Читать книгу "Замок дракона, или Не будите во мне фею - Ольга Шерстобитова"

– А… Э… Хочешь? – спросил он у Ривлада, протягивая бутылку с вином.

Я видела, как глаза дракона стали темнеть, предвещая бурю.

Минута прошла в тишине. Домовой поднялся, прикрываясь руками.

– Ой, Нара, привет! – невозмутимо поздоровался Лель, стаскивая с кровати одеяло и заворачиваясь в него, как в кокон. Потом подхватил на руки русалку и опустился на стул, усаживая нечисть к себе на колени. Русалка с любопытством осматривалась по сторонам.

– Лель, что происходит? – задал дракон, ну совсем тупой, на мой взгляд, вопрос. – Ты что творишь? Бросил тут девчонку одну на четверо суток! Между прочим, у нее наставница умерла, и ей плохо. Она из последних сил держится.

Я вздрогнула от его слов. И как он так быстро обо всем догадался?

– На Гарда с Линдой напала иподахрия. Мальчишка был при смерти, а ты… ты… с нечистью развлекаешься! Я понимаю, что вы обручены и Мила тебе дорога, но вы что, сговорились? – сорвался дракон. – Сначала Рей с Миррой летают в облаках, забывая, что их отправили ловить водную нечисть. Недели не прошло, как Датерей на трое суток исчез с женой, абсолютно забыв, что нужно заключать договоры с гномами. О том, что Гилл по ночам в лесу гуляет с дриадой и никак не решится позвать ее замуж, бесконечно рассказывая мне, какая Ивария замечательная, вообще промолчу! – прошипел Ривлад.

Мы переглянулись.

– Рив, прости, – пошел на попятную Лель, понимая, что виноват. – Мы правда… Это…

Объяснений у захмелевшего Леля не получилось.

Русалка прижалась к домовому сильнее, а он ревниво накинул на ее плечи одеяло, заметив, что чешуя с ее хвоста начала осыпаться.

– Даже кошак, который был мне в последний месяц единственным другом, сдался и стал орать под окнами на пару с какой-то кошкой! Но ты-то… нашел время! Я тебя зачем сюда отправил? – Ривлад грозно сверкнул глазами и ударил по столу так, что мы все дружно подпрыгнули.

– Выяснить, не было ли в Лирде каких-либо странностей, связанных с использованием магии. Не появлялся ли кто-то подозрительный, смахивающий на Азара, и не знает ли кто-нибудь случайно, существует ли обряд, способный призвать душу из-за грани, – покаянно ответил Лель, вздыхая.

– А ты? Что ты делаешь? – снова рявкнул дракон, явно повторяясь.

– Рив, не сердись, – в который раз попросил Лель. – Увлекся, с кем не бывает. Забыл, как у тебя с Эвой было?

Ривлад остыл. Сразу. В глазах засквозило отчаяние.

– Вы обещали мне помочь.

– Мы и не отказываемся, – ответил домовой, прижимая к себе Милу.

– Но и не помогаете, – добил Ривлад.

– Рив! – крикнул домовой, но было уже поздно.

Дракон шагнул в портал и исчез.

– Обиделся, – грустно прошептала Линда. – А не мог про невесту промолчать?

Домовой закатил глаза и принялся колдовать, создавая одежду.

– Все знают, насколько вожаку больно. Нас касается отголосок его чувств. Зачем добавлять? – спросил Гард.

– Погорячился, признаю, – рассерженно ответил Лель.

Драконы с русалкой переглянулись. Последняя заползла на кровать, покосилась на стопку законов, а потом взяла самопишущее перо и открыла один из томов с торговыми пошлинами. Линда и Гард последовали ее примеру.

Лель обернулся ко мне.

– Зачем меня звала? – строго спросил он.

– Волновалась.

Я коротко пересказала произошедшее. Домовой выслушал, кивнул и накинул плащ.

– Отправляюсь выполнять поручение Ривлада. В чем-то он все-таки прав. Мы поступили с ним… не как друзья, – вздохнул Лель, открывая дверь.

День потянулся медленно и тяжело. По крайней мере, для меня. Остальные занимались разбором законов.

К вечеру я вспомнила, что сегодня должна переместиться к Ривладу. Быстро оделась, налила в кружку зелье невидимости.

– Куда-то собираешься? – спросил Гард.

– Да.

– И куда? – уточнила Мила.

– У меня… – замялась я, не зная, что сказать.

– Свидание, да? – хихикнула Линда.

Я покраснела. В каком-то смысле, да. Я же к Ривладу отправлюсь.

Кивнула.

– Приду не раньше утра, не волнуйтесь. Со мной все будет хорошо, – спокойно сказала я и проскользнула за дверь.

Выпила зелье, спустилась, осторожно поставив кружку на пустой стол и вышла на улицу. Прошло минут пять, прежде чем я переместилась.

Лес кругом, тишина… Только сова тревожно ухает, из-за чего сердце уходит в пятки.

Ривлад сидел на поваленном дереве возле зажженного костра. Рядом находился меч и кусок шкуры серо-бурого цвета. Иподахрия, похоже, убита.

– Садись, невидимка, составь мне компанию. Сегодня прекрасная ночь для того, чтобы забыться, – сказал дракон, доставая корзину с едой и двумя бутылками вина.

Я вздохнула, и Ривлад тут же обернулся.

– Не бойся, – попросил он, и в его глазах мелькнула такая тоска, что я сдалась.

Мы поели, выпили вина, помолчали. Я смотрела на него и знала, что он думает обо мне, вглядываясь в черноту весенней ночи.

– Зачем ты прикрепляешь мне ярию? – неожиданно спросил он.

Я замерла, кусая губы. Сколько же хочется ему сказать, кто бы знал.

– Боишься, что нарушу свое слово?

Не ответила.

– Не делай этого сегодня. Когда мы вместе, все время кажется, что и Эва рядом. И мне не так одиноко, – сказал Ривлад, открывая вторую бутылку вина.

Он пил, а я слегка пригубила, чувствуя, что пьянею вовсе не от хмельного напитка. От мягкого голоса моего дракона. Его сверкающих аметистовым пламенем глаз. Нашей близости.

Вскоре Ривлад расстелил на земле возле костра свой плащ.

– Ложись, поспи и ничего не бойся. Я защиту поставил, зверь, что бродил в лесу, мертв, – подтвердил он мои недавние догадки.

Я не стала спорить, но уснуть не пыталась. Смотрела, как Ривлад сидит возле огня, подбрасывая в него ветки, а потом тихо поет:

– Усталый вечер наступает,В твоих глазах чудесных тает.И ничего мне большего не надо,Лишь быть с тобой рядом.

Пускай горят, играя, свечи,Кидают тени нам на плечи,Не буду спорить я с судьбою,Я пьян сейчас одной тобою.

Готов идти за грань миров,Чтобы вернуть свою любовь.Ты помолчи, не нужно слов,Я все отдать тебе готов.

Не покидай, не отпускай,Ты – свет мой, ты – мой рай.Небес коснусь одной рукою,Я жив, поверь, одной тобою.

И всем на свете вновь рискуя,Я по тебе одной тоскую.И в свете красочной зариЯ умираю от любви.

Это была древняя песня его народа, и настолько прекрасно он ее исполнял, что я всхлипнула.