Читать книгу "Русское сокровище Наполеона - Людмила Горелик"

Тетя Леля умела принимать решения быстро.

— Что ж, если вы так решили, едем вдвоем.

Через пять минут они уже сидели в такси.

Глава 30

Когда Юра подъехал к Алешиному дому, не было еще и часа. Алеша как раз должен был вернуться из церкви.

У дома играли дети. Валя, поглядывая на них, вязала. Юра улыбнулся: картина была идиллическая.

Валя ему обрадовалась.

— Мы вчера вечером Маше не дозвонились, а потом показалось, что уже поздно. Но есть новость, и, даст Господь, хорошая. Во всяком случае, хоть что-то мы узнали. Алеша сам вам расскажет, идите в дом. Он только что пришел с обедни.

В гостиной Алеша в рясе говорил по телефону — Юра понял по его репликам, что с участковым. Тот занимался поисками Якуба, и почему-то здесь, в этом районе. Из разговора было ясно, что поиски теперь идут на лугу вдоль Днепра.

Новость о том, что Якуб мог пропасть где-то неподалеку, Юру почти не удивила. После слов Вали он ожидал подобного. Но хорошая ли это новость? Все что угодно могло случиться на лугу. Там ведь недавно и Машин сосед погиб… Ох, связана пропажа Якуба с завитушкой, с листком, с записями Мурзакевича — все, все связано. Юра, насколько мог быстро, рассказал Алеше обо всех событиях последнего времени.

Алеша разглядывал листок.

— А знаете, — вдруг сказал он, — это же подземный ход из нашей церкви. И я даже могу сказать, где он начинается. — Он даже вскочил и хлопнул себя по лбу, что в рясе выглядело довольно забавно. — Пойдемте прямо сейчас, там, правда, завалено сильно. Погодите, фонарик возьму.

Быстрым шагом прошли мимо Вали, которая как раз собиралась вести детей в дом — отряхивала Кате испачканные ручки и объясняла Боре, что песок из ведерка следует высыпать, не нужно нести в дом.

— Валюша, нам нужно кое-что посмотреть, потом расскажу. К обеду, скорее всего, не успеем, обедайте без нас. Мы после, как вернемся, — бросил Алеша на ходу.

Они торопливо шли через большой, поросший травкой церковный двор. Была середина дня, погода стояла теплая, но не слишком жаркая, Алешина ряса развевалась на ветерке.

— Понимаете, Юра, там у нас большой подвал под церковью. Я давно рассмотрел: ход оттуда есть, во всяком случае, был раньше. Куда ведет — не знаю. Неприглядный, конечно, всяким хламом завален. Туда и не ходит никто. Скорее всего, нельзя пройти далеко — там дальше обломки кирпичей и просто мусор. Здесь в советское время склад был, вы ведь знаете. Церковь снаружи отремонтировали, а на подвал епархия денег не дает.

В церкви было прохладно и полутемно. Прихожане разошлись, в этот будний день их, наверное, и было немного. Служительница, продающая свечи, что-то подсчитывала в своем углу на листочке.

Алеша повел Юру через пустую, мрачноватую сейчас церковь. Горели только несколько маленьких свечей перед иконами. Окна здесь были прорублены высоко, свет с трудом достигал каменного основания. Юра прошел за Алешей в один из приделов, почти полностью занятый винтовой лестницей. Узкая и крутая, она вела под купол, на высокие хоры.

Они обогнули лестницу. Алеша оглянулся на Юру, приглашая за собой в темноватый угол. Там он, наклонившись, с усилием отодвинул каменную плиту — одну из широких каменных плит пола. Открылась точно такая же узкая и крутая лестница, ведущая вниз. Алеша включил фонарик, и они начали спускаться.

Спуск был довольно длинный. Запахло сыростью, стало прохладно. Наконец лестница закончилась.

— Вот, смотрите, — Алексей посветил фонариком по стенам, — это подвал. — Помещение было довольно большим и совершенно пустым. — Мы здесь ничего не держим и практически здесь не бываем. Увы, не получается пока привести в порядок. Идемте в тот угол, там какой-то коридор начинается, я давно заметил. Только никто не знает, куда он ведет.

В углу действительно начинался узкий коридор. Как далеко он уходил — разглядеть было нельзя, и не только из-за слабого света фонарика. Впереди просвет заслоняли осыпавшиеся обломки кирпичей.

Уходить, однако, не хотелось. Что там, куда ведет коридор? Если это тот самый, что изображен на плане, то к Борисоглебскому монастырю — на луг. Внутри там должны быть еще помещения — так на плане.

И не такой уж большой этот завал — подумаешь, несколько десятков кирпичей переложить. Не сговариваясь, Алеша и Юра стали складывать их к стене. Образовался довольно большой просвет. Посветили фонариком — да, коридор продолжается, других препятствий впереди пока не видно.

Оба легко перелезли через оставшиеся на полу обломки. Коридор оказался не слишком сырым, стены и потолок были выложены кирпичами, старинными, как и те, из которых сделана церковь.

— Похоже, строилось одновременно, — заметил Алеша, — значит, коридор XII века. А вести он мог, например, к Борисоглебскому монастырю. Или даже и к палатам князя. Здесь же, в Свирской слободе, стоял княжеский дворец. В любом случае это в сторону луга.

Юра кивнул.

— Только наш листочек с планом никак не раньше начала XIX века. Вряд ли в то время ход еще функционировал — ни монастыря, ни дворца давно не было, они к тому времени превратились в развалины. Куда же он нас выведет?

Они шли и шли.

— Ох, что-то долго идем. Надо же, какой длинный… Надо Вале позвонить, она ждет.

Алеша достал телефон, принялся нажимать на кнопки. Телефон здесь не работал.

В этот день, 28 октября 1812 года, император снова вошел в Смоленск. Путь от Москвы был нелегким. К недостатку еды добавился холод. Какой ужасный климат! Какой упорный народ! Приходилось признать, что поход не удался, необходимо перемирие.

Наполеон отправил письмо русскому царю Александру, но ответа не получил. Передохнуть на зимних квартирах не удалось. Смоленск для этого тоже никак не годился. Дня три-четыре на передышку — и дальше. Домой. При въезде в город его встретил какой-то русский поп, и больше никто. В ответ на представление мэра Жомини поп испуганно поклонился и протянул почему-то просфору. Странно. Что за знак? Велел генералу принять.

В этот день, 28 октября 1812 года, Адам Заславский радовался только одному: он успел. Отступление неизбежно. Император с основными силами Великой армии вот-вот войдет в Смоленск, а дальше… Дальше они все отправятся домой. Возможно — и вероятнее всего — с боями, но будут пробиваться домой. И хорошо. Зачем им эта холодная, неприветливая страна? Однако он, Адам Заславский, успел!

Рано утром он занялся переноской своих сокровищ в склеп. Сторож Иван с женой Матреной уже копошились в огороде, жгли какую-то ботву. Тонкий дымок поднимался над огородом, стлался над подернутым инеем, покрытым неплотным еще снежком полем… Адам глубоко вдохнул морозный воздух. Он решил переносить сокровища в склеп по частям, будет не так заметно. Конечно, замок тайника сторожу никогда не открыть, но все же следует быть осторожным.