Читать книгу "Округ Форд - Джон Гришэм"

Ближайшим продуктовым магазином был «Райт прайс», старое заведение эконом-класса, в нескольких кварталах от площади – помещение с грязными проходами между стеллажами, низкими ценами и скидками на кассе, что привлекало покупателей из низших слоев общества. Большинство обеспеченных белых предпочитали отовариваться в новом универсаме «Крогер», в южной части города, но Стэнли туда было не по пути. Впрочем, речь шла всего лишь о замороженной пицце. Так что какая разница? Ему вовсе не требовалось закупать свежие экологически чистые продукты. Он был голоден, хотел заморить червячка, мечтал побыстрее вернуться домой.

Не глядя на выставленные у входа тележки и корзины, Стэнли прямиком направился к холодильнику, где выбрал изделие четырнадцати дюймов в диаметре, с итальянским названием и вроде бы нормальным сроком годности. Он уже закрывал прозрачную пластиковую дверцу, как вдруг ощутил: кто-то стоит совсем рядом, вплотную. Кто-то, кто видел его, шел все это время по пятам и теперь находится так близко, что он почти чувствует на себе дыхание этого человека. И еще – он гораздо крупнее его, Стэнли. Кто-то, кого совершенно не интересуют замороженные продукты, по крайней мере сейчас. Стэнли обернулся и встретился глазами с ухмыляющимся и одновременно каким-то несчастным человеком, которого он определенно видел где-то прежде. Мужчина под сорок, лет на десять моложе его, Стэнли, минимум фута на четыре выше и гораздо шире в плечах. Стэнли был мужчиной небольшим, почти хрупким, и уж атлетом его никак нельзя было назвать.

– Ты ведь адвокат Уэйд, верно? – спросил мужчина, и прозвучало это скорее как обвинение, а не как вопрос. Даже голос показался отдаленно знакомым – слишком высокий для такой мощной фигуры. Сельский парень, но нельзя сказать, что неотесанный. Голос из прошлого, это несомненно.

И Стэнли логично предположил, что их предыдущая встреча, когда бы и где бы ни состоялась, связана с каким-то судебным делом, и не надо быть гением, чтобы догадаться: тогда он и его теперешний собеседник оказались по разные стороны баррикад. Столкновение лицом к лицу с участниками давнего процесса – событие не столь уж и редкое для адвокатов из маленьких городков, а потому Стэнли постарался подавить раздражение.

– Верно, – сказал он, сжимая в руках пиццу. – А вы, простите, кто?

И тут неожиданно мужчина протиснулся мимо Уэйда, да так резко и грубо, что тот отлетел и ударился о дверцу холодильника, которую только что закрыл. Пицца упала на пол, Стэнли, обретя равновесие, потянулся, желая поднять ее, и заметил, что неизвестный свернул за угол и удаляется по проходу, по направлению к секции, где продают кофе и продукты к завтраку. Стэнли перевел дух, огляделся по сторонам, начал было возмущаться, но вдруг передумал. Какое-то время он стоял неподвижно и пытался проанализировать этот единственный за всю его взрослую жизнь грубый физический контакт. Нет, он никогда не был бойцом, спортсменом, никогда не пил и не буянил. Кто угодно, только не он, Стэнли. Он был мыслителем, ученым, работягой, что и позволило подняться и занять сравнительно высокое положение, это при его-то происхождении.

Угроза физическим насилием в чистом виде. Ну как минимум оскорбление действием в состоянии аффекта. Но никаких свидетелей не было, и Стэнли, будучи человеком умным, решил забыть об этом – по крайней мере попытаться забыть. Если учесть разницу в весовой категории, могло быть значительно хуже.

Так вскоре и произошло.

Еще минут десять Уэйд старался успокоиться – осторожно двигался по проходам, выглядывал из-за угла, читал ценники, рассматривал мясо, наблюдал за другими покупателями, опасаясь увидеть среди них своего обидчика или же, что вполне возможно, его сообщника. Но, убедившись, что громила ушел, он поспешил к кассе одной покупки, быстро расплатился за пиццу и вышел из магазина. Направился к своей машине, с опаской озираясь по сторонам, и уже поворачивал ключ в замке зажигания, как вдруг понял – его неприятности не закончились.

