Читать книгу "Принцесса на вечеринке - Мэг Кэбот"

Миа Термополис

8 марта, понедельник, полночь, мансарда

Знаете, о чем мне это все напомнило? «До­лой кукурузу!». Честное слово. То место, где безымянный главный герой бродит по улицам Манхэттена, окруженный людьми, но в то же время невероятно одинокий. Такой одинокий, что он понимает, ему ничего не остается, кро­ме как броситься под поезд.

Если задуматься, это довольно эгоистичный поступок с его стороны, потому что бедняга машинист поезда получит из-за этого психоло­гическую травму на всю жизнь.

Но дело не в этом. Такое впечатление, что моя жизнь стала повторять мое ИСКУССТВО. Серьезно!!! Мой вымышленный рассказ стано­вится реальностью — только не для Джея Пи.

ДЛЯ МЕНЯ.

Суть в том, что как только я села в лимузин, я сразу же послала Майклу длинное письмо по электронной почте через Ларсов «сайдкик», в котором написала, как сильно я его люблю и как я сожалею и том» что происходит с его роди­телями, и о том, что я оказалась такой незрелой и эгоцентричной. И о своем сексуальном танце.

Естественно, я ожидала, что уже к тому вре­мени, когда мы подъедем к дому, я получу от него в ответ такое же длинное письмо, в кото­ром будет написано, что он тоже меня любит и простил мое идиотское поведение на его вече­ринке.

Но он мне не ответил.

Вообще не ответил.

Не могу поверить! Что же мне теперь-то де­лать? Пряник с извинениями я ему уже посла­ла, не представляю, что делать дальше. Я бы купила ему полет на космическом шаттле, если бы точно знала, что это поможет. Но я сомнева­юсь, что поможет.

Кроме того, полет на космическом шаттле мне не по средствам, Я не могу купить даже ИГРУШЕЧНЫЙ космический шаттл.

Мало того, у меня в голове все звучали пос­ледние слова Майкла: «Миа, мне не нужна тусовщица. Мне нужна только...»

Только... кто?

Наверное, этого я никогда не узнаю. Но я все равно боюсь — ничего не могу с собой поде­лать , — что чего бы Майкл ни хотел, я — не то, чего он хочет.

И сейчас я не могу сказать, что я его в этом виню.

9 марта, вторник.

лимузин, по дороге в школу

Когда Лилли села в машину, она сразу начала:

— О господи, что с тобой стряслось?

Я ей:

— Что ты имеешь в виду?

А она:

— Ты выглядишь хреново. Ты что, совсем не спала ночью или как? Сегодня у нас репети­ция в костюмах, твоя бабушка тебя убьет.

Очевидно, Лилли не знает, что я знаю про ее родителей. Возможно, Майкл ошибся, и Лил­ли даже не догадывается, что они расходятся. Разве что она на самом деле такая хорошая акт­риса, какой сама себя считает...

А это означает, что я не могу ей рассказать, почему я паршиво выгляжу. Ведь если Лилли узнает, что я узнала о разводе ее родителей рань­ше, чем об этом узнала она сама, она меня просто убьет. Кроме того, Майкл просил меня сохранить это в тайне.

Наверное, я могла бы ей сказать, что мы с Майклом расстаемся из-за того, что я станце­вала сексуальный танец с Джеем Пи. Но, мне кажется, сейчас для нее это будет чересчур. Я имею в виду, а вдруг она все-таки знает про своих родителей? Тогда с моей стороны было бы нехорошо рассчитывать, что она справится как с собственными проблемами, так и с моими, И вообще, а вдруг у нас с Майклом происходит что-то совсем другое?

Нет, не может быть.

И вот, вместо того, чтобы рассказать ей прав­ду, я просто сказала:

— Не знаю. Кажется, я простыла и забо­леваю.

— Ерунда, — сказала Лилли.

Потом она сказала, что уже почти двадцать номеров ее журнала проверены и сшиты. Оста­лось всего девятьсот восемьдесят. Потому что Лилли, конечно, думает, что абсолютно каж­дый в школе купит ее журнал.

Яне стала с ней спорить. Во-первых, мне было почти все равно, потому что я чувствовала абсолютную пустоту внутри.

А во-вторых, когда я СНОВА попросила ее убрать рассказ «Долой кукурузу!», она на меня окрысилась.

— Где бы мы все были, если бы Вудворд и Бернштейн попросили бы «Пост» убрать из номера их статью про Уотергейт? А? Где бы мы были?

Но статья, после которой разразился Уотер­гейтский скандал, это совсем не то, что мой рас-

сказ «Долой кукурузу!». Первая должна была привести к отставке президента. А вторая мо­жет ранить чьи-то чувства. Что важнее?

Но Лилли все равно уперлась:

— Твой рассказ открывает номер, он напе­чатан прямо под названием «Розовая задница Толстого Луи». Рассказ, написанный нашей собственной принцессой, ученицей СШАЭ, Миа Термополис. Я не могу его просто так снять, мне тогда придется переверстывать обложку, потом заново ее печатать, снимать тысячу копий — и все заново. Я не собираюсь это делать, не буду и все.

Я предложила помочь ей с копированием, но она только головой замотала.

Неужели она готова ранить чувства друга только потому, что ей лень еще некоторое вре­мя постоять возле ксерокса? И это после всего, что я для нее сделала! Я, например, не расска­зываю ей правду о ее родителях, ну и о нас с Майклом, потому что берегу ее хрупкое психическое здоровье.

9 марта, вторник, домашняя комната

Не могу поверить, что Московитцы расхо­дятся. Я хочу сказать, они же психоаналити­ки юнгианцы! Если уж они не смогли сделать свои отношения прочными, то на что тогда на­деяться всем остальным?

Канцелярия

Её Королевского Высочества

принцессы Амелии Миньонетты

Гримальди Термополис Ренальдо

Уважаемый доктор Карл Юнг!

Ну вот, я поняла. Теперь я все поняла.

Признаюсь, мне потребовалось довольно мно­го времени, чтобы это понять. Но в конце кон­цов я осознала правду.

Даже забавно, что все это время я думала, что трансценденция сделала бы меня счастли­вой. Ну, Вы понимаете, я думала, что, познав свою истинную сущность, я наконец обрету полное счастье. Ну Вы меня и одурачили! На­верное, Вы лопаетесь от смеха на небе или где Вы там есть. Потому что Вы-то с самого начала знали правду, не так ли?

И знали, что никакого юнгианского дерева самоактуализации не существует, Трансценденции эго не существует. То, что доктора Московитцы расходятся, только что это доказало.

Правда состоит в том, что ты совсем один.

И потом ты умираешь.

Не волнуйтесь» теперь я это усвоила.

Это мое последнее письмо к Вам. Прощайте навсегда.

Ваш бывший друг

Миа Термополис

9 марта, вторник, экономика США

Предельная полезность — дополнительному удовлетворению или количеству полезности, полученному от каждой дополнительной едини­цы потребления. ПП снижается с каждым до­полнительным увеличением потребления благ.