Читать книгу "Убийцы кораблей. Затопить Германию! - Ральф Баркер"

— Парни, подходят «Бофайтеры»! — радостно закричал из свой башни стрелок Осмонд.

Скользя над самой водой, «Бофайтеры» обрушились на второй истребитель, который немедленно прервал атаку. Но оставался еще третий Me–109. Его пилот, возможно, опасаясь, что пойманный «Бофорт» ускользнет, атаковал с короткой дистанции. Маннинг маневрировал, как мог, но на торпедоносец обрушился шквал снарядов. К счастью, большая их часть отскочила от брони турели, не причинив никому вреда. Только стрелок Осмонд был временно оглушен. Нимеровски, ланкаширский еврей, бросил свой бортовой пулемет, вытащил Осмонда из башни и сам сел на его сиденье. Он как раз успел дать длинную очередь, чтобы сорвать новую атаку первого «Мессера». К этому времени Маннинг, держа на запад, уже был достаточно далеко в море. Разочарованные Me–109 повернули назад.

Маннинг знал, что ему исключительно повезло. В Листере находилась школа истребительной авиации, и, судя по всему, германские пилоты были такими же зелеными, как их трассы. Если бы на их месте находились опытные истребители, они бы в момент прикончили подбитый «Бофорт», несмотря на вмешательство «Бофайтеров».

Когда Маннинг прилетел в Льючерс, уже сгущалась темнота и начался дождь. По пути домой он решил, что будет садиться на брюхо. Но теперь, когда путешествие благополучно завершилось, он подумал: а почему бы не попробовать выпустить колесики? Гидравлическая система текла, но закрылки и шасси вышли нормально, и Маннинг начал снижаться. Но снижение скорости и выход закрылков сломали хрупкое равновесие, которое удерживало самолет. Его финальный заход стал серией судорожных перегазовок. В результате Маннинг проскочил две трети полосы, но так еще и не сел. Впереди показалась колючая проволока, окружавшая аэродром, позади нее блестела река. Маннинг убрал шасси. Самолет плюхнулся на землю, пропахал 40 ярдов и остановился.

Маннинг, считая, что вернулся последним, не слишком волновался, что заблокировал полосу. В любом случае это было неизбежно. Но в Льючерсе еще ожидали хоть каких—то известий об Уильямсе, Бирчли и Арчере. Маннинг сбросил свою торпеду с самого маленького расстояния, привел назад тяжело поврежденный самолет, покрыв 300 миль над волнами Северного моря, и успешно посадил его. А в награду получил мощный фитиль от начальника аэродрома. Чем он думал, когда садился? Или он решил, что является единственным пилотом эскадрильи? Хладнокровный канадец заподозрил, что это не было уж СОВСЕМ несправедливо, и потому воспринял нагоняй спокойно.

А что с остальными самолетами этой волны? Оутон и МакКерн, шедшие на правом фланге шеренги, сбросили торпеды почти одновременно. Они оценили дистанцию как 1200 ярдов, и оба после этого были атакованы. Оутон летел прямо, пока не удостоверился, что торпеда пошла нормально. Когда он поворачивал вправо, его бортовой стрелок Блейден опустошил магазин своего пулемета на палубу крейсера. Через мгновение он пожалел об этом, так как спокойный голос из пулеметной башни сообщил:

— Пара 109–х позади нас. Прямо за килем.

Блейден судорожно вырвал пустой магазин, схватил новый и принялся заталкивать в гнездо. Теперь он был готов ко всему.

— Смотрите! Истребитель заходит прямо спереди!

Блейден высунул голову в окно с левого борта, ничего не увидел, бросился к правому борту, схватив этот пулемет. Мимо промелькнула красная трасса: ниже, выше, прямо сквозь правое крыло, буквально в паре дюймов от его носа. Затем появился сам истребитель. Высокая скорость сближения сделала прицеливание невозможным. Блейден выпустил очередь вслед ему, но истребитель уже скрылся.

МакКерн, следовавший за Оутоном, был атакован тем же истребителем. Пока истребитель приближался, хвостовой стрелок торпедоносца выпустил длинную очередь, зажигательные и трассирующие пули вперемешку.

— Я попал! Он сбит!

Me–109 потерял управление и посыпался вниз, но в считанных дюймах над водой он выровнялся.

Стрелки снова поглядели на германский крейсер, надеясь увидеть признаки попадания. Но «Принц Ойген» мчался полным ходом, абсолютно неуязвимый. Стрелки потрясли головами, не веря увиденному. От такого разочарования можно получить инфаркт.

