Читать книгу "Аромат от месье Пуаро - Наталия Миронина"

Он подошел к столу, охранник в черном пододвинул ему стул и помог снять пальто. Когда вошедший господин оказался раздетым, все увидели у него за поясом пистолет.

– О-о! – прокатилось по рядам.

– Ты что же это к нам с «наганом» пришел? Боишься? – произнес кто-то, но под грозным взглядом охраны стушевался.

– Я никого не боюсь, – произнес пришедший, – потому что я поступаю по правилам. Если вы все так будете поступать, и вам нечего бояться.

– Это по каким правилам?! – спросил тот же голос. – Какие у тебя правила и какие у нас?! Ты вообще не знаешь, что такое правила.

– Уважаемый, зачем меня обижаешь, – развел руками человек в зеленом пальто.

Наташа усмехнулась – она уже слышала этот тон и такие речи. В тот год, когда она мыла полы в офисах, она зачастую слышала, как «пацаны» решали вопросы. Точно такие интонации, точно такие слова и нарочитая вежливость. А за всем этим оскал, злоба и жестокость. «Ну, нам «крупно повезло», – подумала она. – На наш дом положили глаз бандюги. А в доме почти ни одной приватизированной квартиры. Наверняка у этого все схвачено. Везде».

Все, что прозвучало потом, было просто, страшно и необыкновенно для всех этих людей, которые собрались в домоуправлении. Просто – потому что их дом теперь принадлежал этому господину в зеленом. Страшно – потому что сопротивляться ему было небезопасно, о чем он сам и предупредил. Необыкновенно – потому что все эти люди даже представить не могли, что их можно выселить из их же собственных квартир. Квартир, которые когда-то выдало им государство по всем законам и правилам, согласно ордеру на причитающуюся жилплощадь. И вот эти три обстоятельства вскружили голову присутствующим. Все вместе собравшиеся сейчас в этой комнате, они представлялись себе силой, которая может смести этого наглеца. Шум, свист, топот, кто-то бросил в гостей смятый бумажный ком. В ответ охрана демонстративно достала оружие. Но людей это не остановило. Они уже топали, кричали «вон», они ощущали свой гнев физически, и это придавало им смелости.

– Не хотите по-человечески… – начал было господин, но его голос потонул в вое:

– По-человечески, говоришь! Это ты называешь по-человечески?!

Наташа видела, как «зеленый» господин сделал знак охране. Те образовали «коридор», и группа покинула помещение.

Соседи торжествовали.

– Ну вот и все, только пусть сунется. Только пусть попробует! – галдели все радостно. Кто-то предложил сбегать в коммерческую палатку и отметить всеобщую победу. И только Наташе было тревожно. Казалось, только она понимала, что никакой победой не пахнет, хотя бы потому, что борьба еще не началась. А вот когда она начнется, тогда мало не покажется.

– Ну что? Почему так долго? Что говорили? – спросила ее тетя.

– Говорили, что всех хотят выселить.

– Они не имеют права!

– Мы этого пока не знаем. Документы никто не показал. Но, может, блефуют. Понимаешь, никто не приватизировал квартиру. Только мы и еще пара семей. Этим могут воспользоваться.

– Никто ничем не воспользуется! – воинственно воскликнула тетя. – Мы будем бороться! Мы будем стоять насмерть.

Наташа улыбнулась.

– Не смейся и будь подальше от этих дел! – сурово сказала тетя. – Мы с твоим мужем знаем, что делать.

Муж вечером, узнав, что Наташа все-таки ходила на собрание, раскричался:

– Зачем тебе это надо?! Без тебя будут воевать! Ты видела, какие люди молодцы? Ты видела, какой настрой. Мы до Моссовета дойдем…

– До мэрии, – поправила его передовая тетя.

– Не важно! Мы будем бороться! Но ты должна обещать, что не будешь вмешиваться. Ты должна беречь себя и ребенка.

– Обещаю, – серьезно ответила Наташа.

Прошло десять дней. Жильцы убрали листовки, сорвали объявление о собрании, еще раз или два они собирались в домоуправлении, чтобы выработать общее направления борьбы. Дух сопротивления не угасал. По-прежнему пересказывали друг другу о том, как появился человек в зеленом пальто, с пистолетом и охранниками, и о том, как выгнали непрошеных гостей. Чем больше проходило времени, тем маловероятнее казались неприятности, тем крепче росла уверенность в победе. Наташа дорабатывала последние недели перед декретом. Она поправилась, потеряла аппетит, соглашалась есть только сырники со сгущенкой. Тетя Полина, ставшая активисткой, тем не менее зорко следила за тем, чтобы Наташа высыпалась и не нервничала. По вечерам тетя с Антошиным шушукались на кухне.

Однажды ночью Наташе приснился шашлык. Такой аппетитный, такой горячий. Наташе снилось, что мясо жарится прямо на углях, что вот-вот – и оно будет готово, вот-вот она вопьется в него зубами, а пока она вдыхает запах дыма, который стелется над землей.

– Наташа, Наташа, вставай, пожар! – Антошин стоял над ней с шубой в руках. Где-то металась тетя Полина, дверь на лестничную клетку была открыта, там кто-то бегал и кричал.

– Какой пожар?! – воскликнула еще не проснувшаяся Наташа.

– Еще не знаю, горит внизу, какая квартира – не знаю. Быстрей, быстрей. Надо будет спускаться по лестнице, на лифте нельзя! – поторопил ее муж. Он, не дожидаясь ответа, обернул ее шубой, накинул на голову платок и повел к двери.

Наташа обернулась:

– Где тетя?

– Я здесь, – тетя откликнулась из глубины квартиры, – я иду, иду! Документы только все возьму.

– Надо окна закрыть, – вдруг остановилась Наташа. – Огонь любит сквозняки. Закройте окна.

– Все закрыто, зима ведь. – Сергей потащил ее вниз.

Идти Наташе было неудобно – не смогла нагнуться и застегнуть сапоги, так что они падали с ног. Шуба, накинутая на плечи, сползала куда-то вбок, платок давно висел тряпкой на шее.

– Ничего, пока тепло, а внизу оденешься как полагается! – приговаривал Сергей. Мимо них по лестнице бежали соседи. Стариков вели молодые. Второй этаж был в дыму – из квартиры номер четыре виднелись тонкие всполохи.

– А почему нет пожарных?! – вдруг остановилась Наташа. – И где тетя, почему она не спускается?

– Я здесь, здесь, – раздался голос с верхнего этажа, – я иду, не волнуйся, девочка моя.

Наташа подняла голову и увидела, как идет тетя Полина. Шла она медленно, словно что-то ей мешало ступить на правую ногу.

– Сережа, пожалуйста, я сама доберусь, помоги тете! – попросила она.

Антошин, видя, что они уже достигли первого этажа и находятся близко от выхода, кинулся наверх. Наташа сделала еще несколько шагов и вышла на улицу. Морозная темная ночь казалась темно-бирюзовой от маленьких желтоватых языков пламени, которые вырывались из окна второго этажа.

– Господи, да почему не едут пожарные?! – заплакал кто-то. – Так весь дом сгорит.

– Не случайно это, не случайно. Он больше всех выступал против. Вот ему и отомстили, – сказали рядом, – это квартира старика Лунева. Сам он вон сидит, его соседи вытащили. Так бы и сгорел.