Читать книгу "Воздушные головорезы - Александр Афанасьев"

Мы, муджахеды «Исламского государства», утверждая, что нет Бога, кроме Аллаха, пришли в Русню, в самое ее сердце и не уйдем отсюда, пока наши требования не будут выполнены.

А наши требования таковы.

Во-первых, мы требуем от правительства Русни, чтобы оно свернуло все операции против муджахедов в Сирии, Ираке и других землях, принадлежащих мусульманам. Мы не уйдем до тех пор, пока кафиры не покинут наши земли и не перестанут убивать нас.

Во-вторых, мы требуем, чтобы правительство Русни перестало убивать и преследовать мусульман в своей стране. Сказано: «Они вымещали им только за то, что они уверовали в Аллаха, могущественного и достохвального, Которому нет сотоварища». Мы требуем, чтобы русисты выпустили из тюрем наших братьев и позволили им воссоединиться со своими семьями и всей уммой. Список политзаключенных будет передан позже.

Как только эти требования будут выполнены, мы оставим Русню и уйдем, чтобы прийти, если кафиры нарушат договор и нападут на нас снова.

Мы обращаемся также к женам и матерям Русни. Выходите на улицы и требуйте от своего безбожного и лживого правительства уйти с мусульманских земель, прекратить войну, которая не нужна вам, вернуть ваших мужей и сыновей домой. Удерживайте своих сыновей и мужей от войны с нами, ибо они не смогут нас победить и погубят свои души в войне с нами. Если они убьют нас, нам – Шахада и Рай. Если мы убьем их, им – ад и вечное мучение.

Аллах свидетель нашим словам. Мы не хотели войны с нами, это вы пришли на земли правоверных и сеете там смерть. Мы всего лишь отвечаем правосудием на ваши бесчестные злодеяния.

А также мы просим у Аллаха, чтоб Он помог муджахедам в голоде и в холоде! Помог им, где бы они ни сражались, укрепил их стопы на этом пути и даровал им Шахаду или победу!

Просим Аллаха улучшить участь наших ученых, которые на свободе и которые находятся в тюрьмах!

Просим у Аллаха, чтоб помог угнетенным мусульманам и улучшил их положение!

Просим у Аллаха, чтоб помог нам присоединиться к муджахедам и получить Шахаду на Его пути!

Мир и благословение Аллаха Мухаммаду, имаму всех муджахидинов, его семье и всем, кто последовал за ним вплоть до Судного дня.

Все, что благое здесь, это от Аллаха, а все плохое – от меня и от шайтана.

Просите у Аллаха помощи муджахедам, и сами жертвуйте всем на этом пути. Воистину, помощь Аллаха близка.

О, Аллах, покажи нам истину истиной и помоги нам последовать за ней.

О, Аллах, покажи нам ложь ложью и сохрани нас от нее!

Аллахумма амин!

Я – Мурад аль-Дагистани из Москвы, находящийся среди своих братьев и не желающий ничего иного, кроме того как принять Шахаду и оказаться на небесах. И братья, которые со мной, также не желают иного».

По знаку амира оператор направил камеру на группу боевиков, около двадцати человек, которые стояли тесным строем, открыто держа оружие.

– Такбир! – воскликнул амир.

– Аллаху акбар! – отозвались моджахеды, и каждый из них поднял указательный палец, утверждая, что Аллах один и нет у него сотоварища.

– Такбир!

– Аллаху акбар!

– Такбир!

– Аллаху акбар!

Амир сделал знак, и оператор выключил камеру.

– Хорошо снято?

– Хорошо.

К ним подошел некий Абу Хафиз, русскоязычный сириец. Он учился в Волгограде в танковом, затем предал присягу, перешел на сторону Свободной сирийской армии, попал в лагерь подготовки ЦРУ США, расположенный в Иордании.

Он поклонился и сказал:

– Двенадцать кафиров отобраны, эфенди.

– Принесите их Аллаху. Только убивайте не здесь и не на камеру.

Что происходит?

15 июня 2018 года. Москва, Кремль. Кризисный центр

– Товарищи офицеры!

Секретарь Совета безопасности России, генерал госбезопасности – спецзвания ГБ были восстановлены год назад, на тех же условиях, как и при Сталине, – стремительно вошел в зал и дал знак, понятный каждому чиновному человеку. Мол, садитесь. Его знали как ближайшего советника и бывшего сослуживца президента России. Он успел побывать начальником Главного управления охраны, руководил Управлением активной разведки. Этот человек не понаслышке знал об операциях антитеррора.

Надо сказать, что Управление активной разведки ФСКН – засекреченная спецслужба, одна из запасных на случай серьезной компрометации СВР. Она ведет разведывательные и подрывные операции в Азии, направленные на сокращение поставок наркотиков в Россию и транзита их через территорию страны.

Это они занесли в Афганистан вредителя, губящего поля опиумного мака. В 2009 году весь урожай погиб. В это же время началось резкое усиление войны против контингента НАТО.

Генерал сел за стол, на председательское место, повернулся к большому экрану. На нем в режиме реального времени показывалось то, что происходило в аэропорту. Видео с места захвата заложников перемежалось пропагандистскими роликами бандитов и короткими записями выступлений авторитетных арабских и североафриканских шейхов, призывающих к джихаду. Трансляция шла непрерывно.

– Что это значит? – спросил секретарь Совета безопасности. – Где это все творится?

– Товарищ генерал, трансляция идет в прямом эфире, из аэропорта Домодедово.

– То есть как в прямом эфире? Это что, по телеканалам дают?

– «Аль-Джазира» включила большой ролик в свою сетку вещания, но в России ее сигнал подвергается глушению. Передачи этого канала можно найти только в Интернете. Предотвратить децентрализованное вещание мы не в состоянии.

– Да что это такое? – всерьез разозлился генерал. – Как это понимать? У них там что, телестудия? Где они ее взяли?

– Товарищ генерал, это значит, что боевики разместили в здании веб-камеры и спутниковую аппаратуру. Часть аэропорта фактически превращена в одну большую студию. Картинка с камер идет в Интернет, на общий доступ. Все наши и их действия могут наблюдать миллионы людей в любой точке планеты. Перед нами первый захват заложников в прямом эфире, террористическое реалити-шоу, товарищ генерал.

– Перехватите сигнал из аэропорта. Это же наша территория! Это Москва!

– Не можем. Спутник!..

– Что значит не можете?

– Товарищ генерал, похоже, работает саудовский телекоммуникационный спутник. Не исключено, что он не один. Возможно, это распределенное вещание.

– Питание отключить можно?

– В аэропорту оно автономное, товарищ генерал.

– Твою же мать!

– Внимание на экран! – резко сказал один из офицеров, нарушая субординацию.

– Как твое имя?