Читать книгу "Сюрприз под занавес - Галина Гордиенко"

Маша горестно запыхтела: понятно, почему Лелька так быстро отыскала рамы. Наталья нечаянно угадала — Лелька сама сунула их в кладовку. Или Тамара.

Но… но где же сами этюды?

Маша с ужасом покосилась на дверь — не подслушали бы, с Натальи станется, та еще дрянь — и прошептала:

—А где…

—Сожрал, паразит,— весело перебила ее Тамара.

—Слопал, обжора бессовестный,— подтвердила старшая сестра.

—И вы так спокойно об этом говорите?! — поразилась Маша, смахивая со лба выступившую испарину.

Голова у нее кружилась все сильнее. Временами Маше казалось — она спит. Уж очень происходящее напоминало фантасмагорию.

Нет, кошмар!

—Не вешаться же,— хмыкнула Тамара.

—Я ей свои подарю,— успокоила Лелька.— Совершенно новые. Перед отъездом купила.

Маша почувствовала, что сходит с ума. Она вскочила со стула и забегала по комнате, наматывая круги все с большей скоростью. Наконец остановилась перед кроватью и истерично крикнула:

—Ты купила в Череповце Левитана? Так запросто?!

Лелька открыла рот. Тамара дернулась и нечаянно смахнула со стола свою книжку. Крыс перестал умирать и вытаращил на Машу глаза.

В комнате повисла нехорошая тишина. Сестры встревожено переглядывались. Маша неприязненно косилась на обложку упавшей книги — Гоголь. «Мертвые души».

Почему-то это оказалось последней каплей. Маша прекрасно понимала: ей «Мертвые души» никогда не осилить. Разве только в тюрьме, где больше нечем заняться. И куда она, считай, уже попала по милости отвратительного пса.

Пристроил Крысеныш на нары, большущее ему спасибо.

Ишь, скалится, людоед!

Нечаянное оскорбление заставило Машу всхлипнуть. Она с ненавистью посмотрела на Тамару — интеллектуалка, чтоб ей завтра же замуж выйти! — и прошептала убито:

—Я считала — это музейная редкость.

Крыс жалобно тявкнул, он не переносил женских слез. Тамара испуганно спросила:

—Что — редкость?

—А ты спокойно купила в Череповце,— лепетала Маша, принципиально не обращая внимания на младшую Лелькину сестру: ну, мышь серая — Гоголя она читает! — С рук, что ли?

—Почему «с рук»? — искренне удивилась Лелька.

Она ничего не понимала. И опасалась — не слишком ли тяжелым ударом обернулась для Маши Епифанцевой эта странная история. Довольно занимательная, но…

Она нуждалась в хорошей концовке!

Лелька фыркнула и поправила себя: не Маша, само собой, а история. Вот только концы те… Ох и запрятаны!

—Не в магазине же, — вспылила Маша.

—Именно в магазине,— заверила Лелька.

—Левитана?!

—Почему Левитана? Тапочки!

Бледное от недавнего потрясения Машино лицо пошло красными пятнами. Она сжала кулаки и прорычала:

—Тапочки?!

—Тапочки,— кротко подтвердила Лелька.

—Бежевые, замшевые, с вышивкой,— уточнила ничего непонимающая Тамара.

Маша стиснула зубы и закрыла глаза. Заставила себя посчитать до десяти — Лелька в свое время учила. Очень помогало прийти в себя.

Затем Маша повторила несложную операцию еще три раза. Открыла глаза и почти спокойно спросила:

—Начнем сначала. Что умыкнула ваша зубастая скотина?

—Тапочки, — растеряно сказала Тамара.

—Не Левитана?

Сестры снова переглянулись. Тамара украдкой покрутила пальцем у виска. Лелька улыбнулась и воскликнула:

—Конечно, нет. Тапочки!

—И сожрал этот гад тоже всего лишь тапочки?! — с бессильной злостью рявкнула Маша.

—И вовсе не «всего лишь»,— обиделась за своего любимца Тамара.— Он у самой Веры Антоновны тапок умыкнул, не у кого-нибудь.

—Ага,— засмеялась Лелька.— В прихожей их полным полно, нет, утянул именно у Веры Антоновны.

—Ох и кричала ж она,— зажмурилась Тамара, а Крыс снова спрятался за львиную лапу.— В ушах звенело!

Маша немного помолчала, окончательно успокаиваясь. Потом ткнула в Лельку пальцем и воскликнула:

—Так, забыли про тапочки и про Крыса!

Крыс радостно пискнул. Маша сурово уточнила:

—На время!

Крыс гулко вздохнул. Маша показала ему кулак, чтобы не отвлекал. Тамара торопливо сказала:

—Уже забыли. И что?

—Как «что»?! — возмутилась Маша. — Мы должны вычислить преступника! И побыстрее!

Сестры молчали. Маша жалобно проскулила:

—Я не хочу в тюрьму! У меня эта… как ее…

Маша зашарила взглядом по комнате в поисках сумочки. Ей срочно потребовался заветный блокнотик. И тут же просияла от неожиданной удачи — вспомнила.

Она извлекла из-под кровати растерянного Крыса, нахально помяла ему живот — обомлевший Крыс растекся перед ней жирной белой кляксой, даже глазки закатил — и звонко крикнула:

—Клаустрофобия, вот что у меня!

* * *

Следующий час обернулся для Тамары кошмаром. Бессовестная Лелька ее буквально наизнанку вывернула. Тамара даже охрипла, бесконечно отвечая на — как ей казалось — одни и те же вопросы. Совершенно дурацкие вопросы!

Дотошную Лельку интересовало все.

С чего вдруг Тамаре приспичило принять ванну. Точно ли она была уже выдраена и подготовлена Верой Антоновной для себя. Кто об этом знал. Все? Кроме, наверное, Софи? О Динке можно не упоминать.

Что именно болтали на кухне гости. Кто предлагал освободить Веру Антоновну от работы и отправить в ванную. Еще раз десять повторить, что кто сказал.

Что Тамара слышала потом, из-за закрытых дверей? Не может ли подсказать, кто первый примчался. Нет, про Крыса тоже можно забыть.

Так-так-так, а поподробнее? Значит, удивлялись, что в ванной не Вера Антоновна. Кто и в каких выражениях?

Понятно, что Томик считает Эльвиру смазливой дурочкой, но с чего? Ах, она даже не сразу поняла, что произошло! Именно Наталья объясняла ей, что такое короткое замыкание. Или Электрон? Петр?

Лелька вытрясла из младшей сестры все мельчайшие подробности вчерашнего вечера!

Ее волновало: кто из гостей и как отреагировал на ошеломляющую новость — Левитан.

Пять эскизов Левитана в квартире! Скорее всего — неизвестных миру. Раз о них помалкивали. Это сенсация!

Не намекала ли Софи, кому она собирается оставить полотна? Может именно это подтолкнуло вора?

Уставшая Тамара уже плохо соображала, о чем именно спрашивала ее Лелька. Вяло отвечала на вопросы и машинально поглаживала Крыса.