Читать книгу "(Не) папа для моего малыша - Майя Бессмертная"

— Дань, ну где ты ходишь? Я уже весь телефон тебе оборвал! Лонго уже здесь, в переговорной, просто рвёт и мечет!

Он трясёт Сашу за рукав, смешно припрыгивая рядом и я бережно отстраняю его от любимого:

— Стёпа, что случилось?

— Ох, Марина Вячеславовна, вы простите. Я-то уж подумал, что Данька с Галкой куда-то усвистал, контракт на бабскую юбку променял…

Затыкается, осматривая Сашу нахмурившимся взглядом.

— А он тут, с вами. Не ожидал. Помирились?

Я обвожу взглядом пустую приёмную и понимаю, что показалось мне странным — на входе, за столом, нет привычной секретарши с миловидным кукольным личиком. Как её зовут? Галина, кажется.

Что ж, исходя из слов Степана я понимаю, что Даниил обратил свой взор на свою помощницу и где-то загулял. По крайней мере, в офисе его нет, а Степан, возбуждённый отсутствием шефа, сейчас принял Александра за Даниила и тащит его подписывать какой-то суперважный контракт.

— Дань, идём быстрее. Ударите с Лонго по рукам — и за дело. Ты же так давно этого ждал, торопил меня с контрактом. Идём!

Хватает Александра за рукав, и я небрежно одёргиваю толстяка, закусывая нижнюю губу:

— Стёпа, посмотри внимательно, это — не Даниил.

Разин выпускает жертву из своих сарделеобразных пальчиков и с сомнением складывает жирные губы в нитку.

— А кто же? Хватит разыгрывать, ребята. Нам сейчас не до смеха.

— Посмотри внимательно. Должны же быть отличия. Ты работаешь с моим мужем не первый год но — это не он, я тебя уверяю.

Помощник Лебедева с сомнением покосился на меня и быстро-быстро втянул воздух ртом. Затем в задумчивости почесал подбородок и выдал:

— Ну… Этот помускулистее вроде. Не знаю.

— Это — родной брат Даниила, Саша. И мы приехали как раз поговорить с Лебедевым. Но, раз его нет, придётся отложить визит. Ты можешь мне позвонить, как только он появится?

Опускаю ладошку на плечо взволнованного Разина. Он сильно потеет под моим спокойным взглядом, заливаясь краской, и тут же рвёт на себя узел галстука:

— Марин, выручайте!

Молитвенно складывает пухлые ручки. Его подбородок начинает трястись мелкой-мелкой дрожью, а из приоткрывшегося рта вырывается натужный хрип.

— Стёп, нам ваши дела — без надобности. Я с Лебедевым в разводе и меня ваши контракты совершенно не волнуют!

— Пожалуйста! Ты не представляешь, что это за сделка!

— Мне всё равно.

Вырываю руку из потных ладошек друга Даниила.

Чувствую нарастающую жалость к этому толстяку, который, казалось, искренне ко мне всегда относился и не одобрял походы моего супруга налево. Но сейчас мне не о чем с ним разговаривать.

Разворачиваюсь на каблуках, и вдруг слышу бархатный голос Александра, который вдруг стал каким-то металлическим, жёстким и очень деловым:

— Что за контракт?

— О!

Разин тотчас плюхается в кожаное кресло, запрокидывая голову назад и быстро-быстро утирает влажный лоб огромным платком.

— Шикарный контракт! Новый виток для фирмы «МебеЛюксосс»! Контракт с певцом Лонго!

Поднимает палец вверх.

Саша прищуривается.

Я смотрю, как молниеносно мой любимый деревенский тракторист вдруг превращается в жестокого бизнесмена, такого же, как его брат. По телу вдруг начинают бегать мурашки, и я недоверчиво закусываю губу.

— Меня пригласили, чтобы я как раз занимался изготовлением мебели для этого контракта.

Саша протягивает то самое письмо-приглашение на работу, которое и позволило нам сейчас приехать в Москву. Разин быстро выхватывает его из рук собеседника, пробегает глазами по строчкам и срывается на крик:

— Так вы — тот самый мастер по дереву? Но… Как такое возможно? Вы же… Одно лицо с Даниилом!

— Я его брат. Но до поры до времени даже не догадывался об этом.

Разин падает на колени, как подкошенный и прижимается всем своим плотным телом к Александру. Обхватывает его за колени и начинает быстро-быстро верещать, как поросёнок:

— Помогите, помогите нам! Нужно только подпись Данькину поставить! Спасите фирму от разорения!

— От разорения? Вроде бы дела Даниила в последнее время шли хорошо.

С сомнением смотрю на эту картину, которая переворачивает всё в моей душе.

С одной стороны мне хотелось проучить Лебедева, показать, что он без меня — ничто. Но сейчас, попав в такую ситуацию, я вдруг начинаю понимать, что не способна на подлость.

— Там неустойка жуткая, если Даниил контракт не подпишет! Ну, пожалуйста, Марина!

— Я согласен. Показывай, какая роспись нужна.

Саша одним движением поднимает толстяка с колен и хватает со стола бумаги.

— Да-да, конечно. Вот, смотрите…

Отступаю на шаг назад. Всё-таки, я не сомневалась в Саше. Он, как и я не способен на предательство и решил не участвовать в разорении фирмы собственного брата. Да, сейчас он подпишет за Даниила этот контракт, а всё остальное пусть останется на совести Лебедева.

Если, конечно, она у него есть.

Глава 33

Марина

*****

— Уважаемый Лонго, Даниил прибыл. Пробки, сами понимаете — час-пик.

Подталкиваемый Разиным, Саша входит в кабинет моего супруга. Я осторожно шмыгаю внутрь, чтобы самой посмотреть на всё то, что будет происходить внутри. Да к тому же — никогда ранее мне не доводилось видеть вживую звёзд нашей эстрады.

Лонго, слащавый мальчик-мажор с ярко-фиолетовыми волосами бодро подаёт Александру руку для приветствия и вальяжно разваливается в кресле. Его челюсти работают быстро-быстро — перекатывают во рту мятную жвачку, от аромата которой у меня даже перехватывает дыхание.

И, кажется, вокруг певца уже заледенел весь интерьер, покрывшись этой морозной свежестью.

— Доброе утро.

Мягкий баритон исходит из Саши, и он в нерешительности садится в кресло главы фирмы. По моим рукам начинают ползать предательские мурашки — до чего ж хорош мой любимый в кресле Лебедева. Он, одновременно похож на него и в то же время — абсолютная противоположность.

Эдакая смесь прекрасного рыцаря и мягкого плюшевого мишки.

— Давайте подпишем быстрее контракт, и я поеду! Заставили меня тащиться в несусветную рань сюда, а я, между прочим, сова — до часу дня нежусь в постели!

Звезда эстрады начинает нелепо кривляться, закидывая ногу на ногу и нервно постукивает костяшками пальцев по столешнице. Мне, при виде на эту восходящую звезду, становится одновременно смешно и грустно. Но я изо всех сил пытаюсь сохранять на лице серьёзное выражение, отвернувшись к окну.