Какой-то пикап резко затормозил прямо за «вольво» Стэнли, перекрыв ему выезд. Уже припаркованный ранее джип не давал возможности проехать вперед. Это разозлило Стэнли. Он выключил мотор, распахнул дверцу и уже начал выбираться из салона, как вдруг увидел: от пикапа прямо к нему быстро направляется тот самый мужчина. И еще он увидел в руке у него пушку, большой черный пистолет.

Стэнли едва успел выдавить тихое «какого черта?», как ему врезали по лицу. Он отлетел и ударился спиной о дверцу «вольво». Секунду он ничего не видел, затем сообразил, что его схватили, тащат и заталкивают в пикап. Вскоре он уже лежал на обитом винилом переднем сиденье. Рука, ухватившая его за шиворот, была толстой, сильной, безжалостной, а шея у Стэнли – тоненькой и слабой. И на миг от страха ему показалось, что этот человек с легкостью может сломать ему шею, одной рукой.

За рулем сидел совсем еще молодой парнишка, можно сказать, ребенок. Дверца с грохотом захлопнулась. Голова Стэнли свисала вниз, болталась где-то у самого пола, в затылок упирался холодный стальной ствол.

– Пошел, – сказал мужчина, и пикап рванул с места. – Не дергайся и чтобы не пикнул, иначе вышибу тебе мозги! – вновь прозвучал высокий возбужденный голос.

– Ладно, ладно, – с трудом пробормотал в ответ Стэнли. Тут левую его руку завернули за спину да еще поддернули вверх с такой силой, что он взвизгнул от боли. Боль длилась с минуту или около того, затем обидчик вдруг ослабил хватку и отвел ствол пистолета от затылка.

– Сядь, – сказал мужчина.

Стэнли повиновался. Выпрямился на сиденье, покачал головой, поправил очки и попытался сфокусировать взгляд. Они находились на окраине города, ехали куда-то на запад.

Прошло несколько секунд, все молчали. Слева сидел парнишка, управлявший автомобилем, подросток, на вид не старше шестнадцати. Хрупкий мальчишка с челкой, прыщами, в глазах которого отражались восторг и растерянность одновременно. Его молодость и невинность служили своего рода утешением – не станет же этот бандит стрелять в Стэнли на глазах у ребенка! Справа, соприкасаясь с Уэйдом коленями, сидел мужчина с пистолетом. Ствол покоился на его мясистом правом колене и в данный момент ни на кого конкретно не был нацелен.

Клэнтон остался позади, а в салоне по-прежнему все молчали. Адвокат Уэйд старался дышать медленно и глубоко и даже умудрился немого успокоиться, привести мысли в порядок и проанализировать наиболее вероятный сценарий похищения. «Итак, адвокат Уэйд, что вы сделали за двадцать три года юридической практики, чтобы заслужить подобное обращение? Кого засудили? Кого лишили наследства? Может, плохо провели бракоразводный процесс? Кто из клиентов проиграл иск в суде?..»

Когда парнишка свернул с автострады на вымощенную гравием сельскую дорогу, Стэнли спросил:

– Нельзя ли узнать, куда мы направляемся?

Игнорируя этот его вопрос, мужчина представился:

– Я Крэнвел. Джим Крэнвел. А это мой сын Дойл.

Ага, то самое дело. Стэнли сглотнул и впервые заметил, как намокли от пота шея и воротничок. На нем был темно-серый костюм, белая хлопковая рубашка, шерстяной темно-бордовый галстук – во всей этой одежде ему вдруг стало страшно жарко. Он потел, а сердце в груди стучало как молоток. «Крэнвел против Трейна», восемь или девять лет назад. Стэнли защищал интересы доктора Трейна в скандальном, спорном, эмоциональном процессе, и его клиент одержал убедительную победу. А вот для семьи Крэнвела это обернулось горьким поражением. Великая победа доктора Трейна и его адвоката, но никакой радости или гордости по этому поводу Стэнли сейчас не ощущал.