Читать книгу "Норвежские, кельтские и тевтонские легенды - Вильгельм Вагнер"

Дитрих зарыдал, оплакивая свою судьбу. Но тут же, взяв себя в руки, он стал облачаться в доспехи, чтобы отомстить за павших товарищей. Вместе с Гильдебрандом он направился в пиршественный зал, где Хаген и Гунтер ожидали решения своей судьбы, готовые дать отпор любому противнику.

Хаген и Гильдебранд обменялись столькими оскорблениями, когда встретились, что Дитрих устроил им выговор, назвав старыми бабами, и потребовал немедленно начать бой. Хаген без промедления двинулся к нему навстречу. Бальмунг не затупился в сражении, и герою Берна пришлось нелегко, но рука, что его держала, устала, и в ней уже не было былой ловкости. Видя это, Дитрих внезапно набросился на Хагена и, повалив его на землю, быстро связал. Затем он отвел своего пленника к Кримхильде, призвав ее проявить снисхождение к своему противнику – храбрейшему и отважнейшему из витязей. Поверив словам лести и благодарности, сказанным Кримхильдой, Дитрих не заметил, как глаза ее сверкнули злорадным огнем, и не придал значения румянцу, вспыхнувшему у нее на щеках. Он поспешил прочь – ему еще предстояла последняя битва с королем Гунтером.

Кримхильда добилась своей цели – цели, к которой она шла через реки благородной крови. Хаген прочел свою судьбу в ее глазах, но он и глазом не моргнул, чтобы не доставить ей удовольствия. Однако Кримхильде еще нужно было узнать, где спрятаны сокровища Нибелунгов, и поэтому она говорила с Хагеном приветливо и обещала, что отпустит его домой целым и невредимым, если он выдаст ей тайну клада. Герой, казалось, был тронут ее великодушием и сказал, что охотно открыл бы ей секрет, но он поклялся никому не говорить об этом до тех пор, пока жив хоть один из королей Бургундии.

Она еще раз пообещала ему сдержать слово, если он выполнит ее просьбу, и приказала страже увести его.

– Ложь, все это ложь, – сказал он себе, когда стражники потащили его прочь.

Вскоре Дитрих Бернский явился с пленным королем Гунтером. Последнего тоже отвели в темницу, при этом королева распорядилась, чтобы Гунтера и Хагена держали врозь.

Ее кольнула совесть, когда она вспомнила, что Гунтер приходится ей братом, но она твердо решила держаться выбранного пути. По ее приказу королю Бургундии отрубили голову и положили ее у ног Хагена, дабы он убедился, что последний король Бургундии мертв.

Герой с презрением отшвырнул от себя голову Гунтера.

– Не тебе, – воскликнул он, – я клялся в верности. Королевский дом Бургундии, которому я служил и чью честь я берег как зеницу ока, повержен. Слава его померкла. Мне незачем больше жить.

В ту ночь Кримхильде приснился счастливый сон. Зигфрид, каким она его помнила, протягивал к ней руки с любовью и благодарностью, а потом медленно растаял в утреннем тумане.

На следующее утро Кримхильда сидела рядом с королем Этцелем в парадном одеянии. Героя Тронье привели к ней в оковах. Она снова спросила его, где лежат сокровища Нибелунгов. Подняв голову, он ответил со своей прежней дерзостью:

– Ты ошибаешься, женщина, если думаешь, что дух мой сломлен и теперь я покорюсь твоей власти. Короли Гунтер, Гернот и Гизельхер мертвы, и никто, кроме меня и Бога, не знает, где в глубоких водах Рейна спрятано сокровище. И я никогда тебе этого не скажу.

Кримхильда молча спустилась с трона и взяла в руки острый меч Бальмунг, что лежал рядом с доспехами Хагена.