Теперь эти два самолета направились домой. Вскоре они догнали «Бофайтер», у которого из правого мотора валил дым. Торпедоносцы подлетели поближе. Они ясно увидели пилота, который рукой показывал вниз. Он собирался садиться на воду. Торпедоносцы начали кружить на месте, дожидаясь, что у него выйдет. Посадка была выполнена безукоризненно, но самолет затонул через несколько секунд. Надувная лодка так и не появилась. Пилот и штурман остались болтаться в Северном море в 300 милях от дома.

— Давайте сбросим им лодку, — предложил Оутон.

На «Бофортах» тоже имелась маленькая надувная лодка, и Блейден по сигналу штурмана Спарка выкинул ее за борт. Затем на сцене появился истребитель «Бленхейм». Этот самолет имел собственную надувную лодку, которую экипаж сбросил так здорово, что она упала в паре ярдов от пловцов. Летчики надули лодку и вскарабкались в нее. Блейден отправил радиограмму, указав их координаты. Позднее их подобрал спасательный катер.

А что случилось с Уильямсом, Бирчли и Арчером?

Весь экипаж Арчера погиб. Этот отважный австралиец получил Крест за летные заслуги после атаки «Гнейзенау». Пусть он и спорил со своим командиром, но пошел в бой следом за ним без колебаний. Бирчли был сбит, но его и весь экипаж подобрал германский эсминец. А Уильямс? Оба его стрелка были убиты. Его штурман, Эл Моррис, который в последнюю минуту был выдернут с корабля, уходящего домой в Канаду, позднее умер от ран. Сам Уильямс, человек, который спланировал эту атаку и был полон решимости добиться успеха любой ценой, уцелел. На его долю выпало горькое испытание — потерять весь свой экипаж и оказаться пленником на корабле, который он намеревался уничтожить.

В 18.10 из Вика вылетели 15 самолетов 86–й эскадрильи в сопровождении 4 «Бофайтеров» и 12 горизонтальных бомбардировщиков «Хадсон». Они должны были выйти к берегу возле острова Эгеро, а потом повернуть на юг, чтобы образовать северную половину клещей. Вскоре после взлета один из «Бофортов» повернул назад из—за неполадок в моторе, но остальные самолеты благополучно прибыли к Эгеро в 20.00. Они уже собирались повернуть на юг, когда пришло неправильное сообщение о положении германской эскадры, якобы находящейся к северу от них. «Бофорты» пересекали Северное море на высоте 500 футов, но на подходах к берегу снизились до 50 футов. Такой маневр помогал избежать обнаружения, но одновременно не позволял и самим самолетам заметить находящегося вдали противника. В результате Хайд повел соединение на север. Летящие на высоте 13000 футов «Хадсоны» заметили германскую эскадру на юго—востоке, однако они не могли связаться с «Бофортами» или «Бофайтерами». «Хадсоны» отбомбились по противнику, потеряв один самолет, и вернулись на базу. А в это время Хайд со своими торпедоносцами летел в направлении Ставангера, удаляясь от противника.

В Ставангере базировались германские истребители. Эти пилоты не были такими же зелеными, как в Листере. Хайд и его соединение сначала заметили 3 Me–110, которые держались поодаль и не атаковали. На подходах к Ставангеру эта эскадрилья стала второй, которой выпало удовольствие увидеть взлет вражеских истребителей. Сарен, стрелок Хайда, все видел в деталях. Эскадрилья летела за ними в четком строю. Но атаки Me–109 постепенно развалили строй. Хайд еще несколько минут держал курс на север, решив лететь, пока не увидит «Принца Ойгена». Однако атакованные «Бофорты» один за другим сбрасывали свои торпеды. Me–109 атаковали решительно и безжалостно. Стрелки «Бофортов» отвечали яростным огнем из хвостовых турелей и бортовых пулеметов. Их стрельба была вполне эффективной. 4 «Бофайтера» в свою очередь атаковали «Мессеров». 5 германских истребителей, объятых пламенем, упали в море. В конце концов эскадрилья была окончательно дезорганизована. Хайд попытался собрать самолеты вокруг себя, повернув на юг, прочь от Ставангера. Некоторые не смогли последовать за командиром. Хайд знал, что кое—кого из них сбили. Он видел самолет, который разбился прямо под ним, остальные падали, потеряв управление. Только по возвращению назад удалось подсчитать потери. Вернулись всего 10 «Бофортов». Для 3 экипажей из 4 сбитых это был первый вылет.