Читать книгу "Последнее дело Лаврентия Берии - Сигизмунд Миронин"

— Нужно серьезно поговорить, — тихо сказал Берия. — Передай привет супруге Голубцовой.

— Хорошо.

— Ты главное — не забудь, — бросил Берия, направившись в кухню.

Чуть поодаль стоял Молотов, который даже в этот трагический момент, как всегда, был безупречно одет — в черный классический костюм и ослепительно-белую рубашку. На нем был темный средней ширины симметрично завязанный галстук. Брюки были хотя и широкие, но сидели идеально. Черные туфли чуть выступали из-под брюк. Берия внимательно окинул Молотова взглядом и сразу вспомнил, как когда-то он сам составил словесный портрет Вячеслава. Берия вообще имел привычку мгновенно создавать словесный портрет собеседника. При первой же встрече Лаврентий Павлович бессознательно и беспристрастно фиксировал основные черты человека и выдавал описание, пригодное для идентификации личности. Это было следствием долгой оперативной работы.

Это был сравнительно низкорослый коренастый, уверенный в себе человек с упрямым взглядом Спокойные, внимательные глаза Молотова медленно, как бы нехотя ощупывали собеседника через пенсне. Молотов выглядел слегка полноватым и всегда держался прямо, как будто проглотил стержень. Округлый лысый череп Молотова блестел, как начищенный сапог. Сохранившиеся по бокам волосы продолжались почти до вершины черепа. У него был мощный, массивный, высокий, очень просторный, почти вертикальный лоб; опущенный вниз нос-картошка, в котором переносица западала, как будто у него был поздний сифилис. Кончик носа прикрывал собой часть желобка над серединой верхней губы. Усы чуть выходили за верхнюю губу. Дугообразный рот с концами, опущенными вниз.

Его отличала удивительная мимическая неразвитость. Его речь оставляла впечатление парализованной челюсти. Не разберешь порой, обижен он, радуется или сознание потерял. Молотов, как и Рыков, заикался и в минуты волнения с трудом справлялся даже с произнесением фамилии Скрябин и принял псевдоним Молотов, простой для произношения заикающимся человеком. Казалось, что перед Берией стоял мрачный некоммуникабельный человек. На самом деле это был твердо уверенный в себе, но неторопливый и, казалось бы, мягкий, определенный, точный человек с упрямым взглядом. Молотов заикался, но умел подавить заикание. Пенсне Молотов стал постоянно носить сравнительно недавно.

Берия подошел к Молотову и тихо спросил: «Как это произошло?» Молотов почесал лысый затылок и так же тихо ответил: «Ночью. Инсульт, но какой-то странный инсульт». Молотов всегда говорил односложно, сообщая лишь самую суть. Часто приходилось почти клещами вытаскивать из него слова. Обсудив с Молотовым странности болезни вождя, Лаврентий Павлович хотел пойти на кухню, но вдруг в прихожую вышел одетый с иголочки человек с бородкой. Это был Булганин. Его манеры напоминали дворянские. Булганин был необыкновенно представителен и красив, той особенной благородной красотой. Благородные черты лица, полные губы и идеальная кожа с перламутровым отливом, лицо узкое. У него были седеющие волосы, которые он зачесывал слева направо и чуть назад. Слева в его седых волосах со стальным отливом был сделан тщательный пробор. Усы и бородка клинышком, плотно сжатые губы, брови вразлет, хорошо сохранившийся волосяной покров. Иногда он проводил рукой по волосам, чтобы убедиться, что пробор в полном порядке.

Довольно стройный для своего возраста, высокий, благообразный, седой, Булганин был похож на чеховского интеллигента или на министра Временного правительства. Даже брюки у него не были такой всеобъемлющей ширины, как у Хрущева. Булганин держал папиросы и сигареты, согнув пальцы правой руки почти в кулак, поместив сигарету между указательным и средним пальцами и придерживая ее с другой стороны большим пальцем. При этом левая рука лежала на локтевом суставе согнутой правой руки. Выпивая вино, Булганин держал бокал с вином правой рукой за ножку и обычно оттопыривал мизинец. Будучи военным министром, Булганин носил темно-синий офицерский военный китель со стоячим воротничком и маршальскими погонами. Карманы были врезные с наружными накладками. Берия поздоровался с Булганиным, но разговаривать не стал.

По лестнице со второго этажа спускался Ворошилов. Это был небольшого роста, подвижный человек со слегка вздернутым носом, высоким лбом с зачесанной назад шевелюрой, поредевшей в ее передней части и поседевшей. Маленькие бегающие глаза сверху были прикрыты дугообразными бровями. С боков виднелись плотно прижатые к черепу уши. Коротко стриженные усы торчали только над верхней губой, однако за углы рта не выходили. Губы были плотно сжаты. Как обычно, он был в форме маршала. Ворошилов периодически морщился от головной боли. Дело было в том, что после полученной травмы головы Климент Ефремович до конца жизни мучился головной болью и слышал различные звуки: грохот поезда, лай собак, крики людей. Медики ничего не смогли сделать и расписались в бессилии.

Частично уйти от кошмаров Ворошилову удавалось с помощью спорта — на даче маршал часами занимался на турнике и брусьях. Помогал и коньяк. До конца жизни Сталина только двое членов высшего руководства партии обращались к нему на «ты» — Молотов и Ворошилов. При этом Ворошилов часто называл Сталина Коба.

На нем был надет китель с отложным воротничком и брюки галифе. Ворошилов считался одним из лучших знатоков сочинений Маркса и Энгельса. Он достигал большого влияния на собраниях тем, что воспроизводил благодаря своей исключительной памяти длинные цитаты из Маркса и Энгельса без единой ошибки. Побудила Ворошилова к изучению классиков коммунизма его жена Екатерина Ворошилова — элегантная и исключительно красивая женщина. В свое время усилия жены способствовали его назначению наркомом по военным делам. Его речь отличалась заметным косноязычием. Ворошилов страдал геморроем и предпочитал находиться в стоячем положении. Ворошилов был известным матерщинником.

— Здравствуй, Климент. — Золотая дужка пенсне на Лаврентии Павловиче ярко вспыхнула и ослепила Ворошилова.

— Привет Лаврентий, видишь, как дело складывается?

— Да, очень печально. Можно я к тебе завтра подъеду? Очень надо поговорить.

— Валяй.

Тут из туалета вышел Микоян. Он поправлял брюки. Микоян часто отлучался в туалет, так как в это время болел воспалением простаты. 57-летний Микоян имел типичную кавказскую наружность: черноусый, без заметной лысины. Высокий лоб, крупные кустистые дугообразные брови, почти сросшиеся на переносице, хищный кавказский нос; мясистый, приплюснутый кривой нос, кончик носа повернут налево. Усы в стиле Гитлера только над верхней губой. Глубокие носогубные складки. Анастас был в классическом костюме с галстуком. У Микояна была кошачья походка. Лаврентий Павлович подошел к Микояну и пристально посмотрел ему в глаза. Микоян не выдержал и отвел глаза.

— Ну что скажешь, Анастас?

— Думаю.

— А что думать, решать надо.

— Но ведь Хозяин…

— Какой еще хозяин, Николай уже сейчас удила закусил. А что будет дальше?

Микоян долго молчал, потом снова отвел глаза, кивнул и наконец спросил:

— Собственно говоря, a ты, ты-то что возьмешь себе?