Читать книгу "Меч императора - Всеволод Кукушкин"

– Так что ребята, давайте начинайте работу, будете мне докладывать в любое время. Сам я с не руководящей работой уже не справляюсь, – пошутил он. – А вы, Лена, все-таки подумайте над темой диссертации. В вашем ведомстве, полагаю, против научного звания своего сотрудника возражать не стали бы.

– А вам за звание звездочки добавят? – бесхитростно поинтересовался МНС Кудинов, когда они шли по коридору к его лаборатории.

– Ну, если присвоят очередное звание, то добавят, – столь же простодушно отвечала Аникина, а потом до нее дошло, что он имел в виду. – Нет, за кандидата наук майора не дадут.

Глава пятнадцатая. Контур Меркулова

Япония. Сентябрь, 1939 год

…Меч должен стать острым, как бритва, легким, хорошо сбалансированным, сильным, но не хрупким. Теперь предстояла закалка клинка, а затем – полировка.

Настал самый ответственный момент закалки клинка. Акихира вглядывался в металл, чтобы по цвету определить, когда наступит мгновение, чтобы раскаленный клинок «нырнул» в воду, выбросив вверх облако пара. На самом деле температура закалки была известна – 730 градусов, но ее никто не измерял. Мастер считал, что он точнее определит ее по цвету металла. Он вытащил меч, увидев, что тот стал алым, как солнце на восходе, – вот он истинный цвет, когда катана готова к тому, чтобы получить свою душу.

Японский меч – катана – оружие свирепое, но предназначено для аристократов. И произошло это благодаря искусству мастеров, которые ковали мечи. И правы те, кто говорят, что это единственное оружие в мире, которое имеет собственный дух. Но дух этот в холодном металле должен оживить именно мастер.

Акихира подошел к выемке в стене и достал из нее три веера. Нет, он не собирался обмахиваться, хотя ему было, конечно жарко. У него был свой секрет – он обмахивал веерами различные части клинка, и от этого меч, который еще не остыл окончательно после погружения в соленую воду, менял цвет, приобретая особые свойства в разных участках клинка. И только мастер Мияири, который произносил время от времени особые тексты, которые не слышали другие, знал, о чем он просит дух меча. Меч должен помогать своему владельцу в его решительности, в готовности к действиям, но должен останавливать его, беречь от решения вести войну. Этот меч при прикосновении к нему давал энергию, но, если хозяин вынимал его из ножен, то он, наоборот, забирал себе агрессивную энергию человека и тот понимал, что не должен вступать в бой. Акихира следил за новостями и понимал, что дело идет к большой войне и хотел дать мечу душу пацифиста, чтобы император Пу И как можно дольше удерживался в стороне от посылки своей армии воевать против кого бы то ни было. А особенно от войны с Советами – страной насколько большой, что она способна поглотить кого угодно. Кто туда входит с войной, то там и пропадает без следа.

* * *

Профессор Меркулов выглядел хорошо для своих за «семьдесят с чем-то». На первый взгляд можно было дать ему и не больше шестидесяти. Если бы только не морщины на лбу. Голову свою, сколько помнил его Паршин, Костян всегда брил в «абсолютный ноль», налысо. А взгляд как был, так и оставался веселым, искрящимся. Общаясь с собеседником, он наклонял голову в его сторону, так, самую малость. Но это не было связано с потерей слуха или еще каким-то возрастным моментом. Звонку Паршина он обрадовался – все-таки академик помимо прочего отличался еще и завидным чувством юмора. Но на этот раз речь зашла о «достоевщине». Это и был тот самый «крючок», на который ловится настоящий ученый. Впрочем, быстро сговорились, что Меркулов заедет на следующий день, чтобы посмотреть на «объект, достойный внимания» и потрогать его руками.

* * *

– Вот, дорогой мой друг, этот самый предмет, – достал из несгораемого шкафа меч, вложенный в ножны, академик.

– Да, хорош меч, – поделился своим впечатлением профессор. – Можно взять в руки?

– Конечно!

Меркулов не сразу взялся за рукоять, он погладил ножны, провел кончиками пальцев по рисунку. Такое впечатление, что он пытается уловить своими ладонями энергию, исходящую от ножен. Наконец, взялся за рукоять левой рукой, но через несколько секунд сменил руку.

– Костя, чувствуешь?

– Знаешь, в тот момент, когда потянул клинок из ножен, появилось какое-то энергетическое поле, – с блаженной улыбкой ответил Меркулов. – Единицы измерения для него я не знаю, так что давай назовем в честь Федора Михайловича – «один дост». Но пока что прибора для его измерения не существует. Хотя, знаешь…

– У тебя есть идея?

– Когда-то я на тему, близкую к этой, размышлял. Ты знаешь историю подарка Рузвельту от Сталина?

Паршин попросил напомнить.

– История эта хорошо известна тем, кто интересуется вопросом и приводится в учебниках разведки, как одна из вершин технического гения сотрудников «шарашек» – секретных институтов НКВД, которые курировал Лаврентий Берия. В каком-то НИИ из дерева разных пород был сделан большой герб США – с орлом, стрелами в лапах и прочими атрибутами, с лентой и текстом. Герб вышел на загляденье – просто произведение искусства. В Артеке, когда туда приехал посол США Гарриман, этого орла ему подарили пионеры. Так, будто бы это они его сами изготовили. Гарриман был в восторге. В Вашингтон он его везти не стал, взял с собой в Москву. А когда технические спецы из посольства все проверили и доложили, что герб «чистый», попросил повесить его в своем кабинете. Через пару-тройку лет американцы каким-то образом узнали, что советские службы ежедневно прослушивали и «писали» все, о чем говорилось в кабинете посла.

– Раскрыли американцы этот секрет? – поинтересовался Антон.

– Не знаю, об этом я ничего не читал и не слышал, но сам попробовал создать нечто подобное. Так вот объяснение, на мой взгляд, в известном даже школьнику явлении – колебательный контур.

И Меркулов посмотрел на академика, которому немного завидовал. Вот, может же человек заниматься наукой по своей специальности! Отбился от всяких напастей перестройки, удержал от разорения лабораторию, да что лабораторию – целый институт сохранил на плаву! Пробивает финансирование, получил от японцев гранты на исследования, а теперь вот такую интересную штуку «щупает».

– У тебя материалы по мечу распечатаны?

– Конечно, – чуть не с обидой ответил Паршин и взял с рабочего стола довольно толстую папку с файлами.

– Дашь на вечерок «почитать» вместо детектива? – попросил Меркулов.

– Конечно, бери! Ничего секретного здесь нет. Но вот меча, сам понимаешь, дать не могу.

* * *

На следующий день Меркулов отзвонил Паршину и сказал, что идея оформляется очень увлекательная, даже сумасшедшая, на уровне писателей-фантастов. Вот только ему еще сутки потребуются, чтобы «испортить» десяток-другой страниц бумаги. Он по давней привычке писал перьевой ручкой – классическим «паркером», который заправлял из баночки фирменными чернилами, получая при этом неизъяснимое удовольствие и от самого процесса, и от письма. Впрочем, у него стоял и компьютер с подключенным интернетом, но этим устройством он пользовался только для переписки с «белым светом».