Читать книгу "Научные сказки периодической таблицы. Занимательная история химических элементов от мышьяка до цинка - Хью Олдерси-Уильямс"

Что переживает химик, открывая новый элемент? Чувство победы часто омрачает усталость от многолетнего труда, но у каждого открывателя бывают мгновения сильнейшего восторга. Открыв два новых элемента и получив две Нобелевские премии, супруги Кюри пережили больше таких мгновений, чем кто-либо из ученых. Конечно, они не принадлежали к числу тех, кто любит рекламную шумиху, которая неизбежно следует за подобным успехом. Участие в церемониях награждения не было для них главным приоритетом, в случае Марии это было вполне объяснимо: нобелевский комитет с явной неохотой присуждал ей премию. Первоначально, когда на присуждение премии был выдвинут Пьер совместно с Анри Беккерелем, ее, открывателя феномена радиации у урана, даже не включили в номинационный список. И шумиха, последовавшая за вручением премии, на самом деле только мешала ее работе.

Подозрение быстро перешло в уверенность: уранит что-то скрывает. Прошло совсем немного времени, и супруги поняли, что ведут поиск новых элементов, для которых они уже приготовили названия. В своих научных статьях супруги Кюри с изящной решительностью излагают свои права первооткрывателей: без ложной скромности они предлагают названия для элементов, но и без малейших признаков зависти готовы признать заслуги других. Мария в особенности гордилась «нашими новыми металлами», и ее очень угнетало осознание того, что она не может физически ощутить их. Супруги Кюри надеялись увидеть окрашенные соли, но обрадовались свету, который, вопреки их ожиданиям, исходил от неочищенного материала. Иногда, пообедав, они устремлялись в лабораторию, чтобы увидеть, как светятся образцы – зрелище, от которого их всегда охватывал «восторг и стремление к новым открытиям».

* * *

Как же так получилось, что радий – редкий, своеобразный и чрезвычайно непокорный химический элемент – привлек к себе внимание публики? Прежде всего, конечно, благодаря Нобелевской премии. Семь премий, присужденных в первые два года их существования, в области физики, химии и медицины особого интереса не вызвали. Однако ситуация изменилась кардинальным образом с присуждением премии женщине и супружеской паре, что сразу же дало СМИ материал для самых разнообразных фантазий романтического толка. Еще больше остроты всей этой ситуации добавили необычные характеристики радия: его голубоватое свечение и таинственная незримая радиоактивность. Марию Кюри готовы были причислить к лику святых под именем «Богоматерь радия». А у нее уже начали проявляться первые симптомы того, что позднее назовут лучевой болезнью.

Джордж Бернард Шоу оценивал восторг публики с точностью великого сатирика. Тем не менее он сделал слишком поспешный вывод, что за всей поднявшейся вокруг радия шумихой нет ничего по-настоящему существенного. Радий, писал он в предисловии к своей пьесе «Дилемма доктора», «пробудил наши суеверные чувства точно так же, как видения в Лурде пробудили суеверные чувства католиков». Так как радий, на способность которого повреждать кожные покровы обратили внимание практически сразу же, теперь, как выяснилось, обладал еще и способностью чудесного исцеления от рака. Названное открытие мгновенно породило целую отрасль промышленности и фольклора. К 1904 г. на берегу Марны неподалеку от Парижа возникла большая построенная из кирпича фабрика, где на основе технологий Марии Кюри производили соли радия. Затем возникли и многие другие подобные предприятия. Публике было жаль ограничивать пользу радия – победителя злокачественных опухолей, поэтому очень скоро он стал совершенно без разбору применяться как «лечебное средство» от заболеваний крови, костей и нервов.

Ученые спешно проводили эксперименты с новым элементом. Уильям Рамзай приобрел образец у лондонского торговца химическими препаратами и поспешил к себе в лабораторию, чтобы подтвердить его подлинность. Он положил небольшое количество образца на проволоку и поднес проволоку к огню. Красный цвет был свидетельством того, что это действительно чистый радий без примеси бария, от которого пламя позеленело бы, но радиоактивные пары, благодаря такому тесту попавшие в атмосферу лаборатории, сделали ее непригодной для проведения других экспериментов по радиоактивности.

Толпы людей съезжались в горные районы, где радий был в изобилии – в Рудные горы. Упомянутые горы в Богемии и получили свое название за то, что были главным поставщиком металлов в Европе. После падения Римской империи здешние рудники были заново открыты в 770 г. н. э. Карлом Великим, который привез сюда пленников из Саксонии, с давних времен славившейся своими рудокопами, чтобы они добывали в Рудных горах золото, серебро и свинец. Позже здесь также стали добывать уран и кобальт для производства цветного стекла и керамики.

Йохимшталь (ныне известный как Яхимов в Чешской Республике) стал центром туристического бума. В 1912 г. палас-отель «Радий», грандиозное причудливое строение в неоклассическом стиле, открыл свои двери для всех желающих пройти радиоактивное лечение. Здешние воды содержали небольшую концентрацию растворенного радия и даже слегка светились в результате превращения радия в газообразный радон. (У описываемой местности была и другая связь с химическими элементами: в XVI столетии именно здесь были отчеканены первые серебряные талеры, предшественники сегодняшнего доллара, называвшиеся тогда Йохимсталеры; и здесь же Агрикола создал свой шедевр по металлургии – «De Re Metallica»[29].)[30]

CC BY-SA 4.0 Автор Stanislav Dusík

Недавно палас-отель «Радий» снова открылся. В рекламе обещано лечение, основанное на «целительном эффекте богатых радоном вод». Если вы человек с достатком, то можете заказать себе специальный «номер мадам Кюри». Неподалеку расположен еще один курортный городок, который до сих пор носит название Радиумбад. Галереи с лечебной радоновой водой были распространены и в Соединенных Штатах, где места с названием Радий появились сразу в семи штатах. До сих пор существуют небольшие города, называющиеся Радиум-Спрингс в Джорджии, Вайоминге и Нью-Мексико.

Курорты всегда были местами обновления, в котором активное участие принимали химические элементы. Римляне приезжали в Бат на серные источники. Бад-Зудероде в горах Гарца в Германии – место лечения кальцием, Бакстон – магнием, а Мариенбад известен своими углекислыми водами. Другие известные воды насыщены либо кислородом, либо йодом. И конечно, вполне естественно, что названная традиция старалась не отставать от прогресса и что элементы, обнаруженные на рубеже ХХ века, радон и радий, тоже должны были получить свои курорты.