Читать книгу "Легенды Белого дела - Вячеслав Бондаренко"

Девятнадцатого декабря 1918 года 3-я дивизия была переброшена из Екатеринодара в Каменноугольный бассейн (так тогда часто называли Донбасс) и восемь дней спустя вошла в состав Крымско-Азовского корпуса, который 10 января был преобразован в армию, в свою очередь вошедшую в состав созданных 8 января Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) под командованием А. И. Деникина. Состав дивизии к этому времени пополнили Чехо-Словацкий пехотный батальон, Петропавловский, Александровский и Романовский отряды, два конных отряда — Чугуевский и Белгородский, Ингерманландский конный дивизион, 3-й легкий и 3-й парковый артдивизионы. Появилась и своя авиация — 3-й авиаотряд.

Причина переброски дивизии в Донбасс заключалась в сложной политической обстановке на Украине тех дней. В декабре 1918 года окончательно рухнула Украинская держава гетмана П. П. Скоропадского, державшаяся только благодаря оккупировавшим Украину в феврале — марте 1918 года германским войскам. После их ухода и развала «Скоропадии» к власти в Киеве пришла Директория Украинской Народной Республики, с которой, в отличие от Скоропадского, белых не связывали даже отдаленные симпатии. Не желая военного конфликта, лидер Директории С. В. Петлюра[252] предлагал Донскому правительству крупные территориальные уступки, но позиция П. Н. Краснова[253] и А. И. Деникина была однозначной — никаких переговоров с сепаратистами. В Екатеринодаре считали, что красные смогут быстро разгромить войска УНР и ударить по открытому левому флангу (а это около 400 километров) Донской армии у Луганска и Юзовки. Именно с целью защиты этого оголенного фланга и была переброшена на Донбасс дивизия Май-Маевского. А. И. Деникин поставил перед комдивом задачу удержать линию Мариуполь — Юзовка — Бахмут — Луганск и «распространить влияние» до линии Бердянск — Синельниково.

Изначально численность дивизии была невелика — около 2500 штыков и сабель при 13 орудиях. 8 января в подчинение Май-Маевского был передан также 1-й Офицерский генерала Маркова полк, 12 января — Корниловский ударный полк, а чуть позже — также и Партизанский генерала Алексеева пехотный полк. Таким образом 3-я дивизия фактически превратилась в группу войск, которую наименовали Донецкой. Впервые со времени создания Добрармии все «цветные» части были объединены под одним руководством — генерал-майора В. З. Май-Маевского.

На Донбассе войскам генерала противостояло сразу несколько враждебных сил. Во-первых, красные — группа Кожевникова, вскоре преобразованная в 13-ю советскую армию, во-вторых, украинские войска, в-третьих, воинство атамана Нестора Махно. Последний еще 15 декабря 1918 года заключил с Директорией УНР соглашение о совместной борьбе с белыми в случае их наступления на Украине, но уже через десять дней махновцы повернули оружие против союзников. В-четвертых, на Донбассе оперировали также местные рабочие отряды большевистской и левоэсеровской ориентации. Так что Донецкая группа войск продвигалась вперед, руководствуясь одним принципом: каждый, кто оказался на пути, — враг.

Первые же бои у Краматорска, Славянска и станции Розовка завершились в пользу белых. Попытка махновцев наступать 8 января была успешно отражена, и к 10 января дивизия достигла Токмака и станции Царевоконстантиновка. Очень помогли бойцам Май-Маевского два белых десанта, высадившихся в Геническе и Бердянске, — они также прорвались к Токмаку. Но ситуация осложнялась тем, что белым приходилось одновременно учитывать и «красный» фактор. 1-я и 4-я партизанские советские дивизии 9 января нанесли удар в направлении Старобельска и Беловодска и вскоре заняли их, 19 января отбили Славянск, а 21-го — и Луганск. 23 января началось контрнаступление белых на Дебальцево и Славяносербск, но через неделю части 3-й Украинской советской дивизии прорвались к Краматорску. И так день за днем, неделя за неделей. Оперативная обстановка менялась чуть ли не ежечасно, образовавшиеся «дыры» на фронте «латали» как могли. В каких условиях приходилось воевать белым, свидетельствует очевидец: «Привезенная от красноармейцев с Северного Кавказа эпидемия тифа, или „испанка“, свирепствующая в Европе, к концу января приняла повальный характер. Редкие ряды бойцов совсем опустели; вопрос с продовольствием и фуражом был острый; теплое обмундирование отсутствовало; обувь пришла в полную негодность Здесь дрались нормально один против десяти, часто и против двадцати. Часто были случаи, когда в подкрепление посылались роты в 20 штыков, а под станцией Дебальцево взвод офицерской роты, в составе семи штыков, перешел в контратаку и задержал наступавшие цепи красных»[254]. А в рапорте командира Корниловского ударного полка сообщалось, что с 1 января по 1 мая 1919 года полк потерял убитыми, ранеными и пропавшими без вести 3303 человека, то есть за четыре месяца трижды полностью переменил состав.

В подобных условиях Май-Маевскому приходилось проявлять чудеса изобретательности, чтобы имеющимися немногочисленными силами не только сдерживать натиск многократно превосходящего противника, но и наносить ему поражения. Важнейшие пункты на линии фронта держались небольшими отрядами, а в тылу, на узловых станциях, дежурили бронепоезда с резервными силами, которые в случае необходимости быстро перебрасывались с одного участка фронта на другой. Такую тактику высоко оценивало не только начальство Май-Маевского, но и его противники. «В Донецком бассейне, в районе Волноваха — Никитовка — Колпаково — Таганрог, действует группа противника под командованием генерала Май-Маевского, состоящая исключительно из добровольческих частей (пеших и конных), слабых по численности (полки по 250–300 штыков, в ротах и эскадронах по 50 штыков — 30 сабель), — отмечал в приказе от 27 марта 1919 года командующий советским Южным фронтом В. М. Гиттис[255]. — Особенность этих малочисленных частей — их хорошая подготовка. Чисто контрреволюционные элементы, из которых состоят добровольческие части, офицеры, юнкера, дворяне, помещики, студенты и прочие, являются хорошими одиночными бойцами, умеющими вести борьбу за местные предметы, быстро и умело маневрирующими и применяющимися к местности и обстановке, хорошо применяющими в дело бронепоезда, чему способствует хорошо развитая сеть железных дорог этого района»[256].