Читать книгу "Молниеносная война. Блицкриги Второй мировой - Александр Больных"

21 июня в 9.40 генерал Клоппер сдался командиру XXI итальянского корпуса генералу Наварини. Вот такая ехидная ухмылка судьбы — во время штурма итальянцы спокойно наблюдали за происходящим, блокируя западный участок периметра, однако именно им выпало принять капитуляцию. Сдалось около 33.000 солдат, но хуже было то, что немцы захватили около 2000 исправных автомобилей и более 2 миллионов галлонов бензина. Как всегда, отдельные подразделения продолжали сопротивляться, не веря приказу о капитуляции, поэтому мелкие бои продолжались ещё более суток.

Впрочем, Гитлер оценил заслуги Роммеля и вечером 21 июня произвёл его в фельдмаршалы. Роммель стал самым известным и самым молодым немецким фельдмаршалом. «Я — фельдмаршал, это как сладкий сон», — писал он позднее. Он отпраздновал новое звание в характерной для себя манере — съел банку консервированных ананасов и выпил маленькую бутылочку виски из захваченных у англичан трофеев. После обеда он стал более мрачным. «Гитлер сделал меня фельдмаршалом. Но я предпочёл бы, чтобы он прислал мне дивизию», — писал он жене.

Роммель был уверен, что впереди его ждут новые триумфы и победы. Сначала его уверенность оправдывалась. На волне успеха он продолжил наступление, хотя эти победы подорвали силы его армии. Общая численность немецкой пехоты в трёх дивизиях составляла всего 2500 человек, ещё 6000 человек могли добавить итальянцы. 60 танков составляли всю ударную силу танковой группы «Африка». Через день после захвата Тобрука войска Роммеля вышли на египетскую границу, присоединившись к 90-й лёгкой дивизии, которая поддерживала контакт с противником. Попытка задержать немцев силами XIII корпуса провалилась, и войска Готта покатились дальше на восток к остальным силам 8-й армии, занимающим позиции возле Мерса-Матрух.

Но боя в очередной раз не получилось. Учитывая горький опыт предыдущих боёв, Окинлек приказал своим танкам вступать в бой только в благоприятной обстановке. Это дало результат, хотя вряд ли тот, на который рассчитывал британский генерал. 90-я лёгкая дивизия быстро форсировала минные заграждения и 27 июня перерезала пути отхода из Мерса-Матрух. 21-я танковая дивизия провозилась с минными полями чуть дольше, но тоже форсировала их. В результате занимавший позиции свежий X корпус генерала Холмса попал в клещи и после недолгого сопротивления бежал. Некоторую проблему создала только 1-я новозеландская дивизия, которая только что прибыла в Египет и пока ещё не знала, что Роммеля надо бояться. Но Роммель лично возглавил атаку 90-й лёгкой дивизии, и всё закончилось, хотя у него просто не хватило солдат, чтобы задержать англичан. И снова в руки немцев попали крупные склады, которые обеспечили им безбедную жизнь ещё на некоторое время.

Английская армия покатилась дальше — к Эль-Аламейну. Немцам так и не удалось захватить с ходу эту позицию, потому что африканские расстояния, немногим отличавшиеся от российских, просто съели армию Роммеля. Фельдмаршал ликовал: «До Александрии всего 100 миль!» Но преодолеть это расстояние ему не было суждено. Первая и самая главная причина — у него элементарно не хватало сил. Восточный фронт точно гигантский пылесос вытягивал все немецкие резервы, и выкроить войска ещё и для Африканского театра было физически невозможно. Самое большое, на что он мог рассчитывать, — это пополнение всё тех же самых трёх дивизий. Вторая причина заключалась в исключительной природной оборонительной силе этой позиции. Левый фланг англичан упирался в низину Каттара, непроходимую для танков, поэтому Роммель был лишён возможности применить свой излюбленный обход с фланга. Он был вынужден штурмовать английские позиции в лоб, и вот здесь сказался колоссальный перевес англичан в силах. Атаки Роммеля захлебнулись, африканский блицкриг завершился.

Глава 9

Общие проблемы, общие ошибки

Начать рассказ о событиях лета 1942 года на Восточном фронте мне хочется с пространной цитаты из повести братьев Стругацких «Сказка о тройке»: «Годзилла прожёг стену между Аукал кой и Уголовницей, ворвался во двор и вышел защитникам в тыл. Однако был он дубина, по слухам — самый здоровенный и самый глупый из четырёхглавых драконов. В тактике он не разбирался и не хотел, а потому, вместо того чтобы сосредоточенными ударами сокрушить одну башню за другой, кинулся на все четыре сразу, благо голов хватало… И Годзилла, естественно, пострадал через дурость свою и жадность… Лишившись половины голов, и без того недалёкий Годзилла окончательно одурел, пометался по крепости, давя своих и чужих, и, брыкаясь, кинулся в отступ. На том бой и закончился».

Примерно так же вело себя командование и той, и другой стороны. И советские войска, и немецкие бросались на любую цель, какая только подвернётся, вместо того чтобы нанести один мощный удар в самом важном направлении. В результате никто так и не сумел добиться решающего успеха, и все наступления завершились катастрофами для наступавших. Противник охотно обрывал Годзилле одну голову за другой, благо тот сам подставлялся. Вся разница заключалась в том, что у немецкого Годзиллы шеи оказались длиннее, и он сумел дотянуться немного дальше, что не избавило его от печального конца.

В ходе зимних операций, в частности во время битвы под Москвой, немецкая армия потерпела тяжёлое поражение. Оно ещё не было катастрофическим, однако боеспособность Вермахта была серьёзно подорвана. Немцы понесли ощутимые потери в живой силе и колоссальные — в технике и тяжёлом вооружении. В особенно плачевном состоянии находились Панцерваффе — главная ударная сила Вермахта. Согласно данным Томаса Йенца, в январе 1942 года на всём Восточном фронте боеспособными были только 158 танков, поступивших с заводов. Все 1015 танков, числившихся в войсках, имели те или иные неисправности. Фактически в январе 1942 года немецкие танковые войска просто не существовали. К марту месяцу количество исправных танков удалось поднять до 643, но согласитесь, это ничтожно мало. Не лучшим было и состояние пехотных дивизий. Лишь 8 из них сохранили боеспособность, а ещё 50 считались «ограниченно боеспособными». Немецкие генералы вынужденно констатировали, что потери в личном составе восполнить не удалось.

Но, несмотря на всё это, Гитлер не отказался от идеи нового крупного наступления. Было найдено удобное объяснение всем происшедшим неприятностям — Вермахт был разбит «генералом Мороз», зато с наступлением лета он снова покажет, на что способен. В ставке фюрера разгорелись тихие склоки. Каждый командующий группой армий стремился перетянуть куцее одеяло на себя и добиться наступления именно на своём участке фронта. То, что германская армия больше не способна наступать везде, стало понятно всем.

После долгих споров 5 апреля 1942 года Гитлер подписал директиву № 41. Она предусматривала серию последовательных операций, переходящих одна в другую. Сначала предполагалось нанести удар в направлении Воронежа, потом танковые дивизии следовало повернуть на юг, чтобы образовать огромные клещи вместе с армиями, наступающими от Харькова. То есть мы снова видим всё тот же блицкриг в его гипертрофированном, гигантском виде. Далее немцы собирались устроить ещё один огромный котёл на Дону, а потом повернуть на Кавказ. Таким образом они собирались подорвать экономическую базу Советского Союза, захватить донецкий уголь, кубанскую пшеницу, кавказскую нефть.