Читать книгу "Финансовый кризис - Максим Блант"

За бурным оптимизмом, который царит на мировых фондовых рынках с начала недели, многие не обратили внимания на статистику, которая вышла в Европе. Между тем, данные вышли чрезвычайно интересные. Так, по сообщению агентства Bloomberg, в Великобритании количество проданных за сентябрь домов упало до минимального за последние 30 лет уровня. Продолжают снижаться и цены. Англичане далеко не одиноки – недвижимость дешевеет и в США, и по всей Европе.

Еще одна интересная цифра была получена из Франции, где впервые за последнее время была зафиксирована потребительская дефляция. Пока еще не слишком сильная – цены упали всего на 0,1%. Проблемы в реальном секторе продолжаются, и между выводом из комы банковского сектора и началом восстановления на рынках недвижимости стран, сильнее всего пострадавших от нынешнего кризиса пройдет время. Что же касается индустрии, ориентированной на потребление, то там проблемы еще только начинаются, и дефляция – первый тревожный звонок.

В России же ситуация отличается от того, что можно наблюдать в США или Европе, и кризис развивается совершенно иначе. У нас проблемы начались именно с финансового сегмента. Что же касается недвижимости, то цены на нее остаются в непосредственной близости от пиковых значений. И даже если титанические усилия российского правительства позволят наполнить банковскую систему деньгами, предотвратить снижение цен на жилье практически невозможно, по крайней мере в столице.

Даже если московские власти скупят всех работающих в Москве строителей и девелоперов и установят монопольные цены на новое жилье, проблемы это не решит, поскольку есть еще вторичный рынок. Цены на жилье в Москве уже остановились. При этом количество выставленных на продажу квартир за сентябрь выросло по сравнению с августом, а количество сделок упало.

Между тем, строители действительно страдают от кредитного кризиса сильнее всех остальных секторов реальной экономики, пожиная плоды недавнего бума на рынке недвижимости. Банки практически перестали выдавать кредиты не только на строительство нового жилья даже под залог старого, но и на завершение строительства уже начатых объектов.

И какие бы шумные промоакции, вроде обещания съесть собственный галстук, если через полтора года цены не вырастут на четверть, ни устраивали строители и девелоперы, им придется устраивать дешевую распродажу своих квартир, таунхаусов и коттеджей. Либо за них это сделают банки-кредиторы. Причем спроса даже по сниженным ценам может не появиться.

Целый ряд банков сильно сократил ипотечные программы, причем крупнейшие игроки, вроде ВТБ-24 или «Альфа-банка», прекратили выдавать кредиты на покупку нового или строящегося жилья. Согласно прогнозам аналитиков «Тройки Диалог», цены на массовое жилье в ближайший год снизятся на 10—15% по сравнению с уровнем годичной давности, а «элитное» жилье, цены на которое подвержены более серьезным колебаниям, подешевеет на 15—20%. И это еще весьма оптимистичный для строителей прогноз.

Далеко не последний вопрос заключается в том, зачем чиновникам пытаться спасать за счет денег государства строителей и девелоперов, которые всеми силами пытаются удержать цену на жилье, давно вышедшую за любые разумные пределы, если только они сами не имеют своего интереса в этом бизнесе, совсем недавно приносившем сверхприбыли.

15 октября 2008 г. • money.newsru.com

ЗАЧЕМ МИНИСТРУ ФИНАНСОВ РУШИТЬ РЫНОК

О том, как высока может быть «цена слова» в экономике после печально известного выступления российского премьера Владимира Путина, выразившего на одном из совещаний недоумение относительно ценовой политики компании «Мечел», написано уже немало. Сложно предположить, что Алексей Кудрин не знал, какую реакцию вызовут его слова, когда говорил, что российский рынок продолжит падать.

В конце концов, не зря его несколько лет подряд признавали лучшим министром финансов в мире. В профессионализме Кудрина сомнений нет. Вопрос в том, зачем он это говорил.

Пятничное выступление в Государственной Думе вице-премьера и министра финансов Алексея Кудрина, которое привело к резкому обвалу котировок и без того, мягко говоря, недорогих акций российских компаний, стало уже не первым подобного рода выступлением.

Так, 9 сентября, выступая на ежегодном инвестиционном саммите информагентства Reuters, Кудрин неожиданно для многих заявил, что нефтяным компаниям не стоит ожидать дополнительных налоговых льгот. При этом, министр отметил, что, если нефтяные компании будут недовольны, они могут «выставить свои активы и месторождения на открытые аукционы». «Я уверен, многие готовы их купить при нынешней налоговой нагрузке», – добавил министр. Это резкое заявление, к тому же сделанное в момент, когда вопрос налоговых льгот для нефтяников был уже практически решенным и отыгранным рынками делом, вызвало обвал индекса ММВБ почти на 10%.

Льготы потом, кстати говоря, нефтяники получили, причем даже раньше и в большем объеме, чем просили, но уже в рамках антикризисного пакета правительства. Впрочем, обвал рынка 9 сентября – лишь побочный эффект борьбы не на жизнь, а насмерть Минфина и Минэкономразвития вокруг вопроса о снижении НДС. В ходе этой борьбы в ход шли сильные аргументы, вроде «отсутствия в стране финансовой стабильности», поливавшие масла в огонь разгоравшегося вовсю кризиса фондового рынка. Минфин НДС отстоял, но просмотрел фондовый крах, «подвесивший» банковскую систему, спасение которой потребовало несколько триллионов рублей, да и то безо всякой гарантии на успех.

Кстати, в рамках первоначального пакета антикризисных мер содержалось и прямое поручение президента Медведева выделить 500 миллиардов рублей непосредственно на поддержку фондового рынка, то есть на государственные интервенции. Кудрин напрямую спорить не стал, но неоднократно давал понять, что считает эту меру излишней, поскольку убежден, что российский рынок обречен на падение. Всякий раз эти заявления вызвали новую волну продаж.

Российский фондовый рынок, так и не дождавшись обещанных интервенций, продолжает опускаться все ниже, причем процесс этот поддерживается продажами пакетов акций, заложенных под кредиты, выданные как российскими, так и иностранными банками. Можно сколько угодно спорить, насколько эффективными могли бы быть интервенции и что произошло бы, если бы российский министр финансов не говорил всего, что он уже успел сказать. Факт остается фактом: деньги Фонда национального благосостояния придут на следующей неделе. Назвать это интервенцией язык не поворачивается, да и Кудрин не скрывает, что речь идет не об интервенциях, а об инвестициях, причем долгосрочных.

Разница же между инвестициями и интервенциями заключается в том, что интервенции проводятся неожиданно и в наиболее неблагоприятные для рынка моменты с целью его – рынок поддержать. В идеале на интервенции тратится минимальное количество денег – остальное делают сами игроки. Интервенции, как правило, предваряются «вербальными» интервенциями. Это когда выходит министр финансов или глава ЦБ и говорит: «Если рынок будет приближаться к такому-то уровню, государство вмешается, поскольку это создает угрозу экономике». Обычно этого бывает достаточно. Но если у кого-то возникает соблазн проверить решимость государство, оно действительно вмешивается – мощно и незамедлительно.