Читать книгу "Александр III – богатырь на русском троне - Елена Майорова"

Витте был единственным, кто осмелился в особой записке честно сказать Александру, что российские железные дороги не приспособлены для гонок тяжеленного царского поезда. К его словам не прислушались. Но жизнь очень скоро подтвердила его правоту.

Утром 17 октября вся семья собралась за завтраком. Не было только шестилетней Ольги, которая со своей няней оставалась в купе. Поезд приближался к Харькову, где царской фамилии готовилась торжественная встреча.

В ту минуту, когда подали последнее блюдо — любимую гурьевскую кашу, — началась сильная качка, раздался треск и страшный грохот, все повалились на пол, крыша вагона стала рушиться на пассажиров.

Императрица была оглушена и погребена под грудой обломков. Придя в себя, она отчаянно закричала по-французски: «Что с моими детьми?»

Великую княжну Ксению выбросило из окна вагона, и она, растерянная, стояла на насыпи. Какой-то чиновник набросил на нее свое пальто с медными пуговицами. Впоследствии оказалось, что девочка получила травму позвоночника.

«Мы с Мишей на крыше вагона, живы и невредимы!» — кричал Георгий.

Великую княжну Ольгу нянька успела выбросить в окно, а потом выпрыгнула сама.

В это время император, упершись руками в потолок, в страшном напряжении удерживал рушащуюся крышу. Он сам скрипел, дрожал и гнулся, как все вагонные конструкции, но сумел продержаться до прихода помощи. Рихтер кричал царю: «Ваше величество, ползите сюда, здесь свободно!». Но Александр, как Атлант, удерживал потолок. В те минуты не думалось, что эта катастрофа подорвет его здоровье и приведет к преждевременной смерти. Само спасение семьи от гибели казалось чудом.

Царь вместе с наследником выкарабкался из вагона и встретился с императрицей, у которой была повреждена левая рука и имелись незначительные ссадины и царапины по всему телу.

У Александра III был сильный ушиб ноги, «его серебряный портсигар в боковом кармане от удара падающей балкой сплющился в лепешку, следовательно, удар должен был получить и государь. Но о себе он не молвил ни слова ни тогда, ни после», — писал Катков.

Все свитские генералы получили ушибы, но легкие. Только начальнику конвоя генералу В. А. Шереметеву раздавило грудную клетку и переломало пальцы. Многие прислужники получили тяжелые ушибы, а все слуги, подававшие на стол, погибли.

Императрица, не обращая внимания на собственные ушибы, помогала пострадавшим, рвала свои нижние юбки и простыни на бинты, разрывала обувь на тяжелораненых, ободряла и утешала людей, переживших сильный испуг. Ей помогал наследник Николай.

Никто из императорской фамилии не погиб, за исключением общей любимицы, собаки по кличке Камчатка.

Царская семья согласилась сесть в прибывший вспомогательный поезд только после того, как в него погрузили всех пострадавших.

Генеральша Богданович, оставившая подробные дневниковые записи о времени правления Александра III, писала, что погибло 23 человека, 19 получили тяжелые ранения. Все российское общество с ужасом представляло, что могло лишиться этого могучего исполина, еще раз проявившего свою богатырскую сущность.

Что это было? Очередное покушение? Несчастный случай? Или сбывшееся предсказание Витте?

Подозревали, что катастрофу устроили террористы, но потом выяснили, что причиной крушения стали сгнившие шпалы и превышение скорости.

Витте, в то время начальник Южной железной дороги, так объяснял причины аварии: «Поезд тащили два товарных локомотива, и двигался он очень быстро. Эти машины не предназначены для таких скоростей. Когда локомотив данного типа развивает чрезмерную скорость, он наклоняется, и возникает опасность отрывания плохо прикрепленного рельса, что может привести к крушению поезда. Именно это и произошло. Поезд сошел с рельсов и полетел под откос… В момент катастрофы крыша вагона провалилась внутрь. Однако царь удержал ее, спасая тем самым от смерти тех, кто находился в вагоне. В минуту страшной опасности он не утратил ни присутствия духа, ни доброты сердца».

Увидев, что его семья цела, Александр несколько успокоился. Он мужественно переносил боль в ноге и пояснице, не требуя к себе внимания и не жалуясь. Через несколько минут на его губах промелькнула улыбка. «Представляю себе, — сказал царь, — как будет разочарован Владимир».

Брату Сергею император написал: «Господу было угодно провести нас через испытания и дать радость и благодарение Создателю за спасение всего моего семейства от мала до велика!.. Этот день не изгладится никогда из нашей памяти. Он был слишком страшен и слишком чуден, потому что Христос желал доказать всей России, что Он творит чудеса и спасает от явной погибели верующих в Него и в Его великую милость».

Этот случай, когда государь спас семейство, удержав на могучих плечах крышу разбитого вагона, получил в народе название «чудо в Борках».

На месте крушения в 43 верстах от Харькова, у деревни Борки Змиевского уезда, был заложен храм Христа Спасителя в неорусском стиле.

Национальный вопрос

Сергей Витте, которого Александр возвысил из безвестности, казалось, должен был быть преданным своему благодетелю. Однако, рядясь в преданность и беспристрастие, он то и дело находил у своего патрона некрасивые или непривлекательные черты.

Отчего же так? Не было ли какой-то тайной причины скрытой нелюбви Витте к Александру? Чего стоит, например, такой пассаж: «Император Александр III был совершенно обыкновенного ума; пожалуй, можно сказать, ниже среднего ума, ниже средних способностей и ниже среднего образования… У императора Александра III был небольшой ум рассудка, но у него был громадный, выдающийся ум сердца»[19]. Это мнение, казалось бы, незаинтересованного человека было широко растиражировано и надолго определило незаслуженно низкую историческую оценку одного из лучших российских императоров.

Не исключено, что сказывалось влияние его второй жены-еврейки, Матильды Хотимской-Нурок (в первом браке Лисаневич), которую Витте выкупил у ее мужа за 40 тысяч рублей. Она оказывал на супруга настолько сильное влияние, что его злейший враг, В. К. Плеве, честил Витте, столбового русского дворянина, «одесским полужидом». Юдофобские в целом настроения царя были широко известны в обществе.

Витте решительно выступал против всех ограничительных мер в адрес инородцев, в силу чего прослыл «другом евреев». Однажды Александр III прямо — он всегда говорил прямо — спросил его: «Правда ли, что вы стоите за евреев?» Витте в свою очередь спросил царя: может ли он потопить всех русских евреев в Черном море? «Если может, то я понимаю такое решение вопроса, если же не может, то единственное решение еврейского вопроса заключается в том, чтобы дать им возможность жить».