Читать книгу "Год Быка - Александр Омельянюк"

И только спустя полчаса первым прочувствовал ситуацию самый мудрый и самый трезвый:

– «Всё, пора! Марин и Юра, спасибо Вам огромное за такой прекрасный вечер! Марин, тебя ещё раз поздравляем с юбилеем и здоровья, здоровья! Оно особенно будет нужно теперь! И давайте поставим точки над ё!».

Под возгласы одобрения толпа потянулась обуваться и одеваться.

Ближе всех сидевший к выходу Платон и первым подал пример, захватив лидерство в походе к двери на выход.

Пока самые разумные и ответственные Платон с Татьяной безуспешно искали обувную ложечку, на заднем плане тем временем начались тёплые прощания несколько подотставших. Разгорячённая толпа выкатила наружу.

Несмотря на предложения Платона остаться в доме, его хозяин в одной рубашке тоже пошёл провожать гостей.

При выходе за калитку опрометчиво направленный Платоном Юрий Алексеевич полез к Ксении целоваться. Начал он с щёчки, но потом увлёкся, пытаясь переключиться на губы. Даже Марине пришлось вмешаться, оттаскивая своего, её безумно любящего:

– «Ну, хватит, хватит!».

В этот момент Платон с Мариной так растерялись, что позабыли отомстить неверным в своём поцелуе, и даже не попрощались.

Зато это не забыла сделать Наталия, добравшаяся до щеки Платона и получив в свою.

По дороге на станцию, разбившиеся по половому признаку пары, вели бойкие беседы.

Но если женщины, шедшие впереди, поочерёдно весело щебетали, то у мужчин получился длительный монолог Александра, вдруг почему-то, видимо из-за темноты на улице, перешедшего на народный.

Поэтому Платон не слушал его бредни, а думал о своём.

Если Юра так целует мою жену, не думая о моей реакции на это, то значит, он меня ни в грош не ставит, и не боится! – удивился Платон.

С учётом поведения Марины, а она фактически призналась Платону в любви, тот подумал, что теперь имеет полное моральное право приударить за ней, да и при случае за Татьяной и Натальей тоже.

Ему даже пришла в голову отговорка для Ксении: А эти женщины – активистки моего теннисного клуба!

Но дурную мысль сразу отогнал прочь.

На платформу пришли всё же вовремя, минут за десять до последней электрички. И домой добрались быстро. Только Александр, непонятно для чего, дал Платону номер их домашнего телефона.

В воскресенье Платон позанимался мелкими домашними ремонтами и подготовкой к дачному сезону.

Но все последующие рабочие дни прошли в тёплых воспоминаниях о юбилее Марины.

На следующий день, в их медицинский центр осчастливила своим посещением четырёхлетняя внучка одной из дежурных. Чуть задержавшийся Платон сразу привычно вступил в контакт с ребёнком и очаровал девчушку, сразу прилепившуюся к доброму дедушке. Это вызвало ревность и раздражение со стороны Надежды и Гудина. Платон прекрасно видел сейчас, и раньше, что те, особенно Гудин, не умеют ладить с малышами.

Детей напускной добротой не обманешь! – радовался за себя Платон.

Общаясь со Светой, посещающей детский сад и спортивную секцию аэробики, Платон увидел, насколько она по своему психофизическому, культурному и эмоциональному состоянию превосходит смурных, домашних детей Алексея.

К обеду Платон с малышкой покормили голубей за окном.

Но вскоре ту забрала её мать.

Во вторник Платон вручил консьержке Валентине Петровне заказанное ею прощальное стихотворение. Ещё в четверг, 9 апреля, та объявила ему, что с мая увольняется по семейным обстоятельствам.

– «Читая Ваши произведения, я узнала столько нового…!» – резюмировала она тот разговор с ним.

Тогда, уже на следующий день, Платон на работе буквально за час разродился стихотворением в честь своей читательницы и поклонницы:

Есть женщины в русских селеньях…Есть Женщины и в городах!Прожив жизнь в нелёгких бореньях,Остались с душою в сердцах:

В них русских просторов широты,Лиричность и доброта.И нежность во взгляде… Да что ты?«Святая» твоя простота!

В них верность, доверчивость к мужу –Основа семьи все они.Домашний очаг, как и душу,Они охраняют свои.

Для них самым ценным на светеБыла, есть, и будет семья!А цель жизни – это их дети!И в том солидарен и я!

С годами уходят красоты.Но годы и мудрость дают.Следы оставляют заботы.За ними другие грядут.

Ответственность перед Россией,Пред мужем, семьёю, детьми,Пред предками, и пред мессиейВсегда понимают они.

Средь них и В.П., дорогая,Прочла всё, что я написал!Хоть жизнь прожита непростая,Понравилось всё, что создал.

Я Вам благодарен за это,За чуткость, вниманье и такт.Вас ждёт благодарное лето.Меня же – писательский тракт.

Я Вам посвящаю сонеты?Я Вам посвящаю стихи!Всего лишь вот эти куплеты.Но мне и они дороги.

P.S.За то я Вас благодарю!И по своей традицииВот этот стих я Вам дарюБез сякой репетиции.

Стихи Платон вручил утром по пути на работу.

А вечером написал на этом же листке и авторское посвящение:

«Дорогой, Валентине Петровне! – первой в Мире прочитавшей все мои произведения! С уважением, автор», завершив его своей подписью.

Так вот творишь, творишь, и кому то ведь это очень нравится!? Невольно подумаешь, что несёшь в массы высокое! – про себя просиял Платон.

А на его работе по-прежнему иногда творилось и низкое.

Но ещё утром в среду, задержавшийся в налоговой инспекции, Платон оказался в одном полупустом трамвайном вагоне с Ноной.

Пройдя сквозь него до конца, они плюхнулись на последнее сидение и начали травить. И инициативу проявила, конечно, женщина.

Она завела разговор о коллегах Платона, в основном переключившись на его начальницу.

Платон невольно поддержал.

При любом разговоре с Платоном, при любом упоминании о Надежде, Нона всё время подчёркивала её излишнюю жадность. Это удивляло невольного слушателя. Ведь эти женщины были вроде подружками, чуть ли не закадычными. Даже вечерами после работы они иногда на пару ходили в блатной театр.