Читать книгу "Сладости или Гадости - Джулия Тард"

Не знаю, чего именно я жду, рассказывая всё это единственному человеку, который стоит сейчас между мной и Ланой. Просто внутри зародилась какая-то острая потребность в исповеди. В том, чтобы на меня вылили ушат помоев, пропустили через мясорубку, позволяя хоть как-то искупить свою вину.

Потому что, только так я перестану чувствовать себя последней сволочью. И потому, что только пройдя через девять кругов Ада я на самом деле смогу пойти к Лане, добиваясь её всеми возможными способами.

- Хватит уже жрать себя заживо, Холл, - выдыхает Паркер и снова тянется за лежащей на стойке пачкой сигарет. – Может ты и пытаешься изображать сухое безразличие, рассказывая всё это, вот только у меня уже вся кофта в крови из-за твоего внутреннего четвертования, - выдыхает он дым, играя с пустой рюмкой. – В нашем мире существует одна неизменная догма «Или ты, или тебя». И мы слишком быстро привыкаем к тому, что когда в твоей жизни появляется много денег, то все вокруг так и норовят использовать тебя в своих целях. Деньги, связи, подарки, богатый папочка. Я усвоил это - когда мне было семнадцать, а ты - впитывал с молоком матери. И встреть мы сейчас хоть трижды Мать Терезу, хоть Деву Марию во плоти и крови, а четыре месяца – слишком короткий срок, для того, чтобы пересмотреть все те устои в которых мы варимся столько лет, - усмехается Паркер, указывая бармену налить ещё одну порцию алкоголя. – Как не посмотри, но чем дольше ты живешь в прослойке «высшего общества», чем жестче и циничней становишься. И каждая очередная дрянь, которая присасывается к тебе только ради выгоды загоняет всё глубже и глубже в раковину, из-за которой тебе уже никто не стать нормальным человеком. Так что не стоит считать себя последним идиотом, только из-за того, что ты не рассмотрел в яме с дерьмом золотой самородок. И я, более чем уверен, что любой бы на твоём месте поступил бы точно так же.

И пусть я всё ещё не понимаю, какие именно отношения между этими двумя, но если Лана на самом деле его любит, то я, во что бы то ни стало должен предотвратить того, что бы он заставил её страдать. Особенно теперь, когда я собственноручно передал её в его распоряжение.

- Лана не та девушка к которым ты привык, - смотрю на него в упор и одному только Богу известно каких усилий мне стоит говорить всё это. Потому что сейчас меня не просто четвертуют, а буквально сжигают на костре, попутно вбивая гвозди в каждую кость. – Она самый чистый и самый прекрасный человек на свете. И если ты  сделаешь хоть что-то, что заставит её страдать, то я не просто выбью из тебя всю дурь, а разорву на части.

Паркер смотрит на меня мгновенно протрезвевшими глазами, в который читается вполне отчётливый вопрос: «Какого хрена?», но у меня нет ни малейшего желания отвечать на него. Я оставляю деньги и возвращаюсь обратно в номер. Падаю на диван, не доходя до спальни и на весь остаток ночи, превращаюсь в сторожевого пса, прислушиваясь к каждому постороннему звуку.

Глава 28

Никогда не думала, что часы могут пролетать со скоростью звука. Ещё вчера мы летели в Париж, а сейчас покидаем его, поднимаясь на трап частного самолёта.

Эрик сделал всё, для того чтобы контракт с Браун Компани принадлежал только Голд Стоунт Картис и никому больше. С его подачи их гендиректору даже пришлось отвечать перед дисциплинарной комиссией, оправдываясь в предстоящей взятке со стороны Марка Холла.

Удивительно но ещё никогда прежде я не испытывала за Эрика столько гордости, как во время той встречи. Ведь бизнесменом он был не просто с большой, а с, по-настоящему, огромной буквы! То как он говорил, как держался и какую ауру излучал - заставляло ловить каждое его слово, словно именно в них и была сконцентрирована вся суть бизнеса.

Наверное, именно в тот момент мне и стало по-настоящему обидно, ведь именно с таким сильным и уверенным в себе мужчиной мечтает провести жизнь каждая девушка. Не знаю, откуда в нём появилось столько очарования и магнетизма, но меня практически тянуло к нему с настолько страшной силой, что то и дело приходилось напоминать себе о том, что наши поезда разъехались в совершенно разные стороны.

У него была Алекс, с которой он даже и не заикался расставаться, а у меня начиналось что-то непонятное с Паркером, из-за чего внутреннее чувство вины совершенно не позволяло кинуться в омут с головой.

- Держи, - протянул Эрик пузырёк с успокоительным, стараясь сделать это как можно непринуждённей, хотя я каждой своей клеточкой могла ощутить витающее между нами напряжение. Оно оказалась настолько крепким и тягучим, что я совершенно позабыла о том, как сильно боюсь летать. – Всего две пилюли иначе тебе снова станет плохо.

- Спасибо, - улыбнулась, принимая его так, чтобы не дай боже не прикоснуться к мужским пальцам, от вида которых по телу тут же пробегали мурашки. – Выпью, как только взлетим, - сжала пузырёк, отворачиваясь к иллюминатору.

Вокруг нашего самолёта стояла темнота, в которой растворялись огни города. И я ловила их уставшим взглядом, пока наш самолёт набирал скорость перед болезным взлётом. Как же сильно я не любила когда самолёт начинал набирать высоту: давление, звон в ушах, приступ тошноты и паники. Но сейчас всё каким-то необычайным образом всё было каким-то другим. Умиротворённым что ли?

- Расстроилась? – поинтересовался Эрик, тараня меня сосредоточенным и немного уставшим взглядом. В последние часы наше общение становилось всё более и более неформальным, напрочь стирая существующие между нами преграды, и это начинало пугать меня сильнее, чем авиакатастрофа, карьера и любые подводные камни!  – Жаль, что ты так и не успела посмотреть Париж во всей красе.

- Ничего. С меня хватило и того что показал Паркер, - тут же прикусила губу не имея ни малейшего понятия как именно он может на это отреагировать.

- Я не хочу, чтобы он тебя обижал, Лана, - сделал глубокий вдох, подпирая висок. – Можешь на меня злиться, можешь ненавидеть, но я готов на что угодно, чтобы защитить тебя. Особенно сейчас.

Наверное, скажи он мне это сутки назад и я бы не сдержала ироничного замечания, но сейчас всё казалось каким-то другим. И не только казалось, но и чувствовалось. Я смотрела на сидящего передо мной мужчину, словно на совсем другого человека. Сама не понимаю, откуда вдруг у меня в голове появилась эта нелепая мысль, но больше он не напоминал мне злобного дракона. Просто показалось, что в какой-то момент с него спала вся та мерзкая чешуя, которая врезалась мне под кожу, причиняю жуткую боль.

- Спасибо тебе за заботу. Честно. Мне на самом деле всё это очень приятно. Главное не превращай своё желание помочь в навязчивую идею выставить передо мной Паркера в плохом свете. Хорошо?

Я не хотела смотреть на Эрика, произнося всю эту тираду, но чем больше я говорила, тем отчётливей видела в его взгляде какую-то неоднозначность. Было ясно, что я попала в яблочко и на простом беспокойстве он не остановится, и в то же время в его глазах не было ни малейшего намёка на злорадство.

- Обещаю, - откинулся Эрик на спинку бежевого кресла, выбивая указательными пальцами по быльцам. – Думаю, пора нам уже закрыть эту тему и начать ужин в Париже.