– Ты хорошо позаботился об украденном у меня золоте, – сказала она. – Но ты украл у меня еще одну вещь. И теперь я держу ее в своих руках. Этот меч висел на поясе у моего мужа, когда я видела его в последний раз в тот день, когда ты предательски убил его. Посмотрим, сможет ли он отомстить за своего хозяина.

Она вытащила меч из ножен, взяла его обеими руками и с такой силой обрушила его на пленника, что с одного удара отсекла ему голову, которая покатилась к ногам Гильдебранда.

Крик ужаса эхом прокатился по залу, и все стихло. Кримхильда вложила окровавленный меч обратно в ножны и сказала:

– Не смывайте кровь с клинка. Бальмунг отвезут в Вормс и положат в могилу Зигфрида. Так он узнает, что его любящая жена покарала убийцу. Все это время я жила лишь любовью и мщением. Моя работа сделана.

– Странно, – сказал Гильдебранд, глядя на отрубленную голову, – храбрейший из воинов был убит женщиной. И хоть он не был моим другом, я отомщу за него.

С этими словами он вытащил свой меч из ножен и нанес королеве смертельный удар. Этцель вскрикнул и бросился на колени рядом с женой. Кримхильда побледнела как полотно и едва только смогла выдохнуть:

– Не наказывайте Гильдебранда, – сказала она, и это были ее последние слова.

Глава 8

Похороны Нибелунгов

Как ни велико было несчастье, обрушившееся на страну и на королевский дом, но мертвых нужно было без промедления похоронить. Сердце короля Этцеля было слишком переполнено горем, чтобы он мог думать о делах, поэтому Дитриху и Гильдебранду пришлось самим отдавать все распоряжения.

Все мертвые были похоронены со всеми возможными почестями, за исключением героя из Тронье, о котором забыли. Когда могильные курганы были уже засыпаны, Гильдебранд вспомнил о храбром воине, чье обезглавленное тело осталось лежать в зале для приемов. Он приказал, чтобы ему приготовили отдельную могилу, где его и похоронили вместе со всем оружием, за исключением лишь доброго меча Бальмунга. По воле Кримхильды меч следовало положить в могилу Зигфрида. Многие из гуннов шли вместе с погребальной процессией, но никто не оплакивал воина, чья сильная рука принесла столько горя их родной стране. Следующей весной все курганы были покрыты цветами, а на могиле Хагена рос лишь чертополох да колючки, посреди которых устроила себе нору ядовитая змея. Все, кто видел эту змею вблизи, отмечали, что у нее только один глаз, как у героя из Тронье. Считалось, что дух Хагена вселился в эту змею.

В Бехларене

Дитрих и Гильдебранд послали гонцов в Бехларен и Вормс, чтобы рассказать обо всем, что случилось. Они поручили благородному менестрелю Свеммелингу быть их послом, потому что у него было чуткое сердце, и он сообщил бы им новость, не причиняя лишних страданий.

Маркграфиня с дочерью сидели у открытого окна, глядя на облака, поднимавшиеся на востоке. У Годелинды внезапно стало тяжело на сердце, ею овладели тяжелые предчувствия, и она не смогла не сказать об этом дочери.

Она сказала, что ждет плохих вестей, потому что прошлой ночью во сне ей явилась королева Гельха в окружении бургундов и многих других воинов, облаченных в доспехи.

– Королева, – добавила Годелинда, – сказала, что забирает героев с собой. Она взяла за руку твоего отца и Гизельхера и повела их прочь, а все остальные пошли следом за ними. Я хотела к ним присоединиться, но она сделала мне знак идти назад. А потом они растаяли в сером тумане, и на его месте выросла гора, высокая, как…

Тут она прервалась, потому что услыхала стук копыт – в ворота замка въехал Свеммелинг со своими спутниками. Маркграфиня увидела коня Рюдигера и его доспехи, и ей стало ясно значение сна. Но даже в горе она старалась держаться, чтобы не испугать дочь, которая сидела бледная как смерть.