Читать книгу "Бен-Гур - Льюис Уоллес"

– Я говорю о твоих жизненных планах, – продолжал он, придя в себя. – Если бы оказалось, что твои мать и сестра умерли или пропали без вести, что бы ты стал делать?

Лицо Бен-Гура заметно побледнело, он отвернулся от трибуна и посмотрел в море. В его душе явно боролись какие-то сильные чувства; совладав с собой, он снова повернулся к трибуну.

– Какое занятие в жизни я бы выбрал? – переспросил он.

– Да.

– Трибун, я отвечу тебе совершенно искренне. Вечером накануне того ужасного дня, о котором я тебе рассказал, я получил разрешение стать солдатом. Я и теперь думаю точно так же; и даже если бы во всем мире была бы одна-единственная военная школа, я бы направился туда.

– Палестра! – воскликнул Аррий.

– Нет, римский лагерь.

Хозяин не может, не рискуя, давать советы рабу. Аррий осознал свою неосторожность и тут же сменил тон и манеру разговора.

– Теперь ступай на место, – сказал он, – и не думай, что от нашего разговора ты извлек какую-то выгоду. Может быть, тебе всего лишь удалось меня позабавить. Или… – он задумчиво отвел взгляд в сторону, – или, если ты питаешь на это какую-то надежду, сделай выбор между славой гладиатора и солдатской службой. Первое может принести тебе расположение императора, второе же ничего тебе не даст. Ты не римлянин. Ступай!

Через пару минут Бен-Гур снова занял свое место на скамье.

Работа никогда не в тягость мужчине, если на сердце у него легко. Иуда даже не замечал весла в своих руках. В сердце его теплилась надежда. Предупреждение трибуна – «Может быть, тебе всего лишь удалось меня позабавить» – хотя и всплывало у него в памяти, но тут же забывалось. То, что его призвал к себе могущественный человек, велевший рассказать о себе, было подобно хлебу, которым он питал свою изголодавшуюся душу. Без всякого сомнения, за этим должно было последовать что-то хорошее. Надежда витала над ним, и он молился про себя: «О Боже! Я верный сын Израиля, возлюбленного Тобой! Помоги же мне, молю Тебя!»

Глава 4

«№ 60»

К востоку от Киферы, в заливе Антемона, собралась сотня галер. Одни сутки трибун полностью посвятил их осмотру. Затем флот снова поднял паруса и перебрался к Наксосу, самому большому острову Циклад, лежавшему на полпути между побережьем Греции и Азией подобно большому камню посередине торной дороги. Оттуда флот мог в любое время сняться с якорей и двинуться на пиратов, появись те на просторах Эгейского моря или где-либо в Средиземноморье.

Пока флот в походном порядке двигался к скалистым побережьям острова, с флагмана была замечена галера, шедшая с севера. Аррий скомандовал следовать наперерез ей. Галера оказалась грузовым судном, следующим из Византии, и от ее капитана он получил сведения, в которых чрезвычайно нуждался.

Пиратами были заполнены все дальние берега Понта Эвксинского[33]. Среди них были даже жители Танаиса[34], города, лежащего в устье реки с тем же названием, которая, как считалось, питает водой Меотийское болото[35]. Они готовились к большому походу. Первые сведения об их действиях поступили, когда пираты появились у Босфора Фракийского, разгромив базировавшийся там флот. После этого все, что стояло на плаву у Геллеспонта, сдалось им на милость. В эскадре насчитывалось до шестидесяти галер, хорошо снаряженных и укомплектованных. Лишь несколько судов были биремами, все остальные мощными триремами[36]. Командовал эскадрой грек, рулевыми почти всех судов тоже были греки, знающие, по слухам, все восточные моря. Трофеи пиратов было невозможно подсчитать. Паника охватила не только плавающих по морям; все прибрежные города заперли свои ворота и выставили на стенах усиленные караулы. Морская торговля почти прекратилась.

Но где были пираты в настоящий момент?

На этот вопрос, больше всего интересовавший Аррия, он тоже получил ответ.

После разграбления Гефестии, города на северном берегу острова Лемнос, пиратская армада взяла курс на Фессалию и, по последним данным, скрылась в многочисленных бухточках между Эвбеей и Элладой.

Таковы были известия.

Затем жители острова, собравшиеся на вершинах прибрежных холмов, чтобы поглазеть на редкое для них зрелище сотни кораблей, собранных в единую эскадру, увидели, как передовое соединение неожиданно повернуло на север, ведя за собой остальные корабли. Слух о появлении пиратов уже дошел до этих мест, и теперь, провожая взглядом белые паруса, тающие в морской дымке за Спросом, островитяне испытывали облегчение и благодарность. Те области, которые захватывала мощная рука Рима, могли надеяться на ее защиту: в обмен на налоги она обеспечивала их безопасность.

Трибуна более чем устраивали передвижения пиратов; Фортуне же он был благодарен вдвойне. Она, несомненно, проявила свое благоволение к нему, заманив его врагов в те воды, где их поражение было наиболее вероятно. Он представлял себе, какое опустошение может натворить даже одна-единственная галера на широких морских просторах Средиземного моря и каковы трудности, связанные с ее обнаружением и преследованием. Он также понимал, какую славу принесет ему быстрое обнаружение и сокрушение одним ударом всей пиратской эскадры.

Если читатель возьмет карту Греции и Эгейского моря, он, безусловно, обратит внимание на остров Эвбея, вытянувшийся вдоль побережья подобно крепостному валу, защищающему его от Азии. Остров этот оставляет между собой и континентом пролив ста двадцати миль в длину и едва ли восьми миль шириной. Через северный вход в пролив когда-то вошел флот Ксеркса, теперь же через него ворвались наглые разбойники с просторов Понта. Города вдоль берегов пролива были богаты, нападение на них сулило изрядную добычу. Поэтому, приняв во внимание все эти обстоятельства, Аррий пришел к выводу, что грабители могут быть обнаружены где-нибудь в районе Фермопил. Собираясь воспользоваться столь редкой удачей, он принял решение окружить их с юга и с севера. Для осуществления этого плана нельзя было терять ни часа; поэтому оставалось лишь послать прощальный привет фруктам, вину и женщинам, которыми славился остров Наксос. Эскадра, не останавливаясь, шла под парусами и на веслах, пока незадолго до наступления ночи на горизонте не проступил конус горы Охи. Штурман доложил о приближении побережья Эвбеи.

По команде были спущены паруса, и флот стал двигаться только на веслах. Аррий возглавил флотилию из пятидесяти галер, которые он повел вверх по проливу. Другая половина эскадры направила свои ростры в обход Эвбеи, к северному входу в пролив, имея приказ как можно скорее достичь его и двигаться навстречу первой.

Сказать по правде, в таком разделении флота был определенный риск – каждая половина эскадры уступала по численности флотилии пиратов. Но недостаток численности компенсировался многими преимуществами, не последним из которых была строжайшая дисциплина, которой не было и не могло быть в стане разбойников. Кроме того, в пользу трибуна было еще и то обстоятельство, что, если бы половина римского флота, первой столкнувшаяся с пиратами, была против ожидания разбита, то в бою она неизбежно нанесла бы изрядный урон противнику, потрепанный флот которого не смог бы устоять против другой половины флота римлян.