеленой стеной скрывается симпатичный, ухоженный, четырехэтажный дом с маленьким фонтаном перед главным входом. Под ногами поскрипывал затейливый паркет, от десятков бра в стиле девятнадцатого века лился мягкий приглушенный свет, на светлых стенах картины в тяжелых рамах. Приветливая, немногочисленная и практически незримая прислуга, словно призраки. И все равно страшновато, ну хоть все вокруг уже не пугало до дрожи. Жак почти не выпускал меня из своих крепких оберегающих объятий с самого прилета. Только у него на груди мой уголок покоя и радости, где можно спрятаться от любопытных и часто сочувствующих взглядов веров и людей.

Встречал нас на длинном черном лимузине жутковатый вер по имени Поль – дальний родственник и близкий друг. На него Жак не смотрел как на врага и соперника, позволил подойти близко, но все равно рыкнул. На меня этот высокий крепкий брюнет с ледяными, ничего не выражающими глазами сначала оказал впечатление не ахти какое: бездушный, бесчувственный… Но в машине я неожиданно поймала его теплый, грустный, сочувствующий взгляд, который он сразу же отвел, словно ему стало неловко от своих же чувств. А может, не хотел испытывать терпение взведенного до предела Жака, явно нервничавшего, ощущая мое напряжение и дрожь.

Мы прилетели ночью, но в самолете выспались, плюс разница во времени повлияла и волнение от стольких перемен. В общем, к обеду я ощущала себя подобно зверю в клетке. Наверное, поэтому Жак предложил прогуляться по Парижу. Пешком! Подобные прогулки для меня внове, можно сказать, тоже впервые, поэтому решилась выйти «в люди», на переполненные прохожими улицы. Мои самые сильные страхи развеял необычный случай.

Только мы вышли из-под арки на улицу – и за углом увидели нищего, которому в коробку для сбора денег проходивший мимо паренек кинул пару конфет. По сути, поделился тем, что было. Но неблагодарный нищий недовольно разорался на всю улицу и запустил пареньку в спину этими конфетами под моим ошарашенным взглядом.

Жак усмехнулся и, кивнув на бродягу, объяснил:

– Видишь, он на нижней социальной ступени общества, но ничего не боится. А этот мальчишка отдал последнее жалкому отбросу. Таких выродков, как Лавернье и Кровавый Дон, хватает, конечно, но в мире много хороших людей и оборотней. Только посмотри вокруг.

Этот наглядный пример черной неблагодарности, оставшейся безнаказанной, щедрость души и совет Жака помогли мне расправить плечи и вдохнуть чуть более уверенно.

Мы гуляли несколько часов. Жак чувствовал себя как рыба в воде и рассказывал о достопримечательностях столицы Франции, приводил самые невероятные факты из истории их создания и «жизни», ведь многое он видел собственными глазами. Обедали мы в кафе, сидя за круглым столиком прямо на тротуаре, на виду у прохожих. Сначала было дико находиться среди суетливого, хаотичного движения прохожих и туристов, под сотнями любопытных взглядов, буквально ощущать, как люди невольно задевают тебя. Хотя Жак посадил меня так, чтобы оградить от случайных касаний, лишь парочка смешных кобельков на поводках обнюхала мои ноги и, поджав хвосты, быстро отбежала.