Читать книгу "За пределы страха. Трансформация негативных эмоций - Томас Троуб"

Рис. 9. Обусловленность чувств и энергии

Я на него записался. В первый же день, когда я появился перед командой организаторов и представился, мне было объявлено, что я — насквозь фальшивый, совершенно отсоединенный от себя человек и понятия не имею о том, кто я такой на самом деле. Это было сделано в несколько агрессивном стиле, популярном в семидесятые годы прошлого века, но до меня дошла основная мысль. Через несколько часов нам предложили сесть напротив пустого стула, просто повторять слово «Ненависть!» и смотреть, что это вызывает. Процесс продолжался около часа, весь свет был выключен. С течением времени у меня внутри что-то стало происходить. Я сорвал с себя тюрбан и начал делать дикие вещи. Когда свет включили, я быстро нашел тюрбан и снова его надел. Но ненадолго. В определенной точке семинара нам предложили найти фразу, утверждающую нашу природу. Когда кто-то достигал фразы, которая была по ощущениям правильной, все приветствовали его радостными криками. Я продолжал выступать с такими утверждениями как: «Я — преданный духовный искатель». Или: «Я следую пути истины». Каждый раз все свистели. В конце концов, ведущий попросил меня пойти домой, снять белое, сбрить бороду, надеть шорты и футболку и выбросить тюрбан, а в противном случае, сказал он, я могу не утруждать себя и не возвращаться. Я переоделся, побрился и вернулся. Потом встал и произнес свою главную фразу: «Я — игривый и уязвимый ребенок». Все радостно закричали.

Семинар положил начало моему путешествию в открытие заново чувств и энергии. Вскоре после него я приехал в индийский ашрам, которому предстояло стать моим домом на много лет, и пустился в длительную программу семинаров и медитационных ритритов, за которой последовала медитация работы, продлившаяся много лет. Это было уникальное место, сочетавшее терапию западного стиля с восточной медитацией. Во время первого собеседования, вскоре по прибытии, мне предложили для начала провести месяц, участвуя только в семинарах по работе с телом. «Кажется, ты очень сфокусирован на уме, и у тебя много идей о том, кто ты такой и каким должен быть. Все это вздор. Для тебя было бы лучше всего забыть это и просто уделить время воссоединению с телом».

Несколько месяцев я интенсивно работал с горами подавленного гнева и горя, которые хранил внутри. Я исследовал подавленную сексуальность и научился новому подходу к медитации, который не был основан на подавлении энергии. Теперь я вижу, до какой степени отрицал, осуждал и подавлял чувства и энергию. Все это отрицание, осуждение и подавление сидело на моей жизненной силе и спонтанности как громадный и давящий груз. Критикующие внутренние голоса говорили мне: «Делать (думать) это — плохо!», «Если ты это сделаешь, ты будешь наказан!», «Делать это — признак незрелости», «Это не духовно!», «Если ты это сделаешь, что подумают люди?», «Ты грязный, насильственный и извращенный!», «Ты трусливый, сдавшийся неудачник!», «Ты такой черствый!», «Ты слишком эгоистичный!», «Ты не умеешь чувствовать».

Эти осуждающие голоса поддерживались внутренними голосами отрицания, не менее сильными и подавляющими, и сторонами моей личности, склонными подводить духовную базу под все, что я делаю, и создавать программу того, каким я должен быть. Мои духовные ожидания все еще во мне очень сильны. Они мне говорят, что лучше быть «нереактивным» и «собранным», а не выражать и демонстрировать. Или: «Во мне нет никакого гнева или грусти. Я уже все это прошел. Гнев и грусть — негативные эмоции, и потакать им нехорошо. Мой путь поиска истины больше не требует копания в этих вещах». Потребовалось много лет, чтобы проникнуть сквозь эти подавляющие силы осуждения и отрицания.

Из-за подавления, осуждения и отрицания большинству из нас приходится пережить период, в котором мы заново открываем экспрессивность Эмоционального Ребенка.

Мне нужно было позволить своей энергии выражаться свободно и открыто, чтобы восстановить близость со всеми чувствами и жизненными силами и дать свободу подавленному много лет назад. Это вторая веха. Выражение энергии прожгло отрицание и превратило меня из подавленного человека, который боится чувств и энергии, в человека, который чувствует и выражает это. У многих из нас опыт чувств и энергии полон стыда, презрения и самоосуждения. Мы считаем себя трусливыми или нечувствительными, насильственными, безответственными или слишком серьезными, слишком сексуальными или скованными. Все эти негативные концепции себя сдерживают нашу жизненность.

Когда я вывел энергию из подавления, мне пришлось уделить много внимания этим суждениям. Я мог осуждать себя за «недостаточность», потом за «избыточность». И каждый раз, когда я начинал выражать подавленное и рисковал исследовать незнакомую территорию, внутренние голоса кусали меня за пятки. Наши осуждения приходят из обусловленности. Каждый раз, когда мы отклоняемся от обусловленности, всплывают суждения и чувство вины. Я критикую в точности то, что меня научили критиковать. Я осуждаю в других то, что плохо в свете моей обусловленности. Но когда мы не позволяем чувствам или энергии просто быть и выражаться, они выходят наружу в искаженной форме. Жадность, интенсивные сексуальные желания, амбиции, месть, контроль и стратегии манипуляций — все это приходит из отсутствия здоровой связи с чувствами и энергией, позволяющей им просто быть и двигаться, как они хотят.

В какой-то момент я сказал себе, что принимаю решение выражать энергию, а не подавлять, даю себе разрешение рисковать и быть диким и свободным. Говорить то, что я обычно умалчивал. Заниматься любовью тогда и так, как мне хочется. Идти вперед так, как я не позволял себе это делать в прошлом. Показывать вместо того, чтобы прятать. Замечать, как я прятался за угождающими, тихими, добродетельными и вежливыми ролями. Быть честным и решаться делать что-то новое, как бы это ни было страшно.

Моя раздражительность всегда была хорошим сигналом, что я внутри что-то сдерживаю. Мы становимся раздражительными, когда скрываем какое-то желание — может быть, оставаясь «милыми» и «делая все как надо», кого-то спасая или отрицая собственные потребности. Но если мы делаем то, что хотим, мы рискуем быть осужденными или отвергнутыми. Поэтому мы подавляем себя и становимся раздражительными. Если отмечать, когда мы становимся раздражительными, и спрашивать себя, чего мы хотим в этот момент, то можно открыть, как мы что-то подавляем. Это подобно моментам, когда мы жалуемся или принимаем в общении с кем-то приниженную, сдержанную роль.

Когда мы не естественны и не спонтанны в жизненной энергии, это может проявляться в повседневной жизни в разных формах, от проблем со здоровьем до трудностей в сексе и близости. Мы можем легко становиться раздражительными, реактивными и защищающимися, пассивно агрессивными, постоянно сравнивать себя с другими или превращаться в виртуозных политиков. Есть множество терапевтических средств, которые пытаются вывести нас из подавления, но я нахожу, что когда мы начинаем раскрывать страх и стыд, наша подавленная энергия и чувства выходят на поверхность сами собой. Более того, любого рода работа в этой области, использующая давление или стыжение, разрушительна. Она может позволить подавленной энергии выйти на поверхность, но, по большому счету, только усилит наши раны стыда и шока, усилит недоверие и отправит чувства глубже в бессознательное. Согласно моему опыту, выход энергии на поверхность должен происходить в атмосфере расслабления, глубокой заботы и безмерного терпения.